одного патриарха Арсения, который выступил против подлости православного императора Михаила Палеолога. Тот сам себя сделал регентом при малолетнем мальчике – законном наследнике престола Иоанне IV. Михаил, чтобы избавиться от юноши, приказал его ослепить. За это Арсений придал императора анафеме. Естественно, тут же был собран собор, архиереи дружно осудили Арсения, правда, не все. На протяжении примерно ста лет существовал так называемый арсенитский раскол. Где-то рядом стоит история митрополита Филиппа II (Колычева) во времена Ивана Грозного. Два случая за две тысячи лет – это, согласитесь, мало. Ожидать, что вдруг митрополит Филипп окажется нашим современником, и значит требовать у Бога чуда. Тут, конечно диалектика. С одной стороны, каждая молитва, по словам писателя Ивана Тургенева, это просьба ко Господу сделать так, чтобы дважды два не было четыре. Но, с другой стороны, сказано – «не искушай Господа Бога твоего». Молиться можно и нужно обо всем. Ожидать, что все мои молитвы будут исполняться, при этом не стоит. Пусть не нравственная норма православия, но ее историческая константа состоит  в том, что глава большой церкви, поскольку она большая, прислоняется к власти и на автомате одобряет все внешнеполитические авантюры, которые власть считает для себя интересными. А если она маленькая, то говорит «политика нас не касается». И тоже лишается политико-нравственной субъектности - Даже не верится, что священнослужители всегда готовы поддержать любую прихоть власть имущих… - Иначе бывало, только если на некой территории не было единого центра власти. Например, патриарх Тихон в 1918 году выступал против большевиков, а потом через несколько лет объяснял это тем, что он не знал, как долго эта власть продержится. Когда осознал, что она на долго, то взял свои слова обратно. Во времена Киевской Руси были случаи, когда митрополит пробовал как-то влиять на политику князей, чтобы они не воевали друг другом. Важно отметить, что тогда митрополиты были не местными, а приезжими. Преимущественно греками. У них было прикрытие со стороны заграничного патриарха. Кроме того, князья враждовали друг с другом, и митрополит мог в крайнем случае поменять место жительства. Убежать к другому князю, если не на того поставил. - В Тверской области недавно епископ Адриан (Ульянов) заставил каяться перед своей паствой отца Илью Гаврышкива за молитву о мире. Нет ли у Вас информации о том, как широко среди простых священников распространены антивоенные настроения? — Это единичный случай. История в Тверской епархии хорошо показывает, как работают корпоративные поведенческие стереотипы. Этот батюшка – украинец. Он из поповской семьи. Его отец и брат - священники. Очень характерно, что они его никак не поддержали, когда против него началась травля. Отец Илья был вынужден не просто покаяться, но и поехать в какую-то воинскую часть, дабы освещать снаряжение, отправляемое на фронт. Эта история скорее печальная. Он говорит не о том, что зреет какое-то сопротивление, а о том, как оно, напротив, тухнет и протухает. Подчеркну: даже среди этнических украинцев. - Перейдем от общих тем к решениям последнего Священного Синода. Митрополита Тихона (Шевкунова) отправил в Крым. Одни уверенно говорят, что это продолжение операции «Преемник» в РПЦ, другие вспоминают, как в августе митрополит прямо признавался, что никуда не хотел бы уезжать из Псковской области. На Ваш взгляд, что стоит за его переводом в Крымскую епархию? - Начнем с того, что ни один вменяемый епископ никогда не скажет о желании уехать с места своего служения. Это моветон. Епископ – духовный отец области, и вдруг он заявляет, что ему дела нет до своей паствы, скорее бы отсюда смотаться. Зачастую епископ об этом мечтает, интригует, взятки ради этого в патриархию носит, но публично об этом никогда не скажет. На людях он всегда будет твердить: «Я здесь навсегда. Это моя новая родина». Исходя из этого не стоит доверять уверениям в местном патриотизме. Тем более, что потом всегда можно будет сказать: «Я – монах. Мне сказали служить в ином месте, я и подчинился». Действительно у Тихона с Псковом особые связи. Он начинал там свой монашеский путь. Местные пейзажи и древнерусские храмы дороги его патриотическим убеждениям. Это понятно. Если говорить об операции «Преемник», то я её и близко не вижу. И не вижу, кто её будет проводить. Если это операция Путина, так ему не нужны никакие многоходовки для того, чтобы своего кандидата продвинуть. Патриарх Кирилл ни в коем случае не может видеть в Тихоне своего преемника. Он не из его круга, а скорее наоборот. Кроме того, сам Кирилл собирается править ещё долго, совсем не задумываясь о том, чтобы кому-то передавать свои полномочия. - Поясните, пожалуйста, к какой семье, клану или группе в РПЦ принадлежит митрополит Тихон? - Он не принадлежит к группе так называемых «никодимовцев» - воспитанников бывшего митрополита Ленинградского и Ладожского Никодима (Ротова). Его любимым учеником считается нынешний патриарх Кирилл. Естественно, что все ученики Никодима люди уже весьма пожилого возраста. У них есть свои последователи, а Тихон в этот круг никак не входит. Думаю, что Кирилл иногда задумывается о преемнике, который обеспечил бы ему рай. То есть объявил бы святым самого Кирилла. Поэтому очень хотел бы видеть среди святых своего учителя - Никодима. Мол, святой породил святого… Пока мы видим, что место рядом с патриархом никому ничего не гарантирует. Те, кто считались фаворитами , из этой обоймы выпадали. Достаточно вспомнить митрополита Илариона (Алфеева), который оказался сейчас где-то совсем на периферии. - Прокомментируете, пожалуйста, еще одно кадровое решение Синода. В Армению отправлен митрополит Леонид (Горбачев), который отвечал в РПЦ за продвижение православия в Африке. Деятельность экзархата пересекалась с бизнесом ЧВК «Вагнер» на континенте. Его отставка вызвана провалом мятежа Пригожина и гибелью последнего или РПЦ решила свернуть свою активность в Африке? - Во-первых, патриарх туда и полез вместе с Пригожиным. Рука об руку с ним. Первичен тут  интерес некоторых российских госмонополий. Пригожин обеспечивал им военное прикрытие, патриарх – идеологическое. Если сегодня этот большой российский бизнес будет развиваться в Африке, то и церковные структуры там останутся. Сейчас, после устранения Пригожина, это стало менее актуально. Кроме того, это стало ещё и политически опасно, потому что Пригожин зарекомендовал себя, как путчист. Во-вторых, митрополит Леонид явно совершал и поддерживал информационные атаки на ключевые фигуры московской патриархии. В том числе на митрополита Антония (Севрюк), который является председателем Отдела внешних церковных связей, на митрополита Нестора (Сиротенко), экзарха Западной Европы. Леонид стремился стать членом Священного Синода, сместить Антония и занять его место.