Шрифт:
Закладка:
— Тогда я доверчивый дурак, — сказал он с горечью. — Пойдем? Побудь со мной… Сейчас я не смогу быть один. Боюсь, что оно опять… У меня есть странное чувство, что связь… что она не прервана и за мной кто-то наблюдает.
— Ворон подозревал, что там, в Бертоке, что-то случилось, — Кольер толкнул дверь и первым вошел в кабинет, принадлежащий Нигейру. Хорошо знакомый специфический свист заставил его вздрогнуть, а потом он почувствовал, как одна, а затем вторая стрела воткнулись ему прямо в грудь. Боли не было, лишь знакомое холодное онемение от стазиса сразу же выключило все чувства. Две стрелы, подумал он растеряно. Стазис и… наклонить голову, чтобы посмотреть на себя, он уже не смог, но блик, красный отблеск второй стрелы на полу комнаты сказал ему правду. Он еще успел увидеть прямо перед собой, за Сашиным столом, перекошенное изумлением лицо Румянцева, роняющего арл, и самого Сашу, который подхватил его, опустил на диван и бросился к Румянцеву. Потом его глаза закрылись и наступила темнота.
Глава 15. Безумие
— И тогда я его убила, — сказала Юлька с дрожью в голосе. — Кинжалом со стола.
— Ты молодец, ты все правильно сделала, — сказал я уверенно, проклиная себя за неверно принятое решение. Говорила же мне Ширин — лети туда сам, ты возьмешь Рейнарда быстрее. Но меня понесло крыльями махать… Мне казалось, что Нигейр обязательно совершит нечто непоправимое, и я во что бы то ни стало должен его удержать, и никто другой больше с ним не справится. Результат моей ошибки едва не стал фатальным для двух близких мне людей.
Шандр еще не пришел в себя, хотя стазис уже немного отпустил его и он мог шевелить пальцами и чуть-чуть двигать головой. Повелевающие заверили меня, что с ним все будет в порядке. Первая стрела, стрела стазиса, вошла под лопатку и обездвижила его, но легкие чудом оказались целы — спасла плотная кожаная куртка. Наконечник второй стрелы по этой же причине и потому, что прицел у арла сбился, когда Юлька толкнула дверь, вошел в тело лишь частично, звездочка, содержащая заряд наэра, раскрылась не полностью, и в кровь попала лишь часть смертельной дозы. Ему сказочно повезло. От расползающегося по мышцам паралича и последующего некроза под воздействием наэра его спасли Повелевающие, умело обратив процесс вспять. Ему предстояло восстанавливаться, но я уже знал, что очень скоро увижу его у себя в башне. В этом мы с ним были одинаковы.
— Я убила человека, — возразила она. — Даже не в целях самозащиты, а просто… почти бездумно убила.
— Человека, который почти убил одного и собирался убить другого, — сказал я. — Во время войны. Мы с тобой на войне, увы… только враг не на линии фронта, а окопался.
— Может быть… — прошептала она. — Все равно жесть… Я ни о чем другом думать больше не могу. Все время вижу его выпученные глаза и кровищу…
Глядя на ее разбитые губы, я с грустью думал, что даже поцеловать ее не могу — ей будет больно. Тоже мне, защитник… Мы не только не уберегли ее, мы подставили ее еще сильнее, продемонстрировав противнику, что она на нашей стороне. И подвергли еще большей опасности. Рейнард ее бил, Шандр заставил рисковать собой, когда снимал стрелков с баллист, а теперь она, вместо того, чтобы отдохнуть и успокоиться, сидит тут, в госпитале Повелевающих, судорожно сжимая в руках проклятый слепок Нигейра, и ждет меня, чтобы сдать свой тяжкий пост.
— Ты пришла к нам за защитой, но мы тебя не защитили, — сказал я с горечью. — Только сделали еще хуже, втянув в наши разборки. Прости…
— Что ты, я же сама, — сказала она с печальной улыбкой. — Это было мое собственное решение. Шандр не звал меня, я сама увязалсь.
— Если бы не ты… — я покачал головой.
— Был бы кто-то другой, кто шел бы следом, — закончила она. — Скажи лучше, что мне делать с этим медальоном? Заберешь его? Или отдать Ширин?
— Пусть он пока останется у тебя, — решил я. — Но лучше всего ему будет у Саши. Отдай ему и пусть он лично, при тебе, расплавит его в печке. Но сначала я встречусь с ним и разберусь, что именно он видел. Ему очень грамотно внушали картину нападения на Рузанну со стороны Анг Мирта. Я бы даже не сказал, что он впал в безумие — он искренне верил, что спасает город от каких-то тварей. Рейнард цепко держал его сознание в своих руках, не позволяя увидеть реальность.
— Говорила тебе Ширин, что она продолжила эксперименты с медальонами? — спросила Юлька. — Они в Нуэйне сделали еще несколько. Разным людям, участвовавшим в эксперименте, внушали одно и то же, но во всех случаях получалось, что зависимый ведомый видел некую собственную картину, в зависимости от личного опыта и характера. И один и тот же приказ они понимали и выполняли по-разному.
— Да, она рассказывала, но кратко, — кивнул я. — Выходит, чтобы толкнуть зависимого на какой-то нужный хозяину поступок, тот, у кого поводок, должен неплохо знать его.
— Рейнард проводил в Наган-Кархе почти все вечера, — сказала она. — А еще они встречались где-то на территории самой школы, для регулярных занятий. Ты сейчас туда? В Наган-Карх?
— Да, — кивнул я. — Хочешь со мной?
Она покачала головой.
— Пока нет. Придется столкнуться с зомби — Румянцевым, а я пока не готова с ним ничего обсуждать. Кинэн мне тоже как-то несимпатичен.
— Тогда давай я отвезу тебя в Альбре? С Шандром все будет в порядке, сама видишь.
Она задумалась.
— Я посижу еще немного, — решила она. — Дождусь, пока он придет в себя. Расскажешь мне потом, как вы поговорили?
— Обязательно, — кивнул я и погладил ее руки. Больше всего на свете мне хотелось увезти ее куда-нибудь подальше отсюда, в красивое тихое место, и остаться там надолго, забыв о существовании всего остального мира с его дурацкими проблемами. Но вместо этого я поднялся со стула, изобразив бодрость и присутствие духа, неестественно весело улыбнулся и натянуто попрощался, досадуя на себя за все подряд.
Поднявшись в воздух, я все еще продолжал думать о ней и Шандре, оставленных в маленьком провинциальном госпитале на попечении людей Даллаха. Мне было страшно. Что если за ними начнется охота? А меня опять несет по каким-то архиважным делам, которые потом, по сути, окажутся неважными и ненужными, и не совершаю ли я опять одну и ту же ошибку…
С каждым взмахом
