– Иди сюда! – позвала она незнакомца, который попал в передрягу вместе с ней.

Но он, по-прежнему, не двигался.

– Я же тебе сказал, не могу ходить…

И тут картина начала вырисовываться у нее в голове.

Ходить не мог только тот, другой… Но почему этот красавец считает себя им?

Олеся интуитивно обернулась и посмотрела на стеклянную стену корабля. Свет, идущий сверху, падал на ее волосы.

Не может быть…

Она приблизилась к стеклу и прикоснулась к нему рукой, словно видение сейчас разрушится…

На нее смотрело другое лицо. Это была потрясающе красивая девушка. Огненные, рыжие волосы, тонкие черты и глаза… Они были бесподобны! Прозрачные, обрамленные черными длинными ресницами.

Олеся не верила, не могла поверить. Глупо считать, что это сон, но по-другому быть не может. Откуда это лицо, тело… Она худее себя килограмм на десять точно…

Но если это действительно сейчас ее лицо, то этот красивый мужчина…

Олеся обернулась и спросила:

– Как тебя зовут?

– Даниил.

Но это не тот юноша, измученный жизнью и надломленный внутри, это совсем другой человек. В нем чувствовалось что-то матерое и искушенное. Да вдобавок еще и одежда в лучшем духе рок бэндов…

– Посмотри на себя, – медленно сказала Олеся.

– Как? – с обидой бросил он.

Девушка подбежала и потянула его за руку:

– Вставай! Ну же!

– Что ты делаешь! А если травма усугубится? Знаешь, как болит спина? Я места себе не нахожу…

Точно… У него были проблемы с позвоночником… Но тело другое, тогда почему эта боль?

– Привстань, все равно, просто аккуратнее. Вы не могли бы ему помочь?

Магда подошла и протянула руку, нахмурившись:

– Делаю это только из-за Ортизы, мне слишком хорошо известно, кто вы такие…

Он ничего не понимал, но попытался привстать с помощью поддержки. Странно, тело больше не казалось чужим. Он сел и осмотрел себя. Руки… Это не его руки… Ладони покрыты загаром, очень смуглые и запястья сильные, словно он давно тренировался. Что за…

Даниила пронзила острое осознание того, что он чувствует ноги. Не может быть…

Сердцебиение участилось. Надо пошевелить пальцем, может быть получится…

Да… У него получается!

Давно забытые ощущения…

Даниил, осторожно опираясь на руки, попытался встать, и это у него легко вышло.

Он не привык плакать, давно со всем смирился, но сейчас понял, что глаза увлажнились сами собой.

– А говорил, что не можешь, – прошептала Олеся.

– Я могу… Могу…

Он говорил, не останавливаясь, убеждая самого себя, что это правда и никаких затруднений с ногами у него нет.

– Но почему так болит спина? Я ничего не понимаю…

Даниил, путаными движениями расстегнул кожаную куртку и с облегчением ее сбросил, оставшись в одной рваной рубашке. Как же хорошо, сразу ощущается свобода.

Почему все так смотрят?

– Что-то не так? – удивился он.

– За спиной… Это крылья! – охнула Олеся.

– Не знаю, кого ты называешь Мораном, но в аварию попал еще паренек-инвалид с помощником. К счастью, ничего плохого не случилось. У него тоже ушибы. Врачи говорят, что вам нереально повезло.

Паренек-инвалид, наверное, кто-то из местных, это не может быть он. Неужели Моран не выжил…Мне нужно разобраться во всем, понять, куда я попала, в конце концов…

– Да, если тебе интересно… Тот, кто вас сбил, сбежал. Провели расследование, оказывается, машина была угнала, номера поддельные. Так что, кто там был за рулем, неизвестно. Осталась запись с камеры видеонаблюдения, но человека не разглядеть. Мужчина в толстовке, голова под капюшоном, вот и все опознавательные знаки.

Мне это ни о чем не говорило. Только стало понятно, что виноватым в аварии был неизвестный тип. Нужно вставать.

Но как себя вести? Если я буду отрицать, что я его дочь, меня могут продержать здесь еще дольше. Нужно выбраться, чтобы оценить свои силы. Здесь, при постоянном присутствии незнакомых людей я не могу это сделать.

– Папа, а у нас есть дом?

Мои вопросы ставили его в тупик:

– Да, конечно… Не дом, а квартира.

Если я спрошу, что такое квартира, он еще больше расстроится. Как же сложно его просматривать… Где находится этот мир, что видение так затруднено? Наверное, это влияние планеты, в каждом мире свои правила, поэтому нужно со всем разобраться. И время не ждет. Одно я чувствовала точно, с каждым часом поток энергии у человека становился слабее. Он знает, что время так ограничено? Что же делать… Там еще и физические нарушения, конечно…. После того, как циркуляция силы нарушается, страдает и физическое тело.

– Давай поедем домой, в родных стенах мне станет лучше.

Он успокаивающе погладил меня по руке. От непривычно нежного жеста я растрогалась. Повезло же этой девушке… Пусть этот человек не король и не обладает званиями и богатством, но он может согреть душу того, кто рядом. Дамад… При воспоминании о нем злоба застилала глаза. Я не должна испытывать такие эмоции, они потянут меня вниз. К нему придет воздаяние. Силы равновесия не допустят, чтобы он остался безнаказанным.

–Ты должна дождаться выписки, так мы будем уверены, что все прошло без последствий.

– Но я знаю, все хорошо.

– Тебя обследуют и если и правда хорошо, то выпишут.

Что еще за обследования? Даже неприятное чувство страха появилось. От такого мира можно ожидать, чего угодно.

– Хорошо, но только пусть побыстрее…

Отец не мог долго находиться рядом, он плохо себя чувствовал, и я настояла, чтобы он ушел домой:

– Со мной все будет хорошо. – улыбнулась я обнадеживающе.

Ему действительно это важно. Я привыкла быть одной, доверять лишь себе. В последнее время только Моран занял небольшой уголок в моем сердце, иначе и быть не могло. Каким бы безрассудным он ни был, но в поддержке ему не откажешь. И после всего, что с нами произошло, он погиб. Как несправедливо…

В палате было тихо и пусто, от этого еще тоскливей. И я решила выбраться на разведку, выйти и посмотреть, как тут все устроено. Нужно держаться поближе к этой комнате, чтобы не потеряться, на всякий случай.

За дверью было светло, длинный узкий коридор, по обе стороны которого находилось множество дверей. Люди в белой и зеленоватой одежде ходили туда-сюда. Наверное, это местные лекари… В воздухе летал запах неизвестных снадобий, возможно, они используются для обработки ран.

– Да помогите же мне, кто-нибудь!