с представления, больше полугода! Я уже и надежду всякую потерял, забыл про это даже, и вот на тебе! Я жадно читал короткую заметку, да, всё правильно, ошибки нет, Витька Жохов официально герой!

— Это дело надо срочно обмыть! — продолжил Окунев, махнув рукой вестовому и в стопки полилась янтарная жидкость. Улыбающиеся лица капитанов дивизиона стали ещё приветливее, они как один ухватили свои стаканы, алкаши проклятые — За Виктора!

Виски ухнуло в организм как в сухую землю, я даже не почувствовал вкуса, как во сне я смотрел на своих боевых коллег и думал о том, что в заметке я не нашёл фамилию Когана, неужели Изю прокатили с наградой? Я же почти ничего не сделал, чтобы получить эту звезду, а он погиб как герой. Нужно непременно выяснить в штабе флотилии судьбу направленного на него наградного листа!

— Честно скажу мужики, не ожидал! — откровенно говорю я — не сделал же ничего такого особенного, случайно всё получилось.

— Ну-ну, не прибедняйся Витя — засмеялся Окунев, разливая по второй — эх, обошёл ты всех в дивизионе с наградами, один себе все на китель повесил! Звезда, два ордена Ленина, Знамя, Отвага, а у нас только благодарности от командующего.

Договорить Окунев не успел, дверь кабинета открылась и начальник штаба дивизиона, не обращая на застолье внимание, вручил Окуневу какую-то бумагу и пока он её читал, сдёрнул со стола стопку командира и одним залпом засадил её в своё луженное горло. А затем обведя нас всех мутны взглядом, криво усмехнулся и сказал.

— Срочный приказ от командования, всем немедленно выйти в море, для оказания помощи конвою Q-17! Их немцы размотали по всему океану. Потоплена масса транспортов, выжившие пробираются к нам по одиночке.

— А их прикрытие⁈ — удивленно воскликнул один из капитанов.

— А их прикрытие дёру дало! Все корабли сопровождения рассредоточились и самостоятельно идут к нашим портам. Приказ адмиралтейства!

— Чего это они⁈ Совсем уху ели⁈ — не выдержал капитан, совсем не ласково отзываясь о союзниках.

— По данным разведки в море вышел «Тирпец», вот они и сдриснули! — зло ответил начьштаба — волки позорные! Мы должны разыскать выживших и отконвоировать их в ближайшие советские порты! Если от них останеться хоть кто-то…

— Так, застолье откладывается до возвращения на базу — ознакомившись с приказом Окунев обвёл нас всех взглядом — действовать будем поотрядно! Капитанам сейчас же получить метеосводку, карты района предстоящего поиска и выдвигаться на свои корабли, выходим по готовности!

* * *

— Бомбы — товсь! — я приказываю дать машине полный вперёд. «Шторм» раскачивается в бурном море как спичечная коробка, но это нам и помогает, рубку подводной лодки я заметил совершенно случайно, когда очередная волна оголила черную подводную башню всего на мгновение. Она на позиции и готова открыть огонь из своих торпедных аппаратов. Если она попадёт, то спасённый с таким трудом транспорт, забитый моряками с погибших кораблей, пойдёт на дно, или же погибнут мои боевые товарищи с «Ненца», который сейчас буксирует поврежденное судно. Я дергаю за ручку и над океаном начинает завывать сирена боевой тревоги.

Транспорт «Уинстон-Сэйлем» груженный танками мы нашли седьмого июля. Он был забит людьми, экипажи минимум трёх потопленных авиацией и подводными лодками судов нашли на нём спасение. В условиях плохой видимости «Уинстон-Сэйлем» сел на мель юго-восточнее мыса Северный Гусиный Нос. Транспорт уже был поврежден во время бомбежки, но команда предприняла всё для его спасения. Учитывая находку, «Шторм» и «Ненец» остались с транспортом, пытаясь снять его смели, а «Мудьюжанин» отправился на самостоятельный поиск.

