В чехарде многочисленных глобальных перемен в военной области, произведенных за время правления Хрущёва, практически незамеченным осталось появление в СССР нового вида авиации, получившего в ту пору невзрачное наименование — вспомогательной. Своим рождением она была обязана принятию на вооружение непривычных летательных аппаратов — вертолётов.

В начале 50-х годов в Серпухове была сформирована 550-я отдельная смешанная авиаэскадрилья. Вскоре к ней присоединились три вертолётных полка, имевшие в своём составе машины Ми-4, Ми-6, Як-24, дислоцированные в Торжке, Каунасе и Александрии (на Украине). Один из полков — 239-й гвардейский Белгородский Краснознамённый — был в дальнейшем передислоцирован в ГДР, в состав ГСВГ.

Обычная советская гигантомания не обошла вертолётные части. Уже через несколько лет полков показалось мало, были сформированы две вертолётные дивизии (по два полка в каждой) — в Торжке и Каунасе.

Пример американцев, широко использовавших вертолёты в корейской войне, привёл к появлению в Советской Армии вспомогательной авиации

В 1962 году вспомогательную авиацию преобразовали в войсковую, в которой выделялись три комплекта — дивизионный, армейский и фронтовой. Вертолётные дивизии к тому времени расформировали, остались только отдельные вертолётные эскадрильи и полки. Основным их назначением стало ведение тактической разведки, доставка техники и личного состава, связь.

Нахлебники

Эпоха Хрущёва ознаменовалась весьма активным проникновением Советского Союза на азиатский и африканский континенты, попытками вмешательства в региональные конфликты, стремлением играть доминирующую роль в мировой политике. Зачем нам требовалось влезать в бесконечные войны в далёких странах, бросать в пламя боёв своих граждан, кремлёвское руководство никогда толком не могло объяснить. Обычно всё сводилось к железобетонному лозунгу — «интернациональный долг». Почему-то оказалось, что граждане Страны Советов должны всему миру.

При этом одним из главных инструментов советского проникновения в страны третьего мира стали массированные поставки оружия и военной техники. Не последнее место в этом потоке вооружения занимала авиационная техника. Армии европейских и азиатских союзников СССР были оснащены советским оружием ещё в 40-е годы. Через десять лет число нахлебников значительно увеличилось. Азиаты и африканцы были счастливы: современное оружие им давали в долг или вообще бесплатно, нужно было только вовремя объявить о своей симпатии к «идеям социализма и к первому в мире государству рабочих и крестьян».

Эта волшебная фраза, как в сказке про Али-Бабу, открывала двери советских арсеналов: отказа не было ни в чём, счёт шёл на тысячи. Один только Ирак за 32 года (1958—1990) получил 1145 боевых и транспортных самолётов, плюс к ним 348 вертолётов. Сирия получила свыше 1200 боевых самолётов. Вьетнамским братьям поставили около 700 боевых самолётов и 120 вертолётов.

Кубинский «команданте» Фидель Кастро, ставший при Хрущёве самым большим другом СССР в качестве только первой порции советской помощи получил 80 истребителей МиГ-17Ф, 42 машины МиГ-21Ф, три десятка учебных самолётов. Всего же за тридцать лет пламенной дружбы кубинцы получили 384 боевых и 78 транспортных самолётов, 143 вертолёта. А таких нахлебников были десятки.[19]

На самолётах советского производства можно было увидеть опознавательные знаки ВВС многих стран мира — нахлебников хватало

Вместе с «железом» Кремль присылал советников и лётчиков, которые не только обучали, но и сами нередко вступали в бой над Африканщиной и Вьетнамщиной. В ряде мест на территории СССР (например, под Архангельском) были созданы специальные учебные центры, где проходили обучение африканские, азиатские и латиноамериканские «горячие парни». Кое-кто из них в дальнейшем сделал блестящую карьеру. Например, пилот бомбардировщика Ту-16 Хосни Мубарак в 1981 году стал президентом Египта и остаётся им до сих пор.

Глава 2. ЛЮДИ

Кадровые перестановки, затронувшие все сферы жизни Советского Союза после смерти Сталина, не обошли стороной и ВВС. Но первое время, пока Хрущёв вёл борьбу за кремлёвский трон со своими «заклятыми друзьями», авиационные генералы чувствовали себя в безопасности и не переживали за своё будущее.

Первые перестановки в военном ведомстве начались в 1955 году, после того, как пост министра обороны занял возвращённый из ссылки в Уральский военный округ маршал Жуков.

Главнокомандующим войсками ПВО был назначен маршал Бирюзов, в 1963 году ставший начальником Генерального штаба. Однако его пребывание на этом посту оказалось недолгим — в 1964 году Бирюзов погиб в авиакатастрофе.

В том же 1955 году отправился на пенсию командующий дальней авиацией маршал Новиков. Жуков не простил бывшему авиационному главкому обвинения в свой адрес, сделанные им во время следствия по так называемому «авиационному делу».

Победа над политическими соперниками в 1957 году развязала Никите Сергеевичу руки для чистки командного состава вооружённых сил. Волна перемен пошла сверху. Первым под подозрение попал недавний герой политических битв — министр обороны Жуков. Оно и понятно, если маршал помог Хрущёву справиться с Молотовым и Маленковым, что помешает ему устранить и новоявленного вождя?

Призрак «русского Бонапарта», способного осуществить военный переворот, в своё время преследовал Сталина, мешал он спать спокойно и Никите Сергеевичу. Поэтому вскоре, во время официального визита в Югославию, Жуков неожиданно для себя узнал, что он уже больше не министр обороны, а безработный маршал, непонятно что делающий в чужой стране.

После возвращения Жукова в Москву была устроена показательная порка «маршала Победы», самое деятельное участие в которой приняли его сослуживцы. Как это принято в России, многие из них обличение опального министра сочли шансом для дальнейшего подъёма по служебной лестнице.

Сам Хрущёв в своих мемуарах об этих событиях писал чуть ли не со слезами на глазах:

«Увы, вынуждены были мы расстаться и с Георгием Константиновичем Жуковым. Для меня это было очень болезненным решением. Я высоко ценил его, и у меня с ним сложились наилучшие отношения... Но когда Жуков вошёл в состав Президиума ЦК, то стал набирать такую силу, что у руководства страны возникла некоторая тревога. Члены Президиума ЦК не раз высказывали мнение, что Жуков движется в направлении военного переворота, захвата им личной власти.

Такие сведения мы получали и от ряда военных, которые говорили о бонапартистских устремлениях Жукова. Постепенно накопились факты, которые нельзя было игнорировать без опасения подвергнуть страну перевороту типа тех, которые совершаются в Латинской Америке. Мы вынуждены были пойти на отстранение Жукова от его постов. Мне это решение далось с трудом, но деваться было некуда».

Читая эти строки, поражаешься человеческому лицемерию. Слишком трудно представить Хрущёва, рыдающего при одной мысли о расставании с Георгием Константиновичем. Замену ему