– Здесь, если позволите, немного другой вопрос…, – Марта замялась и посмотрела на меня с видом нашкодившей собаки. – Ярла Нильсен явно не здорова, и потом злые языки скажут, что всё это благодаря вам. Ну, если она, не допусти Всеблагой, скончается… или серьёзно заболеет.

– Да чтоб у тебя язык отсох, – замахала на горничную Альма, и я испугалась, что сестра поколотит Марту в моё отсутствие.

В этом вся её натура: не умеет держать язык за зубами и открыто выражает симпатии, а антипатии тем более. Колкие шпильки слов, двусмысленные обороты и полунамёки были противны её прямой натуре, воспитанной в провинции, где за подобное и нам, благородным девам, прилетало от матери.

А в столице всё наоборот, и к этому невозможно было привыкнуть.

– Замолчите вы обе! – прикрикнула я, сверяясь с карманными часами. – Если я не пойду, те же самые злые языки скажут, что нежелание попрощаться – признак вины. Не думаю, что с ярлой Нильсен что-то не так. Я скоро вернусь.

Больше горничные возражать не посмели, и я, выскользнув из комнаты, почти бегом направилась к кузинам.

Опаздывать невежливо, это может быть расценено, как нежелание прощаться с поверженным. Нет, я хотела пойти. Есть вероятность, что Бекка косвенно замешана, но она не Алая роза. А вот Ингрид проверить не мешает. Если я буду бегать от всех и скрываться, так никогда и не раскрою заговорщицу. Не стоит также забывать, что её сила тоже возрастает с каждым днём.

Всему свой черёд, я чувствовала, что разгадка тайны имени Алой розы под носом, что всё, что надо, я уже знаю, но почему-то не могу сложить картинку воедино.

После первого же стука мне открыли горничные кузин.

– Хильда, это ты? – раздался из глубины спальни спокойный голос Ингрид. – Проходи, мы ждём.

Впустив меня, горничная поклонилась и продолжила заниматься сбором вещей.

– Она заснула сразу, как пришла и наплакалась, – с материнской нежностью сказала Ингрид, увлекая меня в спальню. Там она понизила голос до шёпота и усадила меня в кресло. – Бедняжка, последнее время ей было очень нелегко.

Бекка лежала на кровати, отвернувшись к стене, и, по-видимому, крепко спала, подложив маленькие ладошки под голову, тем самым напоминая мне младших сестёр. Воздух был затхлый, я вообще удивлялась, как можно остаться здоровым в такой душной и сильно натопленной спальне.

– Разве жарко? – удивление в глазах Нильсен было настолько сильным, что казалось неискренним. – Мы здесь вечно мёрзнем. В Соулсете привыкли к другой весне, у нас хоть и север, а всё равно теплее. Сейчас дома уже сошёл снег, и проклюнулись первые цветы …

Мечтательный взгляд Ингрид я подмечала уже давно и привыкла, что «фея» – создание эфемерное, для которого вся эта тяжесть борьбы за власть – непосильна ноша. Даже подозревала, что если бы ей дали волю, она с удовольствием поменялась бы с сестрой и уехала домой. Туда, где к неяркому солнцу тянут зелёные ростки первые подснежники…

– Это она уговорила меня приехать, – словно прочитав мысли, произнесла Ингрид и разлила отвар зелёного цвета из фарфорового пузатого чайничка, стоявшего на столике. Над кружкой сразу поднялся густой пар, но уже через минуту облачко рассеялось, и по комнате разнёсся аромат пряных трав. – Не бойся нас, Хильда. Я знаю, тебе наговаривают всякие глупости.

– Если бы боялась, то держалась бы подальше, – ответила я на внимательный взгляд Ингрид и сделала маленький глоток. Напиток оказался очень вкусным даже без сахара. Дар молчал, значит, Тёмного воздействия здесь не было. Или его умело скрывали.

– Знаешь, – хозяйка обернулась на приоткрытую дверь, – мне кажется, Бекку отравили. Я заметила, что ей нездоровится, когда ты уехала.

– И кого ты подозреваешь? – спросила я, ожидая услышать обвинения в адрес Тиры или Эрики.

– Никого, – девушка пожала плечами. – Я люблю кузину, но, откровенно говоря, удивлена, что мы продержались так долго. Бекка сама понимала, что у неё нет шансов. Она никому не переходила дороги. К тому же меня-то не тронули?

– И? Что думаешь? – я облизала пересохшие губы и приготовилась слушать.

– Не знаю, как сказать, чтобы не выглядеть глупой и суеверной, – Ингрид  склонила голову набок, сведя брови. – Мне показалось… Да, так будет вернее. Скорее всего, показалось, что в галерее было какое-то воздействие. Тёмное, ты понимаешь?

Девушка вопросительно посмотрела на меня и быстро добавила:

– Но возможно, я ошиблась.

– Нет, я тоже ощутила что-то подобное, – Бекка закашлялась и присела в постели, пригладив разметавшиеся во время сна непокорные кудри. – Рада, что ты пришла проститься, Хильда.

– Конечно, а как иначе? – ответила я.

– Но как такое возможно? Здесь, в самом центре государства, в королевском замке?! – глаза Ингрид расширились от ужаса, и она залпом осушила чашку, долив  ещё.

– Я ничего не почувствовала, простите.

Обе с недоверием, сменившимся недоумением, уставились на меня.

– Да-а, – протянула Ингрид, улыбаясь. – Наверное, всё это от нервов.

Больше эту тему кузины не поднимали. Я украдкой наблюдала за обеими, но следов какого-либо тёмного воздействия не замечала. Дар молчал, но интуиция говорила, что всё не так просто.

Несмотря ни на что прощание вышло трогательным.

– Береги себя, – сказала я Бекке, обнимая девушку, казавшуюся совсем хрупкой и маленькой. Та грустно улыбнулась и кивнула, в глазах её стояли слёзы.

– Я напишу тебе, можно? – спросила она шёпотом и с каким-то животным страхом заглянула в глаза, пока Ингрид мягко выговаривала горничной за то, что та долила в её отвар воды.

– Да, я буду ждать, – всё, что могла ответить я, чтобы её кузина не подумала, что мы обсуждаем что-то запретное.

Вскоре я, сославшись на головную боль, простилась с сёстрами Нильсен и, обернувшись на пороге, с тоской подумала, что больше не будет ни совместных чаепитий, ни дружеских посиделок и разговоров. Бекка была связующим звеном между мной и её дальней родственницей, так называемой кузиной, которая теперь, как и две другие соперницы, была мне крайне подозрительна.

– Если тебе понадобится помощь, – произнесла она в сотый раз, – всегда буду рада.

Я понимала, что она имеет в виду отвары, которые действительно придавали мне сил, но мысленно дала себе зарок, что откажусь от них. Я больше не доверяла никому. Теперь надо рассчитывать только на себя и свой Дар.