Наверное, шипя. Или нет.

Тимур рванулся к ней, беззвучно разевая рот, запнулся за воздух (или за что-то невидимое), кое-как сгруппировался, но все равно очень неприятно грохнулся и проехался ладонями по щебенке.

Выглядело больно. Звучало наверняка еще больнее, но Ксюхе оставалось только читать по губам и следить за выражением лица.

А потом и эта возможность исчезла – когда картинка отключилась вслед за звуком.

Это не было полной темнотой или слепотой. Скорее, ощущением, когда ты долго лежал, а потом так резко вскочил, что потемнело в глазах. Какие-то вспышки света, цветные пятна, непонятные проблески – и чувство, что сейчас еще немножко, пару секунд перетерпеть, и все пройдет.

Ксюха потерпела пару, тройку, десять секунд… Минуту. Час. Вечность.

Она не представляла, сколько прошло времени, что творится вокруг и где все. Есть ли рядом хоть кто-то? Есть ли в этом мире вообще хоть кто-то? Существует ли еще сам мир?

В ушах нарастал гул. Не звук, лишь давление крови в сосудах. Глаза жгло от напряжения. Надо было расслабиться и прекратить вслушиваться и вглядываться, но Ксюха снова и снова пыталась это делать.

От полнейшей дезориентации начала кружиться голова. Или нет. Или да.

Ксюха кое-как нащупала холодный металл гаражной стенки и села, прислонившись к ней спиной. Обеими ладонями оперлась о землю, надеясь хоть так утвердиться в пространстве, но ей все равно казалось, что она летит сквозь космос, с трудом балансируя на малюсеньком клочке асфальта, и этот асфальт вот-вот раскрошится в пыль.

– Прекратите это! Я больше не могу! – крикнула Ксюха. По крайней мере надеялась, что крикнула. – Пожалуйста… Кто-нибудь…

Ничего не произошло. Совсем.

Если вдруг и произошло, то Ксюха этого не увидела и не услышала.

– Ладно, – вполголоса пробормотала она. – И из этого тоже есть выход.

Татуировка уже не чесалась. Должно быть, организм решил, что странный рисунок на коже – не та проблема, на которую сейчас стоит обращать внимание. Ксюха с трудом отняла руку от земли и приложила к куртке напротив ключа.

Она могла переместиться в Дом. Прямо сейчас. А там Людвиг что-нибудь придумает, он же умный, мозги-то у него вместе с магией не отключили. А может, зрение и слух вернутся сами, стоит лишь оказаться подальше от этого места.

Только как на это среагируют те, кто ищет Людвига? Успеют ли перехватить Ксюху? Отследить дорогу? Просто заметить исчезновение, которое разом подтвердит их догадки, что беглый преступник жив и общается с этой конкретной девчонкой?

Запах – не такой уж и аргумент, если подумать. Может, обычная школьница просто остановилась лохматую собаку погладить? Может, она эту собаку каждый вечер после уроков гладит? Кому какое дело!

А вот исчезать в никуда обычные школьницы, как ни крути, не умеют.

Ксюха почти решилась. Почти представила живое тепло камина, почти потянулась к нему.

И тут земля содрогнулась.

Порыв ветра взлохматил волосы, щедро сыпанул песка в невидящие глаза, оставил пыльный привкус на губах. А затем щеки коснулось что-то теплое.

Ксюха вздрогнула, взвизгнула, представив волчий нос. Отшатнулась, стукнулась затылком о стенку, поморщилась от гула и металлического звона. Запоздало сообразила, что услышала этот звон.

Услышала.

Звон.

– Ксюша… – прозвучало рядом, буквально над ухом. – Это я. Все хорошо. Здесь никого больше нет, только я.

– Тимур Игоревич, – прошептала Ксюха. Протянула вперед руку, вслепую ухватилась за мягкую ткань пальто. – Тимур…

– Посмотри на меня. Ну же, давай, не бойся.

Ксюха торопливо потерла глаза, стряхивая с ресниц песок. Осторожно моргнула.

Лицо Тимура расплывалось, словно отражение в речной воде, но постепенно приобретало свои обычные черты. Он тоже был весь в пыли, а волосы торчали в разные стороны непокорными прядками, как у безумного ученого.

– У вас очки треснули.

– Не самая большая потеря в жизни, дома запасные есть. Хотя обидно, конечно: новые такие же мне в ползарплаты обойдутся. Теперь месяц сидеть на гречке и макаронах. – Радостный тон, которым это было сказано, не слишком вязался с печальной перспективой.

– Тогда чему вы улыбаетесь? – не выдержала Ксюха.

– Тому, что ты видишь мою улыбку. И очки. – Тимур неожиданно подался вперед, обхватил Ксюху обеими руками, обнял. – Я очень волновался. Ты как вообще? Сильно ушиблась? Голова не кружится?

– Кружится, но уже меньше. Это было… – Ксюха осеклась, не закончив фразу.

А что, собственно, было?

Понял ли Тимур, что случилось что-то необычное, или для него все выглядело так, словно Ксюха просто неудачно вписалась в гараж и на какое-то время выпала из жизни? И что произошло после этого?

– Я не понимаю, почему мы все в песке. Что-то взорвалось? Что вообще произошло? Кто это был?

– Это я тебя хотел спросить, кто это был.

Хороший вопрос. Вполне логичный. Непонятно только, что на него отвечать: правду, которая выглядит как пересказ очередной фэнтезийной книжки, или наспех придуманную, но гораздо более правдоподобную ложь.

– Я не знаю. Я даже не поняла, откуда они выскочили.

– Они? Я только одного видел, – нахмурился Тимур.

– Да… Там был один мужик. И собака. Вроде как двое, поэтому «они».

– А… ну да… тогда двое. И что им от тебя понадобилось?

– Без понятия, они не сказали. Не успели сказать. Может, денег хотели? Или вообще перепутали с кем-нибудь? В смысле, перепутал. Он же один был.

Разговор складывался странно. Можно ли сказать про мужика с собакой «они»? Минуту назад Ксюха была уверена, что да, а сейчас уже сомневалась. И не объяснишь же, что собака шла не в придачу к мужику, а отдельно, как самостоятельное существо. И что она, скорее всего, не собака вовсе.

– Он ничего тебе не сделал, когда схватил? – не унимался Тимур. – В смысле, он тебя не… не пытался обидеть или еще как-то навредить? Или… ну…

– Тимур Игоревич, это называется «изнасиловать», – вздохнула Ксюха. – И нет, не пытался. Или не успел попытаться, схватить только успел.

А можно было бы, наверное, соврать, что пытался. Отличное бы объяснение ситуации получилось, не подкопаешься. И нежелание рассказывать подробности можно на шок списать. Но что уж теперь, поздно.

– Я не это имел в виду. Но рад, что ты в порядке.

Ксюха совсем не чувствовала себя в порядке, но решила не заострять на этом внимание.

– Так что произошло? – сменила она тему. – А то я как в гараж вписалась, так больше ничего и не видела.

– А… мы… – теперь настала очередь Тимура осторожно подбирать слова, – немножко поругались, а потом немножко подрались.

– Немножко? – Разглядеть нападавшего у Ксюхи так и не получилось (видимо, на это он и рассчитывал, когда зрение ей отключал), но его габариты она представляла неплохо – рост под два метра и ширина примерно со стандартный дверной проем. И против этой груды мышц – школьный учитель далеко не самой мощной комплекции.

– Ну да. Так, слегка. А потом он малость не рассчитал траекторию и врезался в столб.

– Какой столб?

Тимур махнул рукой куда-то назад,