— Нападавшая вырвалась из гаремного комплекса. Откуда-то из под него. Вы можете это проверить сами. Кто это был и что она там делала — вопросы, которые следует задавать отнюдь не послам Российской империи. На вашем месте я бы адресовал их человеку, который отвечает за данное здание и досконально знает, что находится внутри.

Седой Одарённый буквально впился в постройку взглядом. Да и движение силы я почувствовал — скорее всего желал сразу же проверить мои слова. Но так легко и просто всё не выйдет — недавняя схватка обеспечила мощное искажение энергетического фона. Чтобы разобраться придётся отправляться внутрь и работать плетениями с близкого расстояния. Даже если ты выбрался далеко за пределы ранга Великого Мастера. Всё же анализ, это не банальное разрушение.

— Мы заметили всплески силы неизвестной природы, когда находились на дороге. Свидетелем чему был уважаемый Истанбул агасы и глава рода Чаглар. Последний отправился сюда вместе с нами, приведя своих лучших воинов. Они первыми приняли на себя удар врага, героически защитив нас.

В глазах старого османа блеснули непонятные искорки и он перевёл взгляд на Курта, который в свою очередь, с изрядным изумлением пялился на меня.

— Вот это меня и смущает. Род, что объявил кровную месть князю Оболенскому, а потом пошёл с ним в бой, приняв на себя первый удар, это странно. Изволишь объясниться Курт?

Патриций, что толком ещё не пришёл в себя, пошатнулся, рассматривая задавшего вопрос старика. Потом развёл руками.

— Так, свадьба же будет. Бей-эфенди предложение моей сестре сделал. Не из-за чего больше враждовать. И для мести причин нет.

Брови старшего среди прибывшей четвёрки сошлись на переносице, а мои уши уловили звук звонкой пощёчины.

— Подлец! Вторую жену? Без моего на то ведома? Даже не спросив! Да я бы её…

Оболенский, улыбающийся с таким довольством, как будто это не он только что получил по щеке, перехватил вторую руку Дениз и постарался сделать свой тон максимально примирительным.

— Ты же не ответила согласием, Дени. Помнишь? Вот если бы ты тогда сказала «да», а не воротила от кавалергарда нос, тогда я бы предупредил. Как без этого.

Дева на момент замерла с открытым ртом. Потом яростно выдохнула.

— Подлец! Сволочь! Похотливый осёл!

Через секунду Одарённая вырвала руку и окутавшись оранжевым облаком, взмыла ввысь, умчавшись к султанскому дворцу. Оболенский посмотрел ей вслед и с показательной озабоченностью поцокал языком.

— И ведь снова ничего не сказала. А потом я же во всём и окажусь виноват. Женщины… Непостижимые создания…

Курт Чаглар, который тоже задумчиво пялился на уносящееся вдаль облако, меланхолично почесал щёку.

— Так значит моя сестра будет только второй женой… Зато сразу после сестры султана.

Вторая фраза его явно приободрила и даже вывела из ступора — патриций зашагал к своим уцелевшим бойцам, на ходу раздавая указания и пытаясь привести их вид, который приличествовал бы боевому отряду.

Воспользовавшись ситуацией, о себе напомнил глава столичного гарнизона.

— Мои люди уже здесь.И только что пришёл приказ Его Великолепия. Он желает видеть всех участников боя в своём дворце. А особенно послов Российской империи.

Ратибор с сожалением прошёлся взглядом по строю наложниц и понуро махнул рукой.

— Вольно. Продолжайте несение службы.

Немедленно сломавшийся строй ответил разноголосицей голосов, а в моём кармане звякнул дарфон. Достав устройство, обнаружил сообщение от Кристины.

«Болод объявили о возрождении монгольской империи и наступают на Пекин. Император Цин в ярости — мирные переговоры прекращены.»

Глава XVII

Пока мы добирались до громады султанского дворца, я успел ответить и получить сжатый пакет информации. Если коротко — Болод провели пресс-конференцию, на которую собрали тех немногих корреспондентов, что согласились прибыть. В основном представители азиатских медиа, которые не испугались потенциальной угрозы.

Аппарат самого тибетского государства, возможно и не находился ранее под полным контролем Болод, но перешёл в их руки после начала вторжения Цин. Отряды лояльных правительству Одарённых отправились навстречу врагу и монголы, судя по косвенным данным, без особых проблем перехватили контроль над столицей.

