То есть Ираида — потомок де Антуанетт? Но ее здесь никто по фамилии не кликал.

По взглядам поняла, что да, это ее род. Оглядевшись, увидела четыре пары любопытных глаз и еще фамильяра, с ехидцей.

— Ты знаешь, как я люблю, чтобы все крутилось вокруг меня, — подумала, посматривая на кота.

Тот, почесав бок, отзеркалил мой взгляд:

— Мы знакомы, так что да.

— Так вот, сейчас не тот случай.

— Боюсь, тебе это не поможет.

Согласна. С вампирами еще можно тягаться, а вот волк-дознаватель мной основательно заинтересовался.

Вздохнув пару раз, отошла назад, утыкаясь в стол.

— Это же хорошо, Мари, — попытался успокоить меня Кевин, — теперь я почти уверен, что Ираида была портальщицей, — еще и подмигнул мне заговорщически.

Мол, все понятно, как ты тут оказалась. Взыграла кровь — и прискакала. Только в тот момент у меня и Даши не кровь взыграла, а остатки клейстера. Нелепица-то какая.

— Неважно кем она была, — отмахнулся его брат, — просто хочется понять связь между нею, Мари, скрытой шахтой и смертью бывшего советника.

— Пф-ф, — скрестил руки на груди бригадир, — все просто. Оллстопп шел по головам. Тебе ли этого не знать? Но головы, как следовало ожидать, закончились. Вот он и оступился.

— Какая нелепая была бы смерть, — заметил мой фамильяр.

— Зато комичная, — не удержалась я от смешка.

Ну вот, привлекла внимание. Как им рассказать про черный юмор? Тут вампиры со скелетами спят.

— Все это неважно, — отмахнулся старший де Рибер. — Род Ираиды и так все знали.

Ну, положим, не все. Здесь ее зеркальная копия присутствует, которая  ни сном ни духом.

Антуанетт, Аннет, Антоновы. То есть, возможно, вся наша семья родом из другого мира? Мне надо пару дней с этой мыслью переспать. Пока мозг отказывался обдумывать этот китч.

— То есть Мари из рода портальщиков? — обрадовался де Цепеш, потирая свои узловатые ручонки.

— Да, — выговорил дознаватель, не сводя с меня глаз, — Мари же родственница де Антуанетт, это очевидно. Сходство с портретом ошеломительное.

— Маша, ты слышала? Прочитала? — обратилась ко мне Лидия. — Это же на многое открывает глаза.

— Ага, — вяло отмахнулась я, — и почему меня этот факт не радует?

— Ты повзрослела, — вдруг вступил мой кот, — а еще поумнела и погрустнела. Обычная лестница из трех ступенек для женщины. Причастность к какой-либо темной истории девицу не красит.

— Как мудро, — усмехнулась, взглянув на фамильяра.

— Тебе бы только язвить.

Ой, кто бы говорил. Испытав желание треснуть  моего мохнатого друга по хвосту, я уперлась в шкафчик стола и случайно задела резную ручку. Вывернула ее вертикально, и закрытый ящик распахнулся, давая увидеть стопку писем.

— И что это? — гипнотизировал взглядом предметы Кевин, кинувшись к нам, Кевин принялся гипнотизировать взглядом предметы.

— А ты знаком с понятием «капитан Очевидность»? — саркастически ответил вредный кот.

— О чем это он? — посмотрел на меня бригадир.

— Не бери в голову.

Еще одно оскорбление для волка, и, скорее всего, я лишусь домашнего питомца. А Пират только раззадоривался, третируя обоих де Риберов  и чувствуя свою безнаказанность, скотобаза пушистая.

— Письма не видно? — зашипел он на всех присутствующих.

Мы кинулись читать. Видно все, мог и не озвучивать. Боги этого мира, почто вы наделили эту животину разумом? Он же нас задрал.

Тексты были личные, наполненные тоской и любовью. Некий Кретьен писал Ираиде, превознося свои чувства. Ответных строчек мы не видели и довольствовались только его сообщениями. Если учесть их количество, уверена, что и ведьма отвечала взаимностью.

— У меня такое ощущение, — недовольно провозгласила я, восседая по-турецки на столе, — что мы в чужом нижнем белье роемся.

— Кто в белье, а кто в капусте, — мрачно откликнулся мой полосатый друг. — У них были дети.

— Не верится, — высказался Эйден, — даже в наше время внебрачные связи не поощряются.

— Но это не значит, что их нет, — я расправила ноги и встала.

С недавних пор меня мучило то, что в Аридии существует такое сильное неравенство, неравноправие и сексизм. Вот попаданки что делают, когда попадают? Вводят невероятные изобретения нашего времени.

Так как просчитав все варианты с электричеством и застопорившись на добыче вольфрама, я впала в ступор и решила развивать социологию и общественные науки. Вдарим толерантностью по этой дыре.

— Ну и что, Мари, — отвернулся оборотень, — дама бы не стала скрывать ребенка.

— Ага, — изогнула издевательски бровь, — я-то пример тех, кого не скрывали, — напомнила о существовании бастардов.

— Она ведьма, им все простительно.

— А если семья, с мировоззрением, похожим на ваше? — не отступала я, припечатав дознавателя к стенке.

— Она права, Эйден, — бросил Кевин, — кто угодно может скрывать что угодно. Было бы желание.

Вот именно. Не мне учить ищейку его работе, но походу этим я и занималась.

— Завершим дела завтра, — оторвался от очередного пергамента старший де Рибер.

В этот момент в библиотеку восемь раз постучали.

— Неужели осьминог? — приложил лапу к груди Пират.

Вот паяц!

Конечно, в Аридии таких животных не водилось. Хорошо, что и фамильяров таковых не было. Я бы не выдержала. В сознании и адекватном поведении меня держало только вера в то, что я вернусь в свой мир.

— Простите, дес де Цепеш, — просунул в дверь голову незаметный Кристиан де Мишель, — пришло письмо от десая Аллена. Я хотел отправить его обратно в город, но он ждет ответа от большинства.

Я, оборотни и вампир углубились в записки, адресованные на наше имя.

«Дорогой друг…

Ожидаем Вас на приеме в общественном сквере седьмого дня седьмого месяца в семь часов вечера.

С гордостью хочу сообщить, что Вас ждет феерическое представление новых изобретений, инструкции по методам их использования, а также развлекательная программа.

Все лучшие изобретения — детям. Помните, артефакторы работают для облегчения нужд обычных людей.

С наилучшими пожеланиями,

Десай Аллен и ведьма Мари Мишель»

— Ни о чем не в курсе, — громко крикнула я, предотвращая вопросы Эйдена.

— Вот совсем не знала? — выгнул тот брови.

Нет, не знала. Десай Аллен