– С того, что мои охранники совершенно безжалостны, а моя фантазия безгранична. И теперь представь, как быстро бы ты сдался, начни мы тебя пытать.

А в этот момент дверь в кабинет распахнулась и зашла женщина со слегка вьющимися тёмными волосами. Чёрный приталенный пиджак, чёрная юбка и блестящие чёрные туфли. Она откинула рукой с лица прядь своих чудесных чёрных волос и их взгляды встретились. С годами Лиза стала ещё прекрасней, её аккуратные черты лица стали более выразительней, и всё те же безумно красивые тёмно-зелёные глаза. Как же она прекрасна.

В кабинете на секунду повисло молчание.

– Антон? – удивилась она, и сделал шаг назад.

– Да, Лиза, это я, – голос Антона тут же смягчился. – Привет.

Лиза повернулась к Архивариусу:

– Пап, мы же договаривались, что ты не станешь его впутывать в это! Я же тебя просила!

– Прости, дочь, но другого специалиста, так сказать, не нашлось…

Они что-то бурно обсуждали, но Музыкант уже не слушал. Он слышал только, как рушиться весь его внутренний мир.

"Пап? Договаривались?"

Все эти двадцать лет, что он искал её, оказались в один миг огромной ложью. И он как последний дурак сотни раз рисковал собственной жизнью, был на побегушках у этого лживого Архивариуса! Сейчас Антон чувствовал себя крайне погано, чувствовал себя обманутым и использованным.

Из собственных терзаний и размышлений его смог вырвать только громкий взрыв, от которого весь бункер затрясло. Лиза в панике выбежала из кабинета, а проклятый Архивариус повернулся к нему с удивлённым взглядом. В крови Музыканта закипела ярость. Глубочайшая душевная боль переполняла его, а ненависть к Архивариусу выстрелила разрядом в мозг. Он неистово дёрнулся, стул издал финальный скрип и сломался. Антон сразу же поднялся на ноги, в руку сам съехал лакированный подлокотник. Адреналин ударил в голову, время словно замедлилось. Архивариус попятился к стене и попытался вытащить из-за пояса пистолет. Но Антон за один шаг оказался перед ним и ударил подлокотником по лицу так, что тот раскололся на две части. На стену брызнула кровь, и Архивариус замертво упал на пол, а к ногам Музыканта выпал пистолет.

Он подхватил его и выбежал в коридор вслед за Лизой. Раздался второй взрыв, бункер снова затрясло, свет замигал, стали раздаваться звуки одиночных выстрелов и очередей. В коридоре, примерно метрах в пяти, стояла она спиной к нему. Лиза что-то твердила в рацию в левой руке, а в правой сжимала пистолет. Словно почувствовав на себе его тяжёлый взгляд, она обернулась.

Антон стоял и держал её на прицеле воронёного пистолета. Она подняла своё оружие в ответ.

– Ты не понимаешь! – закричала она, срывающимся голосом. – Это важнее тебя и важнее меня!

Антон смотрел на неё совершенно пустым взглядом и бездушно проговорил.

– Я тебя никогда не брошу, никогда не оставлю, никогда.

По щеке Лизы покатилась слеза, а через секунду раздался оглушительный выстрел. Коридор наполнился запахом пороха. Где-то на фоне и отдалённо снова прозвучал взрыв и чьи-то крики. Музыкант упал на спину, в груди сильно жгло, а затылком он чувствовал, как отдаляются быстрые стуки каблуков блестящих чёрных туфлей.

Он лежал и просто смотрел в потолок, чувствуя, как горячая кровь разливается на груди. Сколько он так уже лежал, Музыкант не знал. Да и какая уже разница? Путь завершён.

Вдруг над ним всплыло очень знакомое лицо, с повязкой на левом глазу, но как всегда с бешеным взглядом. Пиротехник что-то прокричал ему, а затем схватил за воротник и потащил куда-то. Мимо пробегающих СМЕРШевцев, трупов охранников архива. Кто-то решил помочь Пиротехнику и подхватил Антона за ноги. Его спустили по лестнице. Одной рукой Пиротехник пытался отстреливаться зажигательными из своего револьвера. Звуки выстрелов становились громче, а он чувствовал, как становится слабей. Кажется, они остановились, затем Музыканта наспех перебинтовали и взяли под руки. Потащили по коридору от бункера и тут стали раздаваться крики:

– Назад! Отступаем!

А через пару секунд раздался мощнейший взрыв и выход из коридора в бункер с грохотом обрушился.

Антон закрыл глаза.

Эпилог

Романс

Несколько дней медики с Площади Ленина боролись за жизнь Музыканта. И чудом им это удалось. После, по приказу Терентьева, Афанасий на своей дрезине бережно перевёз его в госпиталь на Сенной. Там к нему заходил Василич и сам Тёртый. Пиротехник часто навещал его, интересовался самочувствием. А однажды ему всё-таки удалось уговорить Антона сходить и посидеть в баре, где всё ему и рассказал, как было и заодно последние новости.

Он рассказал, как не мог позволить ему пойти в бункер, но так как в лазарете на Нарвской отговорить не получилось, Пиротехник сидел и подглядывал на схему бункера, запоминая, где можно войти. А потом пришёл сдаваться к Терентьеву и зарисовал им план по памяти. Тот насколько мог быстро организовал людей, Пиротехник на скорую руку смастерил пару бомб, чтобы вскрыть вход. Однако хитрый план Тёртого по захвату бункера с припасами по итогу провалился, потому что обитатели бункера сами подорвали коридор, он же единственный известный вход в бункер. Так что захватить их архив не удалось.

А потом три недели патрули с Сенной выжидали их у библиотеки, но всё-таки упустили. МВДшники с Балтийской доложили, что со стороны музея тронулся чёрно-зелёный локомотив с вагоном. Однако Терентьев предусмотрел и это.

И когда поезд проехал всего пару километров, заложенный заранее заряд сдетонировал.

А вчера с поверхности вернулись знакомые Пиротехника, которые проходили там мимо. И они сказали, что от того поезда остались только мелкие металлические осколки. От взрыва даже рельсы оплавились.

Музыкант, выслушав всё это, решил заказать себе стакан крепкого, затем ещё один. А когда под ночь они распрощались и вышли из бара, Антон вернулся в лазарет, чтобы забрать свои вещи. И отправился домой.

Воткнув в правое ухо наушник, он нажал на плей и пошёл по туннелям, освещая их белым светом налобного фонаря. А когда он дошёл до своей двери и толкнул её, то почуял приятный цветочный аромат. Он заскочил внутрь и огляделся, но Лизы тут не было. Антон уже подумал, что сходит с ума или просто показалось, но на своей подушке он увидел фотографию. Взяв её аккуратно и поднеся ближе к лицу, Музыкант увидел её. Это была та же фотография Лизы, что приносил ему Архивариус, только в цвете. А на обратной стороне было выведено красивым женским подчерком:

"Прости меня за всё…"