— Ты идиот? — собеседник генерала Зимина выражений не выбирал. — Ты хоть понимаешь, что своим необдуманным поступком поставил все наше дело под угрозу?

— Я понимаю, что, если бы я хоть немного помедлил, меня бы выпотрошили, как медузу. Пацан точно залез по уши в наследство Вишневских, и он точно пришел по поручению императора. Если бы я задержался, в моей голове уже копались бы мозгодеры.

Собеседник генерала нехорошо улыбнулся. Он знал, что до менталистов дело не дошло бы, потому что в голове у генерала стоял блок, отправивший бы того на тот свет скорее, чем всплыли бы секреты. Зимин этого не знал, но он не знал еще очень многого, потому что никто не посвящает расходный материал в планы. А генерал был расходным материалом, пусть дорогим и нужным, но именно расходным: после убийства императора нужда в нем пропадала, допускать к пирогу по разделу власти его никто не собирался, а оставлять в живых было непредусмотрительно. Что ж, на своем месте он был бы полезен, но туда он уже не вернется, а значит, время Зимина вышло. Осталось только выяснить, о чем успели догадаться.

— У тебя просто нервы сдали.

— У Елисеева был перстень Вишневского. И перстень работал, — настаивал генерал.

— Он мог просто красивую цацку нацепить, и даже не понимая, что она значит, надевать-снимать, — снисходительно ответили ему.

— Да, признаю, с телепортацией я поторопился, но то, что он чувствовал связь, говорю с полной определенностью. Уверен, мой арест был делом нескольких часов.

— Это если бы они не захотели выявить твои контакты, — лениво протянул его собеседник. — С помощью мозгодеров муторно, да и знать надо, что и как спрашивать. А так походили бы за тобой пару дней, и эта пара дней была бы у нас в запасе.

— Ну так все, нет уже, — грубовато бросил Зимин. — Я и так уже сколько на нервах хожу. Жена говорит, пить стал в несколько раз больше. Да только не успокаивает это ни фига.

Он достал фляжку и приложился, с явным удовольствием сделав пару глотков.

— Когда это пьянка успокаивала? Она дает ощущение безопасности. Вот и сейчас ты напиваешься, вместо того чтобы думать о собственной судьбе.

— А что мне о ней думать? Ты обещал, что меня не поймают, вот и выполняй, — бросил Зимин. — Меня чуть не взяли прямо в кабинете, так что я спас не только свою, но и твою задницу.

Его собеседник едва слышно скрипнул зубами. Генеральское тыканье ему было как нож острый в сердце. Поначалу-то Зимин благоговел, ценил то, что ему разрешено обращаться на ты, потом уверился в собственной значимости и стал воспринимать как должное. Да еще и говорил с ним, как с ровней. Маг терпел это лишь потому, что нуждался в тех сведениях, что мог предоставить только глава Императорской гвардии.

— Елисеев у тебя в голове шарился?

— Ты что, я бы это понял, — уверенно ответил генерал. — Так-то он из-за денег пришел и насторожился, когда перстень начал настраиваться.

— А на фига ты его постоянно надетым держал? — наехал на него собеседник.

Уверенности генерала он не испытывал, потому что знал: безнаказанно шариться в голове у генерала проще простого. Он сам это неоднократно проделывал, так почему бы этого не провернуть Елисееву? С Елисеевым у него вообще уверенности не было, как бы он ни старался убеждать сообщников в обратном. Странная это была персона, неоднозначная.

— Ты сам говорил держать под контролем все связанное с Вишневскими, а тут внезапно требует пацан встречи с императором по вопросу их поместья. И что? Надо было игнорить?

— О чем они говорили?

— Не получилось узнать. Постоянно помехи шли. Я пытался пробиться, но наводка шла, скорее всего, от елисеевских артефактов. Они у него необычные. Подобрать ключик я не успел, Ефремов притащил Елисеева ко мне.

— То есть ты сбежал, потому что испугался какой-то невнятной угрозы от пацана?

— Чего это невнятной? — возмутился Зимин. — Он у нас давно на контроле. Думаешь, в поместье Вишневских так просто пройти?

— Не сам же он проходил: видео с волхвом у купола кто мне показывал? Вот то-то. Елисеев — обычный малолетний маг, ничем особенным не владеющий.

— А артефакты, которыми он торгует?

— Не сам же он их делает. Учитель просто не желает светиться. Деньги с его счетов куда-то уходят?

— Никуда не уходят, только на дела клана. Я держу под контролем, да. — Генерал опять булькнул фляжкой. Бульк прозвучал громко — похоже, с утра коньяка почти не осталось.

— Под контролем ты даже себя не держишь, — недовольно ответил его собеседник. — Иначе не устроил бы цирк в своем кабинете.

— Вот когда ты мне все по полочкам разложил, я понял, что испугался зря. А тогда я решил, что меня вот-вот арестуют. У меня внутри словно сирена заголосила. Я даже запустил протокол по уничтожению следов. Поторопился, да. — Генерал хохотнул. — Но нет, мы им еще покажем. А Елисеева я сам, собственными руками удавлю за то, что напугал меня на пустом месте.

— Нет уж, оставь его мне. У меня к нему уже столько накопилось, что не расплатится ни он, ни его клан.