Электроджип проехал еще несколько минут по тропе, проложенной через тропический лес.

— Здесь находится отделение матери и ребенка. Сейчас очень актуальна проблема генетического изменения плода. Когда мы знаем о врожденных заболеваниях, долг медицины — улучшить геном младенца. В большинстве стран вмешательство в репродуктивный процесс запрещено. Потрясающая глупость, если разобраться. Уже есть технологии всестороннего улучшения генома будущего ребенка. Мы можем сделать совершенной его внешность, дать ему более сильное, здоровое сердце, избавить от многих наследственных пороков.

Шенкель неожиданно обратился к Шерон:

— Вы хотели бы, чтобы ваш сын выглядел привлекательнее, чем Брэд Питт, а ваша дочь стала высокой, прекрасно сложенной блондинкой с идеальными чертами лица, за которой через девятнадцать лет будут охотиться голливудские продюсеры? Мы можем взять вашу яйцеклетку, сперму подходящего вам мужчины, затем максимально улучшить генотип получившегося эмбриона и подсадить его вам. Результат превзойдет ваши ожидания, поверьте!

Ошеломленная Шерон лишь резко отрицательно помотала головой.

На обратном пути Джек лишь спросил:

— Что будет со всеми этими людьми потом?

— О, об этом не беспокойтесь. Некоторые живут здесь со дня основания Центра, и им все нравится. Стабильный распорядок дня, хорошая еда, регулярные переводы денег их семьям. Большинство же вернутся домой и до скончания своих дней будет держать рот на замке. Мы побеспокоились и об этом: всем уезжающим вручаются документы о том, что они успешно все это время работали по их специальности в одной из стран Юго-Восточной Азии. С подлинными печатями, подписями, рекомендациями. Если необходимо, мы даже изготавливаем фотографии для соцсетей в кругу друзей, с авокадо, манго и креветками на столе, на фоне Индийского океана. Важно, чтобы люди не чувствовали себя потом выброшенными из профессии и из жизни вообще.

На прощание Шенкель пожал всем руку. Джек вспомнил рассказ о том, как через рукопожатие передают смертельные болезни. Но он отогнал эту мысль: при желании с ними могли бы расправиться куда более простыми способами.

— Помните, что гостей и журналистов здесь не бывает. Все, что вы узнали, вы можете только обсудить со Сьюзен. Если же хоть что-нибудь просочится в прессу… Впрочем, вы исключительно умные люди — другими отличники МТИ не бывают. Кстати, в юности я сам серьезно думал о поступлении туда, но, к сожалению, недостаточно хорошо сдал тест по английскому. Удачи вам, молодые люди! И не забудьте о моем совете о кружке козьего молока по утрам!

Обратно ехали тем же образом: в закрытом фургоне джипа, подскакивая на неровностях гравийной дороги. Билл пытался открыть Интернет на своем смартфоне, но почти до самого Бангкока сотового покрытия не было. Шерон, кажется, была потрясена — нервно ерзала по скамейке и все порывалась о чем-то спросить, но Джек лишь приложил палец к губам — скорее всего, здесь прослушка. У него самого на душе, несмотря на то что сегодняшний день оказался одним из самых необычных в жизни, было тяжело. Какими бы высокими научными целями это ни оправдывалось, видеть сотни, даже тысячи людей в роли подопытных кроликов крайне тягостно. Наконец, джип въехал в шумный Бангкок и остановился, на этот раз не рядом с гостиницей, а в паре кварталов от нее.

Предосторожность оказалась не напрасной. В холле отеля Джека и Билла ждали несколько журналистов.

— Вы стали знаменитостями! Даже китайские правительственные газеты напечатали материал о вашей чудо-программе, которая обеспечит защиту личных данных всему человечеству. Что вы планируете делать в ближайшие дни?

Джек и Билл были совершенно не в настроении изображать из себя звезд.

— Сейчас мы планируем немного отдохнуть — завтра утром летим обратно в Сингапур.

— Позвольте пригласить вас в вип-ложу на наше знаменитое национальное шоу Уверен, оно вам понравится.

Кто-то из журналистов всунул в руки Биллу пару приглашений. Красивая, изящная, с большими раскосыми глазами тайская журналистка задала еще один вопрос:

— Вы готовы быть богатыми и знаменитыми?

— Простите, мы немного устали. Подумаем об этом на досуге.

Вернувшись в номер, Джек ненадолго включил телевизор и принял душ. Хотелось ущипнуть себя, сказать себе, что все это — неправда и происходит с кем-то другим. Он взглянул из окна двадцать второго этажа. Бангкок, внизу казавшийся суетливым людским муравейником, отсюда выглядел как Дубай, Сингапур или другой современнейший мегаполис. Силуэты небоскребов заслоняли небосвод, многоуровневые развязки спроектированы не хуже, чем в Чикаго или Лос-Анджелесе. Да, Азия с начала 21-го века сделала гигантский шаг вперед. Вопрос лишь в том, в правильном ли направлении. Джек разделся, осмотрел, насколько упругими выглядят мышцы его торса, остался в целом доволен, а затем лег в постель. Надо было переварить все эти впечатления. Сон накрыл его в ту же секунду. Он оказался дома, в кампусе, рядом была Дайана. Они сидели на скамеечке в цветущем весеннем бостонском парке. Он ждал от нее ласковых слов, но любимая лишь напряженно молчала. Мимо проходили люди и затем почему-то медленно растворялись в воздухе. Нужно было сказать или сделать что-то важное, но неведомая сила удерживала, словно связывала его. На небе сгущались темные тучи, вот-вот должен был грянуть гром с сильным дождем. Он подумал, что им срочно надо найти место где-нибудь под крышей. Но тут раздался странный, далекий, но настойчивый звук.

Будильник прозвонил в шесть вечера. Шоу начиналось в семь, надо было спешить. У дверей концертного зала стояли две необычно высокие и красивые тайские девушки в ярких нарядах. Но на самом деле девушками они не были. Это оказалось шоу трансвеститов. Поверить, что грациозные, прекрасно сложенные женщины с яркими глазами и губами, танцевавшие на сцене, на самом деле — мужчины, было практически невозможно. В вип-ложе к Биллу подсела та самая красотка-журналистка, которая задала им вопрос в холле отеля. Она улыбалась, что-то рассказывала Другу Джека о культуре Таиланда и буквально источала восточную гостеприимность и сексуальность.

После шоу журналистка пригласила трех друзей провести время в модном баре на верхнем этаже обзорной башни и, кажется, даже обрадовалась, когда Джек и Шерон отказались, сославшись на усталость. Билл, всегда питавший интерес к азиатским девушкам, с немного виноватым видом пожелал друзьям спокойной ночи, пообещав, что выпьет в баре не больше одной рюмки текилы.

Снова они увиделись в холле отеля в семь утра. Билл выглядел бледным, но мечтательным. Пока Шерон возилась в стороне со своим багажом, он успел перекинуться парой слов с Джеком:

— Дружище, это была лучшая ночь в моей жизни… Син (так звали тайку) — девушка моей мечты. Предложил ей полететь