нее поучиться. Женственность во всем ее проявлении.

— Хорошо, — буркнула, сдаваясь томному голосу брюнетки.

Хочешь-не хочешь, но вкус у этой дамы имелся. А мне на приеме блистать, я вдохновительница артефактора, его партнер и вообще замечательная девушка.

Продолжая тыкать в меня булавками и замерять параметры, фея заработалась, а я практически познала дзен. Но нас прервали. Жестко, некрасиво и позорно.

По громким визгам, раздававшимся из комнаты, где занимались Лидией, я и Анжелика поняли, что происходит что-то нехорошее.

— Позовите оборотней, — кивнула ей, а сама схватила подсвечник.

Повертев тяжелый предмет в руках и пару раз взмахнув им, подумала, что оный отлично подходит как холодное оружие.

— Ты уверена в том, что делаешь? — испуганно округлила очи де Цепеш.

— Напяливайте очки и проверяйте, — отозвалась, размахивая подсвечником.

Трусливой я не была никогда. У меня самый искренний смех — злорадный.

— Стоять! — разбежалась я и толкнула соседнюю дверь ногой. Хлипкая конструкция оказалась. И куда хозяйка смотрит?

Моему взору открылась такая картина: зажатая мужчиной Лидия в такой же белой сорочке пыталась от него отбиться. Однако у взращенной местной культурой девицы, рассчитывающей на помощь ближнего, этого не получилось бы.

Злоумышленник откинул юную вампиршу и приблизился ко мне.

— Теперь не такая храбрая? — спросил меня глухой рычащий голос. — Не двигайся, ты-то мне и нужна.

Ага, бегу, и волосы назад.

— Нет уж, — сделала шаг в сторону, — давайте как-нибудь без меня.

— Меня предупреждали, что ты с приветом, — начал плести заклинание бандит.

Нет, определенно надо заняться своей магией. Уже второй раз мне потребовалась защита, а с моим характером я буду постоянно нарываться на неприятности. И где эти волки-ищейки, когда они так нужны?

* * *

Эйден де Рибер

Что я, что брат, — никто из нас не собирался соглашаться на щедрое и посыпанное монетами предложение сопровождать женщин Триаля де Цепеша к модистке, но, услышав заветное имя, мы согласились, словно псы в ожидании кормежки.

Мари.

Кевин был ею покорен, но, обладая скромным характером, не признавался в чувствах. Один раз я уловил, как брат приглашает юную ведьмочку на свидание и почти рассвирепел.

Я, значит, по подвалам лазаю, дабы никто не подумал обвинить эту бедовую десаю в преступлении, а она зажимается по углам с оборотнем. Но по ее глазам тогда понял, что предложение брата ее сильно смутило, хоть и с губ вот-вот слетело бы заветное для него «да». А дальше у нас не было возможности остаться наедине, а может, она меня и избегала.

Но вот Триаль попросил о помощи, и я ведусь, словно являюсь не городским служащим, но его личным телохранителем.

— Перестань драконить Мари, — обратился ко мне брат, когда мы остались снаружи модной лавки, проводив туда всех женщин.

— Я даже не собирался.

— Она тебя интересует, я вижу, — чуть ли не топнул ногой Кевин.

— Даже если так, — скрестил я руки на груди, — что мне мешает проводить с ней время?

— Отступись, — прорычал тот, выдавая в себе оборотня и проявляя звериный оскал.

С братом у нас сложные отношения, и не очередной девице их разбивать. Но…

— Не в этот раз, — покачал головой, — лучше сам скажи, что в ней не так.

А то, что Маша — девушка очень необычная, я понял. Вокруг нее всегда ореол таинственности, загадочности и необъяснимой туманности. Саркастичный фамильяр, признание домашнего духа, идентичный портрет. Но даже это не смущало. Она такая настоящая, трогательная и забавная. Никто из моих знакомых дам не мог похвастаться такими качествами. Все боялись показаться смешными — кроме Мари.

— И ты, наследник отца, готов привести в дом ведьму? — насмешливо спросил брат.

— Видимо, да, — пожал я плечами.

О таком я не задумывался, но меня никогда не интересовали мимолетные связи. Если деса мне интересна, я ждал одобрения ее от своей семьи. Если рассматривать на эту роль десаю Мишель, то никто от нее в восторге не будет. Скорее, в ужасе. Может, меня ждет порицание похуже того, что испытывает младший.

— Не смеши, — бросил Кевин, — ты поиграешься и устанешь, — а потом почти умоляющим тоном добавил: — Прошу тебя, ради нашей дружбы, отступись.

Ответить я не успел. Дверь распахнулась, и на лестницу выбежала Анжелика де Цепеш.

— Там! Там! — тяжело дышала она и указывала пальцем на вход. — Крики!

— Что? — тут же напрягся брат.

— Помогите, — обмякла в его руках женщина.

Я не стал ждать, тут же побежал во внутренние комнаты, минуя холл. Никакого шума не  слышно, но если так, то для обитателей это, скорее всего, плохой знак.

Распахнув  очередную дверь, увидел, как фигурка ведьмочки с канделябром наперевес отбивается от мужчины. Где-то в отдалении маячили Лидия с Эланорой.

— Уходите! — крикнул им, собирая магический резерв.

Бабка-вампирша, недолго думая, толкнула внучку на балкон и скрылась за стеклянной дверью. Хоть за кого-то переживать меньше.

Злоумышленник стал понимать, что не одолеет матерого дознавателя. Не знаю, какие у него планы на Машу, но в живых он оставлять колдунью не собирался.

— Ай! — вскрикнула она, получив укол заклинанием, прошедшим по касательной и задевшим ее стройную фигуру.

Девица плохо справлялась с магией, но отлично понимала, что такое уворачиваться. А это искусство использовать подручные предметы, мммм… В этом Мари нет равных.

Отлично соображая, что я его схвачу, бандита открыл арку портала и переступил границу, но ведьма метнула в него тяжелый золотой подсвечник, пропавший из виду, когда враг скрылся. Уверен, удар от данной вещи болезненный. Маша не только осталась в живых, но, возможно, и нокаутировала бы противника. Дать ей время, так она и меня сможет заменить на страже правопорядка.

— Больно, — жалостливо отозвалась девушка, взглянув на меня своими бездонными глазами, когда я приблизился.

Моя Маша. В белой тонкой сорочкой с подпалинами по подолу. Сколько ты продержалась, пока Анжелика не позвала на помощь?

Подхватив тонкую изящную фигуру, помог ей присесть.

— Тебя ранили?

— Наверное, — хмыкнула неукротимая девица, показав мне ладонь, которую прижимала к боку. С пальчиков стекала ее собственная кровь.

— Тебе нужна помощь! — изрядно напугался я, но старался сдерживаться, чтобы паника не передалась ей.

—