- А потом? – подтолкнула я, увидев, что ему неловко.

- А потом сказка кончилась, Дэйна, вмешалась обычная правда жизни. Страсть быстро сошла на нет, на ней семью не построишь. Нас связывала дочь и крепкая дружба, но супругами нас было сложно назвать. Не поторопись мы тогда в силу пыла юности, возможно, нам удалось бы не совершить этой ошибки. Но по факту мы оба оказались в ловушке.

У каждого свой капкан. Видимо, так устроена жизнь.

Глава 38

- Я поступил на службу королю. У меня было много надежд на него, Дэйна. Я жаждал изменить мир к лучшему, фонтанировал идеями и горел жаждой деятельности. Иными словами, был наивным самонадеянным глупцом.

Ну, в юности это простительно.

- Впрочем, - с губ дракона сорвался смешок, - король тоже не отличался разумностью в силу того же фактора - юности. Мы вместе выяснили, что люди в большинстве своем лживые, алчные, способные на многое ради личной наживы. Наши благие начинания разбивались о взяточничество, головотяпство, банальную человеческую лень и тупость, воровство, жадность и нежелание ничего менять в своей жизни – даже если она ужасна.

Голос пронизала боль и разочарование. Правду говорят, циник – это разочаровавшийся романтик.

- Маргарита пошла другим путем, - продолжил Ричард. - Она была старше меня на пять лет, умнее и рассуждала более здраво. Но тоже любила крайности. В одну из них она и ударилась. Вместе с группой дворян, таких же уверенных, что надо рубить с плеча, моя жена создала заговор против короля – для свержения Вильгельма.

Он посмотрел в мое лицо.

- Ты, вероятно, помнишь, Дэйна, покушение на него. Кинжал прошел по касательной и чудом не задел артерию на шее. Бунтовщики хотели свергнуть его, чтобы новый монарх оправдал их наивные чаяния. Но добились противоположного эффекта. После того покушения король и стал таким, каким мы его знаем сейчас – любителем развлечений, который почти полностью переложил бремя управления страной на плечи министров и советников.

Излом на переносице Ричарда стал еще глубже, делая его старше на вид.

- Он потерял веру в то, что может хоть что-то сделать для страны, и окончательно разочаровался и в людях, и в себе самом. Теперь Вильгельм хочет лишь одного – не думать о том, что в любой момент из-за угла может выскочить новый мятежник с кинжалом.

- Поэтому ты, - я помедлила, но все же договорила, - и сдал Маргариту властям?

- Дэйна, это лишь миф – о том, что лорд Ардар настолько жесток, что даже жену не пожалел, отправил на казнь. Все было несколько иначе.

- Если ты не хочешь говорить об этом, не надо, - мягко сказала я, положив руку на его грудь, но он с грустной улыбкой качнул головой и продолжил:

- Она сама призналась мне, когда стало известно, что пойман бунтовщик из их группы заговорщиков. Лишь вопросом времени было то, когда из него пытками вытянут имена всех покушавшихся на короля. Мы вместе решили, что я должен сдать Маргариту властям. Чтобы в итоге не была казнена вся семья, вместе со мной и нашей тогда совсем еще крошкой дочерью. Ты же знаешь, что по традиции именно так и должны были сделать.

- Она пожертвовала собой, чтобы спасти вас! – потрясенно прошептала я.

- Именно так, - дракон печально кивнул. – Не прошло и дня с тех пор, чтобы я не сожалел о принятом тогда скоропалительном решении. Надо было искать другие пути решения той проблемы. Мы могли сбежать в соседнюю страну, или я мог бы попробовать инсценировать смерть Маргариты. Да все, что угодно! Но уже поздно. Сделанного не воротишь.

Он стиснул зубы, поиграл желваками, а затем выдохнул яростно:

- С тех пор я более всего ненавижу ложь! Особенно, женскую. Слишком часто слышал, как придумывают кучу отговорок, искусно мешают выдумку и правду – так, что и не отличишь, где прячется истина. Ложь убивает все, перед ней ничто не устоит!

Я вздрогнула, словно меня ударили кулаком поддых. Помню, как это делал Корвин, ощущения в точности такие же – боль, слезы из глаз, паника, и как ни старайся, не вдохнуть.

Можно сколько угодно искать оправдания тому, что я лгу Ричарду – от Карающего огня до страха, что он меня прогонит, если узнает мои тайны. Правда от этого все равно не меняется. Когда-нибудь ему все станет известно. И тогда меня, как и Маргариту, ждет расплата за содеянное. Не казнь, конечно. Но жить без любимого, зная, что он тебя презирает – ничуть не лучше, чем сложить голову на эшафоте. Это тоже казнь, только  медленная и мучительная.

- Прости, эта история расстроила тебя, - мой дракон нежно улыбнулся, заглянув в глаза, которые наполнились слезами. – Давай сменим тему.

- Нет, мы не будем ее менять, - вдруг вскинулась я.

Внутри все забурлило, словно огромные жернова безжалостно перемалывали душу. Все во мне требовало сказать любимому правду – и не прошептать ее, а прокричать, срывая голос до хрипоты - так, чтобы слушал весь мир! Чтобы Корвин захлебнулся своей Тьмой!

Лишь одно остановило меня, когда уже даже рот открылся, чтобы произнести те самые слова. Мия. Моя лучшая на свете девочка. Я не могу лишить ее матери. Не посмею оставить в мире, где у нее будет лишь отец-монстр. Никто не гарантирует, что Ричард захочет позаботиться о дочери женщины, которая обманывала его, а потом стала горсткой пепла, решившись рассказать всю правду.

Да и если захочет, вряд ли он сможет это сделать. Корвин служит брату короля. У того руки длиннее, чем у моего лорда. Они оба, и мой бывший муж, и герцог Кавендиш – первостатейные мерзавцы, готовые пойти на все ради достижения своих низменных целей. Поэтому я буду молчать – потому что нужна дочери живой. Ведь кроме меня у нее никого нет.

Но насчет Кавендиша и Оливии я молчать не намерена! Никто не может мне запретить поведать моему любимому хотя бы об этом! Хоть часть правды рассказать ему, чтобы знал, насколько опасная вокруг него закручивается интрига, и остерегался этих негодяев!

Глава 39

Я с радостью выпалила все, что услышала в тот вечер, когда стала свидетельницей непозволительного адюльтера