Шрифт:
Закладка:
Огороженный забором парк был слева от него, и постоянно Антон шёл и косился туда взглядом. Ведь если бы снова появилась хоть одна из тех прозрачных и склизких желеобразных тварей, то никакие патроны не спасут. Догонит и начнёт заживо переваривать тебя, начиная с ног. Тогда станцию Парк Победы спасли только смекалка Антона и огонь, которого сейчас у него, к сожалению, нет.
"Интересно, Пиротехник уже отрывается на всю катушку на Сенной? Надо будет приобрести у него пару взрывчатых банок про запас по дружеской цене. Да и он, скорее всего, с радостью бы послушал эту историю, если ещё не слышал".
Это воспоминание было всё ещё живо в его голове. Как он шёл по техноложке и вдруг сзади появился, ныне покойный, Пушкин. Парня-караванщика звали так из-за внешней схожести с поэтом, и он даже специально бакенбарды не сбривал. А уж как раньше усядется на своём мотовозе грузчиками руководить в стихотворной форме, так точно реинкарнация Александра Сергеевича.
***
– Музыкант! Музыкант!!! – Антон обернулся и увидел, как к нему чуть ли не летит запыхавшийся Пушкин, и он был явно чем-то встревожен.
– Что такое? – спокойно спросил Музыкант.
– Пойдём скорей, там, на Парке Победы такое твориться. Нужна твоя помощь.
Антон быстро похлопал себя по карманам на наличие боеприпасов, оружие, очень кстати, тоже было при нём. Так что в полной боеготовности он без промедлений побежал вслед за Пушкиным к мотовозу, стоящему у платформы.
По пути он пытался выпытать у Пушкина, что же происходит на станции, но тот только удивлённо повторял:
– Я такого ещё никогда не видел!
Они на полном ходу подлетали к Парку Победы, и Пушкин начал с визгом тормозить в самом начале станции. И тогда-то Антон и увидел это сам.
В конце станции, перед самым началом туннеля к Московской, бесновались бесформенные слизеобразные шары. При том рельсы под ними оплавились и растеклись. Народ с платформы станции кидал в них всё, что попадалось под руку. Палки, листы металла и прочий хлам. И всё это попадая в слизь почти мгновенно и с шипением растворялось.
Антон подошёл чуть ближе и в нос ударил стойкий запах болота. Мимо с криками пробежал парень с оплавленной рукой по самый локоть. Музыкант посмотрел чуть выше слизи и заметил, что эти бесформенные твари вытекали из стыка туннеля к самой станции.
Антон стал быстро соображать и прикидывать в голове варианты. Рядом стоял один из пожилых сталкеров станции, и Антон обратился к нему.
– Эй, друг, есть зажигалка?
Мужик судорожно пошарил по карманам и вскоре выудил потасканную пластмассовую зажигалку.
– Спасибо!
Музыкант подхватил тряпку под ногами. Рядом молодые пацаны ломали стул, что бы атаковать слизь. Антон взял у них ножку от стула, обмотал тряпкой. Бегом вернулся к мотовозу, окунул палку с тряпкой в бак с горючим и, закрыв бак обратно, поджёг факел. Прицелившись самодельным факелом, он метнул им точно в слизь, и та зашипела, и стала уменьшаться, пока факел не потух.
Тогда-то в голове Антона и родился тот знаменитый план. Он нашёл на станции Пушкина и потащил к его мотовозу. Скомандовал ему подвезти мотовоз как можно ближе к слизи.
Так как бак у мотовоза находился сзади, а мотор спереди, то топливный шланг шёл через всю платформу. Антон отстегнул шланг от креплений вдоль платформы, затем от мотора. И крикнул Пушкину, что бы он врубил топливный насос и сразу же бежал со всех ног отсюда. Так он и сделал, и бензин под мощным давлением стал вырываться из шланга. А в это время Музыкант чиркнул зажигалкой у края, превратив мотовоз в огромный огнемёт, и начал поливать слизь струёй пламени.
Слизь всё больше и больше просачивалась через щель в подземку. Антон не успевал прижечь одну, как появлялись ещё две, сливались в одну большую. А топливный шланг со временем начинал плавиться у него в руках.
Он оглянулся. Народ перестал бросать хлам в слизь, и теперь просто стояли и смотрели за ним. Тогда он махнул рукой и крикнул, чтобы ему помогли толкнуть, а остальные отошли подальше от края платформы.
Четверо здоровых мужиков спрыгнули на пути, Антон показал им на мотовоз и махнул вперёд. И местные начали бодро толкать. А когда морда мотовоза, уже облепленная слизью, была почти в туннеле ведущему к Московской, Антон скомандовал всем бежать и кинул горящий шланг на платформу.
Топливный бак быстро охватило пламя. Музыкант развернулся, чтобы отбежать подальше, но успел сделать только пару шагов, а дальше с оглушительным хлопком его пронесла взрывная волна. От огромной температуры взрыва щель, через которую попадала хищная слизь, зарубцевалась и забилась гарью. А та слизь, что уже успела просочиться – полностью расплавилась.
На следующий день мазуты с техноложки приехали и для верности приварили на стыке заплатку. А заодно и восстановили рельсы. А вот у Антона ещё несколько дней в ушах звенело. И спасал его тогда только старый добрый хеви-метал через наушники.
***
Вскоре парк остался позади, за ним на половину обрушившийся СКК, бывшие торговые и автомобильные центры с выбитыми стёклами. И вот Антон вышел на шестиполосный Витебский проспект. Раньше за проспектом находился огромный гаражный кооператив, а сейчас серые гаражи лежали, словно сложенные картонные коробки. Повсюду догнивали раскуроченные остовы автомобилей, присыпанные различными внутренностями гаражей.
Он шёл дальше, перешагивая трухлявые стволы деревьев, ямы и железнодорожные рельсы. Вскоре Музыкант вышел к пересохшей реке. Примерно отсюда начинался неблагополучный раньше район Купчино.
Антон выбрался на улицу Турку, которая переходила далее в Белы Куна. И на горизонте показался перекрёсток с Бухарестской. Слева стояла уцелевшая девятиэтажка без окон, справа пустырь, который раньше был огорожен бетонным забором, а ныне разбросанным по земле. Возможно даже не из-за ядерного удара. А дальше находился полуразрушенный и разграбленный торговый центр, который открыли незадолго до катастрофы.
Внутри был запечатанный спуск на Международную – станцию кладбище. Рядом с торговым центром возвышались две небольшие башенки для вентиляции. Именно через них Музыкант и задумал попасть к мортусам.
Без труда выломав сгнившую решётку, Антон забрался и сначала перекинул ноги, а затем посветил внутрь. Как оказалось не очень высокого и тогда он просто спрыгнул вниз. Приземлиться получилось почти бесшумно. Дальше вентшахта диагонально спускалась ниже, и Антон решил передвигаться ползком, дабы не оступиться и не наделать лишнего шума.
После пары изгибов
