Шрифт:
Закладка:
— Нравится? — неожиданно поинтересовался Егор, вырывая меня из раздумий.
— Очень, — честно отвечаю я. — Но грести не хочу. Хошь чипсу?
— Хошь, — подыгрывает мне Егор.
Подношу вредную вкуснятину к его рту, тот медленно, как будто в замедленной съемке ее разжевывает.
— Тебе только в рекламе чипсов и сниматься.
— Не предлагают, паскуды. Слушай, я устал.
— Ничо не знаю. Греби сам. Я — девочка, и не хочу ничего делать.
— Весомый аргумент. Я научу, дай передохнуть немного.
— Вообще-то я умею грести. Учить меня не надо. Я же деревенская девка, мы с папой рыбу, между прочим, ловили на лодке, пусть, конечно, не на такой, а допотопной деревянной, но грести я умею.
— Но не будешь, я понял.
— Хорошо, что ты догадливый. У нас прям полное взаимопонимание. Я взяла эти выхи не для того, чтобы работать физически. Хватит и так грибов.
— Я думал, что тебе придется по душе эта поездка. Ты же не городская краля, не привыкшая к спартанским условиям.
— Иногда хочется побыть именно ею. Но мне нравится эта поездка. Хотя я бы не отказалась от похода в ресторан.
— На него нет бабла. Посещение медцентра вылилось незапланированной тратой, — усмехается Егор, закрыв глаза. Вот уж никогда бы не подумала, что Юсупов в таком признается. — Не хочу одалживать бабки у Богдана. И так сойдет.
— Можно заработать самому, — вот зачем я это сейчас произнесла?!
— Что я и буду делать через несколько дней.
— В смысле?
— В прямом. Буду зарабатывать копейки медбратом в больнице.
— Да… там и вправду копейки. Я тоже хотела, но, когда нужны бабки — это не вариант. А ты… молодец. Неожиданно.
— Я знаю, что я молодец. Дай еще, — перестает грести и наклоняется ко мне, дабы заполучить чипсу.
В итоге я скармливаю Егору большую половину пачки, а в перерывах между «кормлениями» мы откровенно дурачимся, позабыв обо всем. Все настолько классно, что мне не хочется никуда уезжать. И пусть до вечера еще долго, все равно получается, что мне мало…
* * *
Только съев огромную порцию жареных грибов с картошкой, до меня дошло, что зря. Может, малолетка подкинула какую-нибудь поганку. Хоть это и маловероятно, учитывая, что едят это все, но все равно страшно. А когда через полчаса у меня начались колике в животе, меня затопил конкретный страх. Показывать себя истеричкой нет никакого желания, поэтому, приняв таблетку омепразола я пошла для всех «взремнуть». Сама же начала активно молиться. Будущий врач епрст. Сама не поняла, как после того как прилегла на матрас, я могла заснуть.
Проснулась резко от того, что скрутило живот. Вот еще обосраться мне здесь не хватало. Вышла из палатки и, не обращая ни на кого внимания, побежала в лес, прихватив с собой упаковку салфеток. Однако желание навалить кучу как-то резко перекрыло другое. Завороженно смотрю на то, как Юсупов целуется с малолетней шалавой. Это не мое воображение. Не иллюзия. И тот, кто не хочет целоваться или кого насильно целуют, максимум через пару секунд отталкивает нежеланного партнера. Юсупов, по ощущениям, только спустя секунд десять убрал со своего лица руки малолетки. Аккуратно. Не грубо. Мудак. Ненавижу!
— Ты сука, Юсупов, — так зло и с таким удовольствием произнесла я, что, кажется, от страха теперь в туалет захотел Егор.
