Шрифт:
Закладка:
– Аля, не делай так больше, пожалуйста.
«Суровый какой!»
– Как?
– Не надо бросаться под машины, я – и все – подождут. Твоя жизнь и здоровье важнее.
«Нравоучения? Так сразу?»
– Очень не люблю опаздывать. Тем более что ты уже здесь.
«И чего я оправдываюсь?»
– Я понимаю, честно, но если ты попадёшь под машину, встречи нам придётся ждать ещё дольше.
– Ладно, прав! Сдаюсь!
«Поднимаю руки, а сама ржу. Ну прям как папа говорит.
…Час почти разбирается с бумажками и внимательно слушает. Может, действительно не такая уж безумная чушь моя „формула прогресса“? Надо решиться спросить, что он реально обо всём этом думает, а то только кивает и улыбается своими карими глазами. Не смеётся, нет. Такое я бы почувствовала сразу. Замолчала».
– Денис…
– М-м-м?
«Не отрывает глаз от перечёрканного ручкой тэзэ. Фиг знает, что за стрелочки там рисует».
– Жизнеспособно? Или «тушите свет – сливайте воду»?
«Ответа не боюсь. Странно. Просто волнуюсь, и всё, но не страшно. С ним даже слова „страх“ как будто не существует».
– Пока не попробуем – не узнаем. Алгоритм я напишу за пару дней. Тут вводных не так много. Руками считать замучаешься, но тоже можно. Проще, чем я думал.
– В смысле, слишком очевидно и яйца выеденного не стоит?
«Просто ему! Я вообще не понимаю, как сложить это всё воедино, чтобы получилось конкретное число повторений и прогрессия в подходе».
– Нет, идея интересная, и формула понятная. Откуда столько сомнений?
«Ему интересно?!»
– Слушай, я же не тренер! А вон сколько профессионалов, и никто не додумался. Мне кажется, что это всё от лени: надоело в зале по три часа сидеть. Хочу быстро и с пользой для дела.
– Аля, ленивый человек изобрёл самолёт, тоже хотел быстро и с пользой для дела.
«Смотрит на меня в упор, прямо в глаза. Стало неуютно, чувствую себя, как под рентгеном».
– Хорошо. А какие дальнейшие действия?
«Не зря ж сидели. Попа затекла».
– Пишу программу, она считает, и мы с тобой тренируемся по этим расчётам. Количество повторений, прогрессия в подходах, увеличение нагрузки… И по истечении месяца смотрим на качественные показатели каждого из нас – изменение структуры тела и физической формы, выносливости.
«Офигеть! Он не шутил! Он будет заниматься по этой программе!»
– Денис, совсем необязательно ставить такие эксперименты на себе!
– Самому интересно…
«Опять ушёл в бумажки».
– Спасибо! Это так важно…
– Аля, что важно?
«Поднял лицо от полностью перекроенного тэзэ, и опять этот его взгляд в упор и насквозь…»
– Как ты отнёсся к моей идее. Очень неудобно… нет, скорее, обидно будет, если программу расчёта напишешь, а не получится ничего, потому что идея – «гэ».
– Знаешь… Лучше, попробовав, ошибиться, чем не ошибаться, но ничего не пробовать!
«Как проникновенно говорит: очень спокойно, но так тепло…Гениально, ну!»
– Очень ценная мысль, знаешь? Возьму себе, пожалуй! Подаришь?
«Как камень с души. А ведь Денис прав: лучше сделать и жалеть, чем не сделать и жалеть. Не во всём, конечно, но очень во многом».
– Забирай. Тебе – не жалко.
«У Бека сарказм в голосе. У Бека! Сарказм! День открытий».
– Денис, а какие планы у тебя на вечер?
«Выпалила, а потом подумала. Станет такой умник тратить на тебя время?»
– На удивление, никаких… Репетиция завтра, работа – в процессе проверки очередного этапа, это пара дней ещё.
– Ты как к мороженому?
«А что, могу же я ему мороженое купить? Он вон столько сил и времени на мои каракули потратил. Правда, перечеркал там всё по-своему, но какая на фиг разница, лишь бы работало».
– К мороженому – положительно, если оно шоколадное.
«Вот теперь он реально улыбается, ртом улыбается!»
– А какое твоё любимое?
– «Ленинградское шоколадное» и «Лакомка».
– И мои! И из «Баскин Роббинса» шоколадное с миндалём и маршмеллоу. Но есть новое, называется «Чёрное золото», в виде слитка. Тебе понравится! Тем более что я плачу́.
– В смысле?
«Шок! У него шок на лице! У Бек-Назарова может быть шок?»
– В прямом. Не переживай, сама заработала: уроки английского с маленьким мальчиком – источник дохода.
– Тогда пойдём прогуляем твои кровные!
«Опять шутит! Шутит опять! Ух…»
53
– Который час?