Транспорт сидел «хорошо» и нам понадобился целый день, и весь наш опыт, для того, чтобы стащить его на глубину, однако сделать это удалось только тогда, когда поднялась волна и корпус транспорта раскачало разбушевавшееся море. Короткое обследование показало, что транспорт вполне пригоден к плаванию, вот только винты его были повреждены и отремонтировать их в открытом море не представлялось возможным. В этих условиях оставалось только одно — буксировать транспорт с помощью тральщика. Эту задачу я поручил «Ненцу», который не имел на борту глубинных бом и бомбометателей. Учитывая вероятную возможность нахождения в районе немецких субмарин, единственный корабль, который мог оказать им отпор, был «Шторм». Свежая погода, которая помогла нам снять огромный транспорт с подводной отмели, должна была помочь нам и безопасно доставить ценный груз до Архангельска, так как авиация в такую погоду не действует. И вот теперь только по счастливой случайности я заметил подлодку, которая уже была на боевом курсе и собиралась открыть огонь…

Расчёт бомбомёта БМБ-1, готовится к стрельбе, а на корме на тележках подкатывают малые глубинные бомбы БМ-1. Эту маленькую бомбачку с весом боевого заряда в двадцать пять килограмм применять в бою практически бесполезно, так как она не может нанести серьезного урона подводной лодке, мы их используем для разминирования донных мин, которые не срабатывают от прохождения трала. Больших глубинных бомб у нас не так уж много и все они будут выстреляны из бомбометателя. Но нам нужно если не уничтожить, то хотя бы спугнуть подводного «волка», а значить и БМ-1 подойдут. Понимая, что не успеваю, я доверчиваю тральщик и веду его на таран. «Шторм» самым полным ходом несётся на вражескую субмарину. Мы всё ближе и ближе и кажется, что столкновение не минуемо.

Волна проносит нас над рубкой лодки, мы её не задели!

— Разворот! — командую я, теперь надежда только на глубинную атаку!

Минная команда споро колотит глубины взрывов на бочках бомб, а «Шторм» заложив крутую циркуляцию возвращается к тому месту, где только что мы видели врага. Минеры уже сбрасывают цепи креплений.

— Первая серия — пошла! — ору я — бомбомёт огонь!

За кормой встают султаны разрывов, каждая бомба настроена на свою глубину, а бомбомёт забрасывает бомбу туда, куда мы не успели добраться. Взрывы отличаются, среди массы более мелких, поднимаются огромные султаны воды, от взрыва ББ-1. Но мелких много, они густо лежаться на том месте, где я не так давно видел рубку субмарины.

— Мы даем стране угля, мелкого, но дохрена — приговариваю я, любуясь на нашу работу, мы снова идём в атаку, а в это время транспорт и буксирующий его тральщик уходят всё дальше и дальше — Вторая серия — пошла!

— Есть попадание! — орёт возбужденный Сидоренко — смотри командир!

Я оборачиваюсь и вижу картину, от которой у любого моряка волосы встанут дыбом. На поверхности океана, глухо урча, лопались гигантские пузыри. Море вышибло напором воды остатки воздуха из отсеков подводного охотника. Появилось масленое пятно, всплыли какие-то обломки, вещи, мелькнул изуродованный давлением труп и тут же скрылся в волнах. Подводная лодка погибала, получив свою глубинную бомбу и, по-моему, это была как раз БМ, видимо мы попали по заряженным торпедным аппаратам и торпеды сдетонировали.

— Разворот! — командую я — палубной команде с баграми на борт, поднять обломки на палубу!

Нам нужны доказательства победы, иначе нам могут не поверить, подойдёт всё, от трупа немецкого моряка, по газеты на немецком языке, а ещё лучше любой предмет с название погибшей лодки. Гришка со своими бойцами ловко орудует баграми, вытаскивая на борт всё что попалось под руку и рискуя свалится в море. Штормит сильно и палубу то и дело захлёстывает волна.

— Медицинская сумка, планшет и форменка! — докладывает мне боцман, передавая в руки мокрую немецкую полевую сумку, я тут же открываю её и радостно улыбаюсь. Это письма погибшего подводника, а значит доказательства получены!

Возможно мы и не уничтожили лодку, но на свой счёт её запишем. Почему возможно не уничтожили? Да потому что немцы не дураки, и у них давно на вооружении стоят торпеды обманки, заряженные сжатым воздухом и всяким мусором и даже замороженными трупами, чтобы ввести в заблуждение вражеских моряков. Запустив такую торпеду, которая взрывалась недалеко от залёгшей на дне субмарины, немецкие подводники избавлялись от назойливого внимания охотников и спасали свои жизни и лодку, чтобы в дальнейшем снова терроризировать транспорты проходящих мимо конвоев.

— Чё Ганца не выловил, али Фрица какого? — из природной вредности ворчу я на Гришку.

— Побойтесь бога, гражданин начальник, на фрицев и ганцев сейчас не сезон, да и прикормка у нас не та, сразу их на мелкий фарш перерабатывает — ржёт боцман — да плавали там куски мяса, нахрена они нам? После них только палубу потом драить. Или тебе достать?

— А и то верно — подумав соглашаюсь я — нечего палубу моего тральщика всякой гадостью