Нет, собрать из трех сломанных один целый, да.

— Остальным – оборону, заваливаем проходы, снимаем и демонтируем системы, тащим сюда, - продолжал командовать Лошадкин.

Не просто опорный пункт, что могла вся эта броня против ударов с орбиты?

Противостояние технологий и планов, обманы и охваты, удары и ысынгуны пересилили как-то, каким-то неведомым Михаилу образом. Неважно. Важен был лишь итог, и он заключался в следующем: Закраста, заманив Ысынгун в ловушку, сама в него попалась, и пришельцы сейчас не просто вели сражение в шахте, но еще и успешно воровали керманиум, вытаскивали наружу.

Скорее всего, у Закрасты был предусмотрен план и на этот случай, атака флота в любом случае, но Лошадкина вдруг пронзило зябкой тревогой и твердой уверенностью, что Рой Ысынгуна на это и рассчитывал. Ловушка, удар по головам Закрасты, чтобы больше не думали сопротивляться!

— Проклятье, - выдохнул он, - ну почему всегда я?

Легче всего было засесть здесь, укрепиться и продержаться до удара флота, но уверенность, охватившая Михаила, твердила, орала прямо в ухо, что это верный путь к гибели. Что можно было сделать? Карты шахты и комплексов, сообщения систем Закрасты вокруг и ответ был только один – туда, вниз! К командному центру и комплексу, подать сигнал, предупредить, спасти всю операцию и спастись самому, не дать сгинуть девятому отряду, который доверился Лошадкину.

— Так, кто разбирается – всем помогать Аласкопее и…, - мгновение паузы, - Букарине. Тяжелораненых – лечить, тех, кто готов рискнуть головой ради отряда – обколоть с ног до головы и подлечить! Нас ждет экспедиция вниз!

Дриада вскинула голову, посмотрела в его сторону хмуро.

Лошадкин не стал смотреть в ответ, и возглавил несколько вылазок в разные стороны. Стремительных, кровавых, грабительских, они тащили все подряд, но в первую очередь оружие и броню. Михаил использовал манопу на полную, взламывал и обманывал, притворялся Мардалом и прочими, и каждое новое устройство расширяло его базу.

Сотвори он такое в лагере и его бы немедленно казнили.

— Отлично, броня и шлемы, новые скафандры, все есть, собрались, выступаем сразу, - сказал Лошадкин.

Броня закрастян подходила ему идеально, благо строение тела не слишком отличалось, но и остальные не слишком пострадали. Каждая броня делилась на части и те образовывали общую сеть, подгонялись по сигналам импланта владельца, и садились на своим места, «сцеплялись» с шлемом и оружием, скафандром, общим командным центром и системами вокруг.

Самое главное – теперь не требовалось каждый раз притворяться и давать отряду гостевой доступ, броня закрастян автоматически заносила их в союзников. После нескольких атак ысынгуны отошли, но не атаковали, то ли ждали подкреплений, то ли не собирались тратить силы, предпочитая заниматься керманиумом.

Идеальный момент для безумной вылазки.

— Что это вообще такое? - пробормотала Карраха, крутясь, словно пыталась разглядеть свой хвост.

— Сорвали мертвый джек-пот, - оскалился Лошадкин.

— Да, это вам не "Урзал"!

— Аккуратнее, не убейте друг друга!

Расширенные возможности, сканеры ближнего радиуса действия, встроенные в толстый "автомат", полная интеграция с броней и окружающим оружием, разве что умных пуль, чтобы каждая со своим микрочипом, не хватало. Конечно, ысынгуны испортили кучу всего, но Михаил не стал заморачиваться, применил тот же принцип, что и раньше – из трех сломанных – один целый, и вышло!

Не идеально, но это Лошадкин решил оставить теоретикам в тихих кабинетах.

— Я с вами, - появилась рядом Аласкопея, и ее сопровождал Гавей.

Михаил смерил их взглядом, просканировал и кивнул, махнул рукой, чтобы выдали броню и оружие.

— Все, прием закрыт, - сказал он.

Оружие, броня, закрытые входы, переделанные на коленке системы охраны, готовые биться живые и на мгновение Лошадкина окатило холодком – не потерял ли он слишком много времени. Михаил махнул рукой, и они помчались вперед, слыша, как за их спинами закрывают и заваривают, заваливают двери.

Без лишних слов они промчались и врезались в отряд ысынгунов, разбросали их, как кегли и прорвались к переходу на уровень ниже. Центральную шахту занимали ысынгуны, тащили керманиум и закрастяне им мешали, основные бои кипели именно там, но имелась масса других переходов, шахт, лифтов, лестниц, да что там, можно было просто выбить пол и провалиться ниже.

Скорость и минимум внимания, такую задачу ставил себе Лошадкин.

— Впереди!

Нога его врезалась в ысынгуна размером с кошку и пинком отправила в стену. Струи огня выжигали дорогу, гравитационные удары сминали ысынгунов и превращали в лепешки. Гавей подскочил до самого потолка и жег оттуда. В мгновение ока они стоптали весь отряд, осаждавший каких-то очередных закрастян, и помчались было дальше, отмахиваясь от сигналов в спину.

— Командир! – писк Аласкопеи.

Освобожденные закрастяне хлынули наружу, крича и потрясая оружием, стреляя и добивая раненых. Лошадкин обернулся на крик Аласкопеи и своими глазами узрел одну из тех вещей, за которые ысынгуны получили статус Сильных. Убитые ысынгуны мгновенно, прямо на глазах, вдруг вздулись, словно баллоны воздушного шара, и кто-то неосторожный вскинул оружие, выстрелил до того, как его успели остановить.

ДАДАХ!

ВШ-Ш-Ш-Ш-ШУ-У-Х!!

Тела взорвались разом и мощнейший порыв чего-то, ядовитого и опасного ударил во все стороны. Пара закрастян не успела спрятаться и их броню перегрузило, подставило под удар. Закрастяне орали, упали, подергиваясь, разъедаемые на месте и умерли через пару секунд. Отряд Лошадкина успел разорвать дистанцию и Карраха с Гавеем вовремя ударили