«Какой кайф, когда солнце почти зашло, а ещё светло, тепло и мухи – пока что – не кусают».
– Девять почти…
«Бек спокойно говорит, а сам явно в сильном недоумении. Я чувствую. Как мы столько проболтали? И о чём, главное? А ни о чём: о мороженом, о школе, об университете, точнее специфике Бауманки. Он расспрашивал о моих курсах, о том, чем мне нравится заниматься. И вот какая интересная штука: пока ему рассказывала, многое о себе узнала. Например, что не хочу быть экономистом; что сидеть и писать стихи и рассказы могу до бесконечности; что если подумать, то и гулять, в принципе, не очень люблю, только быстрым шагом, а лучше бегом; что помню наизусть половину томов Цветаевой и песен Окуджавы. А он не смеялся, он слушал, с ухмылкой, разумеется, но беззлобной, загадочной и хитрой, как у папы».
– Денис, мне в десять, а лучше в девять тридцать, надо быть дома…
«Смотрю на сотовый. Вспомнила, что он существует где-то в этой Вселенной. Родители пока не звонили, но судьбу испытывать не хочу!»
– И не надо. Кто знает, когда пригодится удача? Давай накопим!
«Опять улыбается ртом, а не как обычно… Далековато зашли по каналу. Хорошо, что не в Щёлково. Но даже такси отсюда не закажешь: закрытая для проезда зона, только по пропускам. Сколько обратно идти?»
– Аля, мы сейчас развернёмся, выйдем к заводу и оттуда доедем.
«Я вслух теперь думаю? Или он телепат?»
– Блин, ты – голова! Сама бы не допёрла.
– На себя не наговаривай. Ситуация стресса не у меня, а значит, как раз мне такие решения даются легче и быстрее. Ты бы прошла первый испуг и разобралась с ходу.
«Какая уверенность в моих умственных способностях! Научиться бы так доверять себе!»
– Хм… Я теперь знаешь, как буду делать? Как только случается жопа, стану представлять, что эта жопа не реальная, а чисто гипотетическая. А если так, то и разруливать начну быстрее! Согласно твоей теории.
– А вот эту мысль уже я забираю себе. Подаришь?
«Дразнится или правда ноу-хау?»
– Тебе? Дарю!
«…Великий и ужасный Бек-Назаров доставил меня до подъезда и отправился в сумерки проспекта. Бегом без лифта влетела на шестой этаж, как будто не гуляла, а вечность спала в хрустальном гробу. Закрыт только нижний замок – значит кто-то дома».
– Дочура, привет! Как погуляла?
«Отец сидит в пол-оборота на стуле в кухне и собирается закурить. Хочу побыть с ним. Только телик орёт».
– Хорошо, пап! Дошли до второго КПП!
– Далековато… С Артёмом твоим?
«Блин! Я совсем про него забыла!»
– Не, с Беком.
– А кто это? Я его разве знаю?
«Отец напрягся, но делает вид, что шутит».
– Это басист другой группы, студент МГТУ, мама на РКК работает.
«Рапорт по всей форме».
– А почему «Бек»? Князь, что ли?
«Ой, папа, не представляешь, насколько он не-князь, ха-ха!»
– Это «фамилие такое».
– Есть будешь? Мать спит, а я бы чаю попил.
– Давай чаю! Но только чаю.
– Как скажешь, доню!
«„А потом они посидели ещё немного! И ещё немного… и ещё! Пока совсем ничего не осталось…“ – чётко про нас с отцом. Время двенадцать. Артём не писал, не звонил. Со вчера. А завтра уже выходные. Утром к нему не „прибежишь“. Значит, занят! Значит, репетирует, или работает, или… Или что, интересно? Люша, но ведь и ты ему не писала и не звонила.
Завтра „репа“ „Страмослябов“. Князя слушать удовольствие сомнительное, но на Дениса пришла бы глянуть. Сам вид его с гитарой – это, должно быть, похоже на искусство. Нет, не красота неописуемая, а то, с каким вдохновением он говорил о музыке, басах этих, – с такой нежностью, как о любимых женщинах, чесслово! Кстати, о женщинах. Интересно, у него кто-то есть?.. Стоп! Аля, а тебе какая разница? У тебя у самой есть парень, между прочим!
Надо спросить Бека, можно ли прийти к ним на базу завтра послушать. А то в основном на пандусе пересекаемся. А как звучит – хэзэ! Да он и с Михалычем репетировал, но я только на АраГора смотрела. Всегда».
Бек
4
«М-да, интересные дела творятся: сегодня меня кормила мороженым женщина! Такого не было… лет с двенадцати? Хотя какая там женщина – девочка! Такого не было никогда!» – ухмыляясь, думал Денис.
От этих мыслей ему становилось тепло, хотелось писать музыку, хотелось её играть. Спонтанно
