Шрифт:
Закладка:
Свердлов посторонился. Стоять на пути антипротонного выплеска даже в миллионную долю ампера было бы в высшей степени неразумно. Электрические разряды, словно плющ, обвили арматуру ускорителя. Внимательно читая показания приборов, установленных им на пути следования ионного потока, Свердлов кивнул.
— Что там на потенциометре, Дэйв? — спросил он. — Я имею в виду, есть ли там что-нибудь, заслуживающее внимания?
— Норма, — отрывисто ответил Райерсон.
«Может, мне надо извиниться? — подумал Свердлов. И затем в нем гейзером заклокотало: — Ну нет, клянусь Иудой! Если он такой уж ранимый, пусть он скорее сгниет, чем я попрошу у него прощения».
Вокруг в огромном множестве роились звезды — далекие и недостижимые. Порой — особенно когда Свердлов менял направление взгляда — казалось, что они движутся. Как мухи. Миллион пылающих мух. Свердлов дурашливо прихлопнул одну из них и заворчал, разозлившись на себя.
Спустя некоторое время ему пришло в голову, что нервы Райерсона тоже, должно быть, порядком поистрепались. Нельзя же от парня ожидать абсолютно разумного поведения. «Да я ведь сам потерял голову еще в начале нашей стычки», — подумал Свердлов. Вспомнив об этом, он почувствовал, как в висках застучала кровь. Он с яростью принялся откручивать магнитную катушку номер один, как будто перед ним был враг, который заслуживал оскопления.
— Порядок, дайте-ка мне еще один микроампер на односекундную проверку.
— Попробуйте сдвинуть номер два на пару сантиметров вперед, — посоветовал Райерсон.
— Ты что, спятил? — фыркнул Свердлов. «Да, полагаю, мы все сейчас немного спятили». — Смотри, если отклоненный поток ионов ударит сюда, тогда придется направлять его вниз — вот так, и…
— Не стоит беспокоиться!
Свердлов не видел движений Райерсона, скрытого громоздким скафандром, но он ясно представил себе, как тот отворачивается, презрительно пожимая плечами. Инженеру хватило нескольких минут бесплодных попыток как-то наладить систему, чтобы убедиться в том, что землянин правильно представлял себе взаимодействие сил.
Он проглотил комок в горле.
— Ты был прав, — вырвалось у него.
— Что ж, давайте ее заново смонтируем, — холодно обронил Райерсон.
«Прекрасно, земной сноб, сэр». Свердлов еще несколько минут возился с катушками.
— Контрольное включение. — «Не совсем то. Надо бы еще подрегулировать». — На этот раз пустите сюда один миллиампер… Полный ампер… хм. — Истечение ионов было слишком кратковременным, чтобы кольцо успело нагреться, но стрелки на приборах словно взбесились.
— Какое-то отклонение еще есть, — произнес Свердлов. — Вопрос распределения скоростей. У определенного, незначительного процента частиц совершенно ненормальные скорости, и… — Ему пришло в голову, что он, скорчившись перед Райерсоном, который устремил на него сверху свой невидимый взор, лепечет тому банальности, очевидные для всех. — Я попробую вот эту сдвинуть немного в сторону. Подай-ка мне тот верньерный ключ… Так. Пожалуйста, контрольное включение в один ампер.
На этот раз приборы молчали. Райерсон протяжно свистнул.
— Кажется, мы справились с этим, — сказал он. «Мы? — подумал Свердлов. — Ну и ну, да ты подал мне пару инструментов!»
Но вслух сказал:
— Подождем, что покажет полная нагрузка, тогда будем знать наверняка.
— Конечно, — нерешительно подтвердил Райерсон. По его смягчившемуся тону Свердлов догадался, что Райерсон превозмог свою вспышку гнева.
«Ну а я нет!»
— Тогда нам остается просто испробовать систему и посмотреть, да? — продолжал землянин.
— А если у нас все еще будет значительное отклонение, то снова облачаться в свои железные костюмы и тащиться сюда — и может, не один раз, а дюжину? Нет уж!
— Но мы же так делали и прежде.
— Что-то я зверски проголодался, — сказал Свердлов. Неожиданно он взорвался: — Меня уже тошнит от этого! Меня тошнит от собственного зловония, от которого мне никуда не деться, и от твоего тоже, меня тошнит от одних и тех же глупых рож и одних и тех же глупых реплик, да, и даже от одних и тех же звезд! С меня достаточно! Возвращайся в корабль. Я останусь здесь и понаблюдаю, что будет при ускорении. Если что-нибудь не так, я тут же на месте все исправлю.
— Но…
Потрескивая, сквозь бормотание звезд пробился голос Накамуры.
— О чем вы думаете, инженер Свердлов? Двойная перегрузка попросту сдернет вас с корабля! А мы не с такой легкостью маневрируем, чтобы спасти вас.
— Этот страховочный трос прошел испытание на две тысячи килограммов, — отозвался краснянин. — Это же нормальная процедура непосредственной проверки работы ускорителей при ионной тяге.
— Пусть это сделают автоматы.
— Которых у нас нет. Вы уже знаете, что система полностью налажена? Вы так уверены, что не будет никакого, даже самого незначительного кумулятивного эффекта и что эта штука однажды не откажет — и именно тогда, когда вы больше всего будете нуждаться в ней?
— Странное время, однако, чтобы размышлять над этим. — Голос Накамуры прозвучал сухо и почему-то отчужденно.
— Я инженер, — холодно ответил Свердлов. — Прочитайте корабельный устав.
— Хорошо, — произнес Накамура. — Хорошо, но…
— Это сэкономит время, — вмешался Райерсон. — Возможно, даже на несколько дней, если катушки действительно плохо отрегулированы.
— Спасибо, Дэйв, — сказал Свердлов, испытывая неловкость.
— Хорошо, — согласился Накамура, — у вас, конечно, есть право. И все же я снова прошу вас…
— А я прошу у вас всего-то навсего двойную перегрузку на пару секунд, — прервал его Свердлов. — Вот когда я приду к убеждению, что это кольцо работает, как ему полагается, и что нам не прядется из-за него вечно останавливаться как сейчас, тогда я вернусь в корабль. Не раньше.
Он обхватил ногами каркас и начал переставлять закрепленные на нем приборы.
— Возвращайся, Дэйв, — сказал он.
— Но почему… Я думал, что буду…
— Нет необходимости.
— Но вы же не можете снимать показания сразу со всех приборов одновременно, а кроме того, если придется что-то делать, вам понадобится помощь.
— Я позову тебя, если захочу. Дай мне свой пояс с инструментами.
Юноша неохотно протянул пояс Свердлову, и тот, обвязавшись им, щелкнул застежкой.
— Такая проверка сопряжена с некоторой долей риска, Дэйв. Если уж мне не повезет, то лишь ты сможешь более или менее выполнять функции инженера, без которого на корабле не обойтись. Корабль не может рисковать нами обоими.
— Но зачем вообще подвергать себя риску?
— Потому что мне опротивело торчать здесь! Потому что мне остается одно: или активно сопротивляться этой проклятой головешке, или начать выть! А теперь иди в корабль!
По мере того как громоздкая фигура его напарника удалялась, Свердлов, не отрывая от нее глаз, думал: «А ведь я сейчас, по правде говоря, не очень-то разумно поступаю, разве нет? Но кто мог предвидеть, что будет в сотне световых лет от моего солнца?»
Готовя систему к проверке, он ломал себе голову над тем, что же двигало
