ребенок. Дочка. В молодости он часто ездил по стране и в курортном городке у него завязался яркий роман, который он пронес в своем сердце через всю жизнь. Только та девушка смогла покорить его сердце. За те годы, что мы были знакомы, они к одной женщине не прикоснулся, никого не привел в свой дом. Даже портреты ее висят везде, — легкая улыбка тронула его губы.

Видимо, ему очень приятны воспоминания о мужчине, его чувствах. Только я здесь при чем?

— Он ее искал, но в итоге… в итоге принял решение, что ей будет безопаснее быть вдали от него. Поверь, такие решения даются очень сложно. Они рвут душу в клочья. Потому что на одной чаше весов всепоглощающее счастье, а на другой — жизнь любимой. Расставание — самый правильный выход. Для ее безопасности, — горько усмехнувшись, он скрестил руки на груди.

В голове сразу прошла параллель между нами. Таким же затравленным взглядом Нил отпускал меня. Тогда в голове мелькнула мысль, что он не хочет ухода маленькой девчушке, но в то же самое время ему надо, чтобы она ушла.

— К чему ты мне это все рассказываешь? — пауза затянулась на слишком большой промежуток времени, и собеседник явно ждал моей реакции прежде чем продолжить.

— Зная, что где-то ходит любимая женщина и ребенок, он не смог не оставить им ничего. Завещал им часть бизнеса и дом. Мы на днях нашли наследницу, — и Кречет так посмотрел на меня, что мне стало немного не по себе.

Он словно сейчас готовится перевернуть мой мир с ног на голову.

— Это ты, Снеж. Ты та самая дочка бизнесмена Князева Юрия Борисовича, Милова Снежана Борисовна.

Пауза затягивалась. Сейчас Нил просто обязан сказать, что это шутка. Но он молчал. Смотрел и ничего не говорил. Ждал слов, которых у меня просто не было. Шок оставил в голове пустоту.

— Снеж, — видимо, ждать ему все же надоело. Голос был тихим, но от этого не менее пугающим.

— Ты ведь пошутил? Скажи мне, что пошутил. Прошу. Это ведь похоже на абсурд, Нил. Наследство, отец— бандит, любовь до гроба к маме. Да, совпадающие отчества — еще не доказательство, — пыталась хоть как-то отмахнуться от его слов, пока он взял с полки документы и подал мне лист.

Экспертиза ДНК, в которой говорилось, что сравниваемые образцы являются родственниками. Не может быть! Откуда у него материал для исследования? Ах, да, я ведь жила с ним. Но тогда это еще более мерзко.

— И ты спал со мной из-за наследства? Что, покойный ничего тебе не завещал, и ты решил пойти другим путем?

— Не говори ерунду. Я узнал о том, кто ты в день твоего ухода. Больше скажу, я хотел тебя отпустить, потому что знал — ничего хорошего у нас не выйдет из-за опасностей, которые несет за собой мой образ жизни. Но потом мне показали результаты расследования, где я прочел одно знакомое имя. Поэтому тогда и не отпускал, и все же пришлось. Черт, если бы удержал, то сегодняшнего инцидента не было бы.

По рваным фразам и метаниям человека было видно — переживает. Хотелось верить в искренность, но голова уже затуманена открывающимися фактами и делает свои сумбурные выводы.

— А еще лучше в ту ночь. Надо было проверить документы, тогда бы ничего не было и все бы понял, потому что имя твоей матери я узнал, как раз на кануне, — сказал это таким тоном, словно жалеет о каждой минуте, проведенной рядом со мной.

От подобного тона глаза заволокло красной пеленой. Да как он смеет вообще? Меня настолько задели его слова, что не заметила, как кулаки резко сжались, и я подлетела к нему, отвешивая знатную пощечину. Звук получился настолько сильным, что даже в ушах зазвенело, а от силы удара у парня голова повернулась.

— Что, думаешь, чем связь со мной может обернуться? Так радуйся, человек, которого ты так уважаешь и боишься, не узнает. Он мертв! Я хочу уехать. Мне это не нужно!

Нил молчал. Даже щеку не потирал, хотя ему, должно быть, очень больно. Вон, след даже проступил от силы удара. Нечего злить было. Это мне надо стыдиться, что всю себя подарила подонку, никак ни ему. То, что спал с дочерью человека, которого уважал — бред. Мы не знали друг друга, просто ночь.

— Ты не можешь уехать. Теперь многим известно кто ты. Раньше никто не играл грязно и придерживался правила — шантаж семьей запрещен. Но наступили смутные времена и нашелся тот, кто рискнул.

— Все это красивые слова, ширма. А как же безопасность? Не нашел в свое время ради нее, а теперь подставил меня под удар? Хорош отец. Или я еще чего-то не знаю? Ну, добей меня, чего уже тянуть. Выкладывай, все и сразу. И вообще, как меня так быстро нашли и похитили?

Мой тон пришелся ему не по вкусу. Плевать. У меня сейчас жизнь рушится. Все привычные устои дали трещину, которую не замажешь.

— Князь не знал кто родился. В завещании он предложил мою кандидатуру на свое место, — прыснула со смеха. Что только не пишут в завещаниях. Это документ! — Части людей этот вариант не понравился. Тогда был озвучен второй вариант. Его место занимает наследник. Если же у него наследница, то место остается за мной. Увы, когда твою маму искали в прошлом, где-то вышел прокол. Вас держали, как рычаг давления в случае чего.

— Бред, — вернулась к креслу и рухнула в него. — Ты понимаешь, как это глупо смотрится со стороны. Завещание, криминальные посты в нем. Мы с мамой в качестве оружия. Нет, я не хочу ничего общего с этим иметь. Отдам все тебе и уберусь отсюда подальше. Причем сделаю это прямо сейчас. Немедленно вызовите мне такси, и я домой.

Решительно встала и пошла на выход, но парень оказался слишком проворным и успел перехватить. Попытки вырваться не увенчались успехом. Я размахивала руками и ногами, сердце отчаянно билось в груди, грозило выскочить.

— Пусти меня, — но слова пролетели мимо ушей. — Ненавижу тебя. Воспользовался мной, а теперь ведешь себя, как последний трус. Даже в глаза боишься дольше секунды смотреть. Презираю. Отпусти, я хочу домой!

— Кричи сколько хочешь, но ты никуда не пойдешь, — шипит сквозь зубы, из последних сил пытаясь удержать мое брыкающееся