— Что же ты умеешь, карманный эрудит?

— Я отвечаю на любые вопросы по всем областям знания. Что не храню в памяти, узнаю в Центральном Складе Эрудиции. Меня можно держать на столе и носить в кармане. Я буду твоим гидом на всех кругах нашего мира.

Проводник по всем кругам неба и ада! Вспоминается «Божественная комедия» Данте.

— Я буду называть тебя Вергилием. Хотя нет, чересчур солидное имя Будешь маленьким Вергиликом, Гиликом. Запомни: «Гилик».

— Запомнил. Перевел из оперативной памяти в постоянную. Номер 116/СУ, звуковое имя — Гилик. Есть еще вопросы?

— Есть. Почему ты похож на чертенка, Гилик? Для чего тебе хвост и рожки?

— Отвечаю: в хвосте портативные блоки памяти. В случае необходимости можно нарастить, не меняя основной конструкции. В рожках — антенны. Одна — для восприятия недостающих справок по радио, другая — для телепатической связи.

Вот так, между прочим, выясняется еще одно важное. Телепатия существует. А мы на Земле все спорим: научна она или ненаучна?

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Отныне я не одинок. На тумбочке возле меня дежурит вертлявое существо, неорганический бессонный организм, готовый ночью и днем удовлетворять мое любопытство.

Он-то отвечает. Понимаю я не все.

— Где я нахожусь? На самом деле — в шаровом скоплении Геркулеса?

— Отвечаю: Куб АС-26 по сетке Цет-Дэ, сфера притяжения Оо, небесный объект 22–15.

Чувствую себя профаном, хуже того — младенцем-несмышленышем. Ничего не понимаю в их кубах, сетках и сферах. Пробую подобраться с другого конца.

— Далеко ли отсюда до Земли?

— По вашим мерам — около десяти тысяч парсек.

Ого! Десять тысяч парсек — тридцать две тысячи световых лет! Триста двадцать столетий, если лететь со скоростью света. Неужели на Земле сейчас триста сороковой век?

— Но я же не на фотонной ракете летел сюда?

— Нет, конечно. На ракетах не летают на такие расстояния. Тебя переместили.

— Как это переместили?

— Дали Ка-Пси идеограмму в зафон, сделали эболиз, локализовали в трубке Соа Затем сессеизация, тететитация…

— Стой, стой, ничего не понимаю, тарабарщина какая-то. Что такое Ка-Пси?

— Ка-Пси у нас проходят дети в школах. Это определение граничных условий. Очень простой расчет, примитивный. Берется система уравнений класса Тхтх…

— Подожди, не будем путаться с классом Тхтх. Для чего эти уравнения?

— С этого надо начинать всегда, хотя бы для того, чтобы привести к виду, удобному для логарифмирования.

— Разве меня логарифмировали?

— Да нет, это я для примера говорю. Тебя эболировали. Понял?

— Ты скажи попросту, — говорю я, махнув рукой, — я со скоростью света летел сюда?

— Нет, конечно. В зафоне не летают со скоростью света. Ты перемещался с зафоновой скоростью, порядков на пять выше.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Понятнее не стало, но выяснилось еще одно важное. Можно перемещаться на пять порядков быстрее света.

— Значит, они умеют летать быстрее света?

— Умеют.

— А умеют они… — Три эти слова твержу с утра до вечера. И слышу в ответ: «Да. Да, умеют!». Все умеют, что ни спроси.

— Умеют ли, например, погоду заказывать?

— Умеют. Понижают давление в воздухе или повышают давление, в результате выпадает дождь или же облака растворяются.

— Умеют ли моря создавать?

— Умеют. Организуют стойкий циклон и собирают влагу с целой планеты. Идет дождь сорок дней и сорок ночей.

— А горы умеют строить?

— И горы строят. По-разному. Чаще пробивают кору, делают ряд искусственных вулканов. Подземное давление само выстраивает хребет.

— А если надо снести горы?

— И это умеют. Включают особое поле, ослабляющее молекулярное сцепление. Горы рассыпаются в атомную пыль. Остается смыть ее или сдуть.

— А умеют ли?… — Что бы еще спросить позаковыристее? Умеют ли управлять небесными силами: создавать гравитацию и антигравитацию?

Оказывается, и это умеют. Причем, как объясняет Гилик, создать притяжение проще (кто бы подумал?), тут энергии не требуется. Антигравитация же поглощает много энергии, это и хлопотливее и дороже:

— И как же это делается?

Опять Гилик тараторит про классы Тхтх и граничные условия Дедде. Все непонятно. Все надо учить заново.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Объявился Граве.

Пришел в палату, шаркая ногами, пыхтя уселся в кресло, заглянул в лицо соболезнующе.

— Ну как вы, голубчик? Силенки набираете?

Подумать только: дряблый такой, наверное — сердечник, а полет перенес лучше меня. Уже — разгуливает по чужой планете, а я пластом лежу.

— Ну рассказывайте, рассказывайте подробнее. Где были, что успели повидать?

— А я, голубчик, нигде не был. Я вас жду.

— Хотя бы про эту планету расскажите. Какая она? Похожа на Землю? Поля здесь зеленые, небо голубое? Лето или зима?

— Не лето, не зима и зелени никакой. Это искусственная планета. Межзвездный вокзал. Ни полей, ни неба — одни коридоры.

И торопливо встает, уклоняясь от расспросов:

— Доктора не велели вам разговаривать.

Ох уж эти доктора! Всюду они одинаковы — на Земле и в Звездном Шаре.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Обман чудовищный! Все неправда! Кому же верить теперь? Впрочем, надо взять себя в руки, успокоиться, записать все по порядку.

Болеть на чужбине плохо, выздоравливать еще хуже. Это я уже писал. За окном чужая планета, а с постели не спускают. Пичкают лекарствами, вечный компресс на лбу.

А чувствую себя нескверно, ем с аппетитом, боли все реже. И всего-то пять шагов до окна.

Как раз врачей не было, все ушли на обход. Гилика унесли для технической профилактики. Ну вот, я спустил ноги с кровати, голову высвободил из компресса, шаг, другой пятый. Я у окна.

Кошмар!!!

Опять бред первых дней болезни, ужасные видения зоофантастики: жуки с моноклями, сросшиеся ежи, амебы на крыльях. Бегут, летят, ползают, скачут, как нечисть из «Вия». Меня заметили, вылупили глаза, языки вытянули, ощерили пасти…

— В кровать! — это уже сзади хрипят, за спиной.

Оглянулся. В дверях самый страшный: голый череп с пятнистой кожей. Я завопил, глаза зажмурил…

Слышу голос Граве: «Скорей в постель, голубчик! Вам плохо. Компресс на голову, скорей!»

А я и кровати не вижу. И стен нет, какие-то трубки, цветные струи колышутся. Вой, писк, треск. Уж не помню, как забрался на матрац, голову всунул в повязку…

Снова голос Граве:

— Откройте глаза, не бойтесь. Все прошло.

Чуть разлепил веки. Верно, исчез кошмар. Идет от двери мой спутник, ноги волочит, отдувается, такой рыхлый, обыденный, с жалостливым лицом.

— Плохи мои дела, Граве, — говорю я и сам удивляюсь, какой у меня плаксивый голос. — Схожу с ума. Галлюцинации среди бела дня. Мертвецы видятся с трупными пятнами.

Граве тяжело