попросить русских привлечь Бута к судебной ответственности. Зачем? В надежде получить публичный отказ. Все это бесстрастно фиксировал «Викиликс» Джулиана Ассанжа. Что это, как не доказательство давления американского правительства на апелляционный суд Таиланда, резонно заметила Алла Бут.

Другие рассекреченные депеши приоткрывают политическую подоплеку дела Виктора Бута. Она скрыта в глобальной конкуренции, в которой Москва, по мнению Вашингтона, должна проиграть. «Россия придает большое значение объему оружейного экспорта, тому, какие двери в дипломатических кругах такая торговля открывает… а также рычагам, которые она дает российскому правительству в плане препятствования интересам США», — писал тогдашний американский посол в Москве Уильям Бернс. Дипломат сетовал, что российское общество воспринимает торговлю оружием как «желанный символ возрождающейся мощи и силы России на мировой арене». Весьма цинично. Америка «юбер аллес», а кто не с нами, тот против нас. Видимо, по его мнению, русским надо самовыпилиться из жизни, и тогда он одобрительно похлопает нас по плечу. Гуд бойз.

Для экстрадиции Бута была и серьезная внутриполитическая причина, объяснявшая столь наглое давление американцев на суверенное государство. Тайские власти согласились выдать Бута от испуга перед американскими санкциями за жесткое применение силы (Бангкок горел, 89 убитых) против оппозиции «краснорубашечников», которые весной 2010 года чуть не свергли власть, устроив в Таиланде массовые протесты. Об этом уже экстрадированный Бут писал в своих дневниках в одиночной камере американской тюрьмы. По его словам, в самый разгар беспорядков его привели на встречу с личным помощником премьера Абхисита Ветчачивы и парламентарием Саричоком Сопхой. В присутствии директора тюрьмы они спрашивали Бута о связях со свергнутым премьером Таксином Чинаватом, которого поддерживали «краснорубашечники». На Бута пытались повесить поддержку Чинавата оружием через поставки на Шри-Ланку. Виктор обвинения отверг. Однако смысл беседы стал ему ясен позже. Ветчачива сдал Бута США в обмен на прекращение критики за применение силы. Политическое решение об этом было принято за три месяца до апелляции в суде — критика американцев вдруг прекратилась. Тайские политики, писал Бут, воспользовались его кейсом, чтобы не попасть под каток санкций Белого дома, как Каддафи.

Поняв смысл происходящего, Бут попытался изменить ситуацию и обратился к парламенту Таиланда с просьбой взять его дело на свой контроль. Результатом стало почти невероятное по форме событие — выездное заседание комитета по международным делам, проведенное в бангкокской тюрьме строгого режима Банг Куанг, где содержался российский бизнесмен. Такое в истории этой азиатской страны случилось впервые. В присутствии консула РФ Бут подтвердил информацию о ранее состоявшейся беседе с личным помощником премьера и передал парламентариям соответствующее заявление. Впрочем, делу это не помогло. Действующий премьер оказался сильнее. В финале американцы еще и вытерли ноги о таиландскую правовую систему, отозвав дополнительные обвинения, которые мешали реализовать экстрадицию немедленно. Спецборт с сотрудниками американской тюремной охраны прилетел в Бангкок заранее. Отправку американцами самолета за Бутом еще до окончания всех необходимых по закону юридических процедур тайские дипломаты назвали неподобающим шагом со стороны Вашингтона. США следовало бы проявить больше уважения к нашей правовой системе, посетовали в МИД Таиланда. Прогнулись? Получайте. Так, видимо, думали янки.

Назревавший из-за дела Бута политический кризис в Таиланде чуть не спровоцировал микрошторм и в Москве. Статья замдиректора департамента информации и печати МИД РФ Владимира Козина, в резкой форме осуждавшая давление США и грозившая ухудшением российско-американских отношений, была публично дезавуирована внешнеполитическим ведомством. Впрочем, возможно, речь идет о распределении ролей. Российские дипломаты американцам высказали свое «фе» по поводу Бута так, чтобы негативная реакция не отразилась на других двусторонних вопросах. Все свое негодование Москва направила на Бангкок. Наш МИД вызвал посла Таиланда, которому было заявлено о «крайнем разочаровании и недоумении» политически мотивированным решением таиландского апелляционного суда по делу Виктора Бута, которое противоречит предыдущему решению. Лавров упомянул «сильное давление извне» и пообещал добиваться возвращения бизнесмена на Родину. Жаль, что американское давление извне оказалось сильнее российского. Бут стал камнем преткновения, заложником сразу нескольких сложных политических игр с разными заинтересованными сторонами.

Напоследок тайские тюремщики не отказали себе в удовольствии припугнуть «этого русского». Вывели Бута из его камеры под предлогом просмотра другой, получше, проводили в свежеотстроенное помещение для смертников и предложили поселиться напротив «аквариума», где делают смертельные инъекции во время казни. Похоже на «репетицию» передачи Бута американцам, которая состоялась на следующий день. О выдаче его не предупредили. Разрешительные документы не показали. Лишь сотрудник прокуратуры сообщил, что решение приняло правительство. Позже стало известно, что кабинет министров по этому вопросу даже не собирался. Бута заковали в наручники, надели бронежилет, каску и в сопровождении американского спецназа на джипах с мигалками отвезли в аэропорт, где состоялась передача подозреваемого американцам под роспись. «Я был просто „товар“, посылка, а уже не человек», — писал Бут в своих дневниках. Тайцы поторопились избавиться от беспокоящей их проблемы. Реактивный бизнес-джет Gulfstream перенес уже американского арестанта через Атлантику и приземлился на авиабазе «Стюарт» Национальной гвардии США к северу от Нью-Йорка. Виктора Бута ждал суд.

Глава 19. Замурованный

Вывезенный из Таиланда в кандалах, Бут оказался на территории Соединенных Штатов впервые в жизни. «По дороге в тюрьму видел Бруклинский мост. Я узнал его по фильмам», — иронизировал он, отвечая на ходу на вопросы журналистов. Речь идет о Центре временного содержания в Парк-роу, Нью-Йорк. Из широко известных в России лиц в этом изоляторе также содержались летчик Константин Ярошенко и «шпионка» Анна Чапман. В отличие от российского «Лефортово», где сидят высокого полета иностранцы, условия на Парк-роу просто отвратительные. Бута бросили в цементную промерзшую одиночку без окон, запретив даже прогулки. Там российский бизнесмен провел 15 месяцев до суда. Подоплека такого обращения с не осужденным еще арестантом очевидна. Его надеялись разговорить. Добиться, чтобы от ужаса перед огромным сроком Бут согласился рассказать все, что знает. Вспомним, американцы добивались этого от Виктора еще в Африке в 1990-е. При желании (договоренности) в его «показания» можно было бы включить имена интересующих ЦРУ россиян и на этом основании хватать их по всему миру, держать в неволе, раскручивая маховик преследований, давления на Россию. Бут, видимо, это понимал и предпочитал бетонный пол одиночки сомнительным сделкам с американским правосудием.

Отказ от сотрудничества вовсе не означает бездействия в части собственной защиты. Время до начала суда сторона россиянина использовала для того, чтобы попробовать поломать саму парадигму предстоящего действа. В надежде прекратить дело адвокаты как минимум трижды подавали ходатайства судье Шире Шейндлин. Каждый раз защита приводила в пользу такого решения те или иные аргументы для этого, но неудачно — судья