Да уж… По сравнению с первым — второй монстр из фильмов ужасов.

В противоположной стороне появилась черноволосая женщина с бледной кожей. Худая, даже чересчур, высокая, облаченная в абсолютно черное обтягивающее платье.

И словно этого было мало, появился и четвертый, полный грузный мужчина высотой метра три. У него была странная уродливая голова, находившаяся на уровне груди, и если долго смотреть на него, то можно заметить, словно его сшили из нескольких человек. Даже его лицо. Будто верх головы принадлежал одному, подбородок второму, глаза третьему.

Я надеялся, что появится кто-то ещё, например мои родители, но нет. Больше никого, только эти четверо Пустых. И данный факт вселял в меня небольшую надежду. Разумеется я надеялся встретиться тут с мамой и отцом, но даже их отсутствие радовало. Возможно Пустые больше не хотят, чтобы мы встречались, как раз потому, что я смогу до них достучаться. Во время встречи с мамой мне показалось, что ещё немного, и я заставил бы её вспомнить меня.

— Гаменир, замечательно, ты действительно его привел, — улыбнулся самый первый из Пустых. — Более того, ты привел даже саму нарушительницу Договора.

Гаменир тут же обернулся к Анни, которая виновато улыбнулась.

— Простите…

— Так ты не знал? — продолжил Пустой.

— Нет.

— Она пришла на помощь людям, чьи души по праву принадлежат нам. Не позволила нам поглотить их. Это прямое вмешательство Башни в Договор, не находишь? Одно дело, когда наша добыча сопротивляется, — Пустой рассмеялся, и его поддержали трое других. Жуткий, неприятный смех у них, пробирающий до самых костей. — Это для нас словно игра. И когда приходит кто-то и портит твою игру, это вызывает…

— Недовольство, — подсказал второй.

— Недовольство… Хорошее слово. Я бы впрочем предпочел ярость или желание выпустить обидчику кишки, но «недовольство» более дипломатическое что ли. Спасибо, Альорр.

И раскланялся. Уродливый переросток в мантии священника повторил за ним.

— Но мы милостивы и можем решить данный вопрос как цивилизованные высшие силы. И для начала я хочу услышать извинения.

— От меня? — изумилась Анни. — А по морде не хочешь, урод⁈ Извиняться за то, что я спасала своих друзей⁈ Вот ещё!

— Аннигиляция, — гаркнул на неё Гаменир, и в его лице действительно читался испуг. Проклятье, да он правда боится. — Успокойся. Мы с этим разберемся. А теперь…

Он повернулся к Пустым, собираясь видимо начать переговоры, но у Посланников Пустоты было совершенно иное мнение. Первый из них небрежно махнул рукой, и тьма, вырвавшаяся откуда-то сбоку, нахлынула на бога, схватила и утащила прочь. Случилось это настолько быстро и внезапно, что мы с Анни опешили.

— Что… Что вы с ним сделали?.. — голос Аннигиляции звучал дрожаще. Даже на неё произвело впечатление, как легко эти создания избавились от одного из сильнейших богов Башни. Словно он был простым смертным.

— Ничего. Отправили туда, где ему самое место. Вышвырнули за пределы этого мира.

— Вы так можете? — нервно сглотнул я.

— Мы многое можем, Люциус Готхард, — посланник Пустоты вновь обнажил зубы в улыбке. Проклятье, каким же жутким он был… — Это место принадлежит нам. Тут у ваших богов нет власти.

И со зловещей улыбкой повернул голову к Аннигиляции. Та ответила ему хмурым взглядом, сжала кулак, видимо собираясь продемонстрировать свою силу, но… ничего не произошло. Я лишь увидел, как богиня побледнела.

— Люц… Они что-то сделали со мной… Я… Я не чувствую сил. Вообще никаких…

Один из пустых, тот самый, которого первый назвал Альорр, шагнул к ней, протянув свою тощую уродливую руку, и Аннигиляция, взвизгнув, отпрянула и бросилась ко мне. Она вцепилась в меня мертвой хваткой, и даже через доспех я ощущал, как её трясет.

— А теперь позвольте представиться. Я Нуорр. Это Альорр, Фальорра и Зольорр, — последними была женщина и тот сшитый из кусков здоровяк.

— Хотел бы сказать, что очень приятно, но пожалуй не буду. Что вам от меня надо? Мне много раз твердили, что Пустота охотится только за тем, что считает своим. И я что-то не помню, чтобы продавал свою душу. Я не ваша собственность.

— А вот тут ты ошибаешься, — осклабился Нуорр. — Ты аномалия, Люциус Готхард.

— Аномалия? В смысле?..

— Ты не должен сейчас здесь находится.

Я нахмурился.

— Я не понимаю…

— Ты умер, Люциус Готхард. Умер больше десяти лет назад.

Глава 19

— Умер?.. — я ощутил, как ком встал у меня поперек горла, а сердце взволнованно застучало в груди. — В смысле умер? Что за бред…

— О чем они, Люц? — спросила Анни, все ещё испуганно жмущаяся ко мне.

— Я не знаю… Не понимаю, о чем они говорят…

— Ты знаешь, что происходит с душами людей после смерти? — спросил Нуорр, но сам же ответил на вопрос, не став дожидаться ответа. — Пустота получает их. Порой не сразу. Некоторые души слишком цепляются за свое существование и задерживаются дольше, чем нужно. Некоторые, как твой отец или те, кого воскрешали Несущие Свет, получают ещё один шанс, возвращаясь в мир. Но в конечном итоге они все приходят к нам. Мы очищаем их от тягот прошлой жизни, памяти, чувств и всего, что помешало бы им в дальнейшем, а затем они возвращаются в мир, рождаются снова и проживают новые жизни. И ты, Люциус Готхард, не задержался в своем мире. Ты оказался в наших руках, но не очистился.

— Что?..

От услышанного в голове что-то странно зазвенело. Возникло острое чувство, что я забыл что-то важное. Это чувство возникало и раньше, всегда, когда дело касалось видимых лишь мне игральных костей, но впервые мне показалось, что ещё одно усилие, и я вспомню.

— Ты не помнишь? — спросил Пустой.

— Нет…

— Тогда… Стоит тебе напомнить, — рассмеялся он, и тьма рванула на нас со всех сторон. Аннигиляция испуганно пискнула и исчезла во мраке, а вместе с ней и я. Я рефлекторно закрыл руками лицо, но ничего больше не произошло. Напротив, мир вокруг наполнился светом и красками.

Убрав руку и проморгавшись, я осознал, что нахожусь в своем родном поместье. Это была гостиная, наполненная приятным