Не сказать, что я ссыкло первой марки, однако маньячные взгляды Милы в мою сторону реально пугают. Лучше бы и дальше сидела в палатке. Ощущение, что она не грибы жрет, а меня. Пожирает и пожирает. Несмотря на то, что поездка меня в общем-то устраивает, сейчас я и вправду жалею, что мы с Синичкиной не вдвоем. Если бы не Мила — все бы было по-другому. Кто ж знал, что она сюда припрется? Хотя, есть тут и за мной нехилый косяк.
— Ты случайно ничего не хочешь сказать? — укоризненно отмечает Алена в сторону сестры.
— Грибы вкусные, картошка не очень. А если вы про вчерашнее, у меня пмс, прошу простить мою неокрепшую девичью психику.
— Может, хватит паясничать?
— А может, стоит забыть вчерашний инцидент и не трепать друг другу нервы? Мне надо извиниться перед твоей девушкой? — вновь устремляет на меня свой жрущий взгляд. — Окей, извинюсь, как только проснется эта храпуха.
— Мила! — вскрикивает Алена, от чего я машинально закрываю уши.
— Ну а что? Она меня разбудила своим храпом, я бы и дальше спала, а не мазолила вам глаза. Может, у нее жук забился в носу или в горле, или еще какая-нибудь хрень. Храпит как двухсоткилограммовая туша.
— Она худенькая, я точно проверял, — усмехаясь, произношу я. — Извиняться не стоит, Лиля все равно не поверит в твое искреннее раскаяние. Вы точно остаетесь до завтра? — перевожу взгляд на Костю.
— Точно. А вы не останетесь?
— Нет. У Лили завтра работа, так что вечером отчалим. После вкусного обеда по закону Архимеда, полагается поспать, так что я вас покидаю.
— Ну если тебе даст твоя девушка с таким-то храпом, — ехидно добавляет Мила.
— Точно даст, — весьма двусмысленно произношу я, встав с места.
Если честно, я был уверен, что Мила как минимум утрирует, но стоило только подойти к палатке, как я реально услышал храп. А уж когда забрался внутрь — и подавно. Никогда бы не подумал, что пятьдесят килограмм двадцатидвухлетней выдержки могут издавать такой звук. Это забавно. Но странно, учитывая, что ночью Лиля спала как ангелочек и не издавала ни единого звука.
Ложусь также как Синичкина на спину, но спустя пару минут понимаю, что взремнуть с таким храпом мне реально не удастся. Перекатываюсь на бок и, подложив под голову руку, принимаюсь рассматривать Лилю. Собственно, все я уже здесь видел. И достаточно изучил ее лицо. Однако смотреть на нее приятно, даже несмотря на исходящий от нее храп. Подношу руку к ее голове и, захватив пальцами прядь ее шевелюры, начинаю накручивать на палец и без того волнистые волосы. После озера они приобрели совершенно другой вид. Ей определенно идет больше, чем специально накрученные пряди. Есть в этом что-то… естественное, что ли. Такая прическа делает ее мягче. Вдоволь наигравшись с ее волосами, отпускаю-таки прядь, понимая, что не очень-то это и нормально — играть с чужими волосами. Хотя со своими тоже как-то не айс. Перевожу взгляд на ее нос и все, как-то внезапно накатывает.
Мне хочется его открутить. И вовсе не из-за храпа. Сам не понял, как во мне поднялась волна злости. Хотя, кого я обманываю, все имеет под собой причины. Если я специально сказал, что наш максимум — восемь месяцев, дабы взбесить ее в ответ, то эта стерва совершенно точно не шутила и специально меня не злила, когда говорила, что наши дороги разойдутся в ближайшее время. Она реально в этом уверена. И это просто вымораживает. Как это вообще можно спрогнозировать, твою мать? Хотя, дело не в прогнозах, просто эта маленькая стерва сто пудов намерена меня кинуть, как только… а как только что, блядь? Наиграется в секс? Ну это тупость, наоборот втянется, потом хрен слезет. Хотя для секса так-то есть… три с половиной миллиарда мужиков. Которых, между прочим, не стыдно и подружке показать.