В тексте их заявления о восстановлении монгольского владычества на землях Китая, территория Тибета упоминалась весьма обтекаемо. На словах они называли его союзным государством, но было очевидно, что оно находится под их полным контролем.

Озвученные планы, были более чем серьёзными — ни много, ни мало, они собирались взять под контроль все китайские провинции, что оставались под властью Цин. О мирных переговорах, которые шли между текущей династией с одной стороны и нашей коалицией, с другой, монголы попросту умолчали.

Как итог — император Цин решил, что это мы сговорились с Болод за его спиной. Логика была проста — монголы оторвут себе солидный кусок от ослабленного Китая, а мы получим гарантии того, что некогда мощное маньчжурское государство точно утратит управляемость. Восстанавливать транспортную и энергетическую инфраструктуру, которые были полностью уничтожены, само по себе нелегкая задача. А если тебе ещё и приходится вести войну, вовсе становится невозможным.

Логики в этих заявлениях было немного — опасений перед возможным реваншем империи Цин не испытывал абсолютно никто. Им только на возвращение к прежнему экономическому потенциалу потребуется несколько десятков лет. К тому времени, старые границы уже давно устоятся. А с моей точки зрения, всё это и вовсе было абсолютно не важно. Границы отдельных государств — ничто, по сравнению с судьбой человечества.

Интересным моментом, была фотография руководства новой монгольской империи, которая разошлась по газетам. На которой, сбоку от представителей рода Болод, скромно притулился Андрей Лаптев. Представленный журналистам в качестве советника нового императора.

И понимай, как хочешь — то ли беглый патриций решил объединить усилия с монголами, то ли держит их под полным контролем.

В любом случае, самопровозглашённая монгольская империя демонстрировала серьёзные военные успехи. Мало того, что их войска вынудили бежать остатки двух Знамён, так теперь они с неплохой скоростью брали город за городом.

Сначала я задумался. А потом добрался до строчки доклада, где говорилось, что с захваченной монголами территорией нет абсолютно никакой связи. При наличии дарфонов, которые работали практически в любых условиях, подобное предполагало только один реалистичный вариант — на оккупированных землях не осталось ни одного смертного, который в состоянии говорить.

Парализовать или привести в бессознательное положение массу людей, сложно, но вполне возможно. Либо при помощи сети мощных артефактов, либо используя группу Одарённых с подходящим и масштабным плетением.

Единственные, кто служил каким-то источником информации, были патриции, что запирались в родовых крепостях. Но и они не могли сказать многого. Лишь рассказывали, что сидят в полной блокаде. При этом штурм ни одной твердыни не начался — Болод лишь окружали их барьерами, лишая возможности наблюдать за округой.

Схема нарисовалась в голове сама — придя на новую территорию, монголы первым делом полностью блокировали запершуюся за стенами знать, а потом, тем или иным способом, гасили сознания обычных жителей. Цели тоже были очевидны — они поставили свой способ извлечения энергии на поток. А в условиях войны, её нужно было крайне много. Особенно, если учитывать разрыв в численности между армией Цин и войсками монгольского рода. Даже сейчас, он оставался, как минимум десятикратным. Стоило императору собрать все, разбросанные по фронтам, части воедино и он получит колоссальное преимущество.

Мы уже шагали по широким коридорам дворца, безжалостно топча густой ворс ковров и вынуждая уступать дорогу встречающимся чиновникам. Завидев идущих впереди османов, бюрократы немедленно жались к стенам, увешанным картинами и с интересом вглядывались в наши фигуры — видимо пытались понять, кому оказана такая честь.

Некоторые узнавали мундир Оболенского, а то и его самого — таких можно было сразу определить по бледному цвета кожи и изменившимся чертам лица. Но большинство лишь задумчиво цокали языком да пялились на Найхву, которая постоянно крутила головой, рассматривая всё вокруг.

У меня же из головы не выходил простой вопрос — ради чего Лаптев оказался на той фотографии? Посчитал себя настолько защищённым, что больше не считает нужным скрываться? Или это банальная попытка заманить меня в ловушку, которую он подготовил вместе с монголами? В конце концов, сейчас их войска заняли