Шрифт:
Закладка:
— Ну да, — горько усмехаюсь я, — а единственный, кто мне подходит, это ты.
— Ну вот! — смеется он. — Ты умнеешь на глазах, девочка! Зачем заменять меня кем-то, когда я здесь, рядом? Ну иди же ко мне! Расскажи, как ты скучала! — он прячет лицо в моих волосах.
— Витя, иди ты… за документами! — толкаю его, одновременно делая шаг в сторону, чтобы проскочить между креслом, окном и стеной, и оказаться с другой стороны стола, где он меня не достанет.
— Хочешь поиграть, да? — Виктор бежит за мной, но спотыкается, зацепившись за ножку крутящегося кресла.
Отчаянно машет руками, пытаясь поймать равновесие, и… спиной падает на подоконник.
— Мама! — кричу я, бросаясь к окну.
Хватаю Виктора за руки, тяну на себя, отталкивая от окна. И в этот момент снизу раздаётся грохот, и аккомпанементом к нему отчаянный женский визг. Ложусь животом на подоконник и слезы наворачиваются на глаза. Весь набор для инвестора разлетелся по двору.
Селедка и "Докторская" колбаса валяются под ногами визжащих горничных. Бутылки со "Столичной водкой", точно такой же, как делали в СССР, разбились вдребезги. Уличные кошки лениво обнюхивают остатки советских котлет из столовки, в которых мясо заменено хлебом, оттого бедные животные никак не могут понять, что это за продукт. Самый дорогой раритет заказа — пачки сигарет "Союз Аполлон", впервые выпущенные в честь совместного советско-американского полёта космических кораблей «Союз» и «Аполлон» в 1975 году, намокли от водки и превратились в кашу. Скамейка покрыта красным флагом СССР. Возле нее стоит Леня, и, нервно затягиваясь сигаретой, рассматривает осколки гипсового бюстика Ленина.
— Леня, — кричу я, — отойди от статуя! Может, его еще можно склеить!
Леня задирает голову и я вижу слезы в его глазах:
— Вика, склеить уже ничего нельзя! За что ж ты Ильича? Он же как живой был! — он вытягивается в полный рост, бросает окурок и отдает честь знамени и разбитому бюстику.
Вылетаю во двор. Хватаю ящик, проверяя: не осталось ли там чего-то целого? Бесполезно! Даже крошки нет. Вообще ничего! Кирпичик черного хлеба ручной работы валяется здесь же неподалеку. Всё! Мне конец! Слезы текут по моим щекам и я их даже не скрываю.
Леня подходит ко мне и гладит по плечу, шепча:
— Викусь, ну не расстраивайся! Ленин — он же вечно живой! И ничего ему не сделается.
— Да при чем здесь Ленин, Леня? — всхлипываю я. — Это же был заказ для инвестора. Для императора тайги. Чем мне его теперь встречать? Меня шеф на части порвет
— Правда? — раздается сзади насмешливый голос Марка. — А что же вы, Виктория Алексеевна, врали, что этот инвестор помешан на европейском шике? Я ведь у Гаспара такое меню заказал, что можно английскую королеву встречать.
Что мне ему сказать? Что я пыталась всех перехитрить и наступила на свои же грабли? Причем к ручке грабель с одной стороны примотан топор. И если на них наступить, то топор сразу же отсекает башку.
— Ну скажите, что вам стыдно за вранье, Виктория Алексеевна, — радостно улыбается Марк.
— А вы сейчас счастливы? Да, Марк Александрович?
— Конечно, милая дурочка, — его улыбка становится еще шире.
Физиономия просто сейчас треснет от счастья.
— Я счастлив потому, что всегда помню знаменитую грузинскую поговорку: "Послушай, что скажет женщина, и сделай наоборот". Я раскрыл вашу страшную пионерскую тайну и… три, два, один — пуск! — он щелкает пальцами и в этот момент во двор въезжает белый фургон, на котором красуется алая надпись: "Наша гордость. Доставка".
Марк откровенно наслаждается моим выражением лица и идет к фургону. Водитель торжественно вручает ему большой картонный ящик.
— Но, подождите, Марк, — я бегу за ним, — откуда вы узнали?
Он только загадочно улыбается, берет заказ и идет к входу для персонала.
— А я, кажется, знаю, откуда он узнал, — мрачно изрекает Леня. — Вика, подними-ка голову! — он тыкает пальцем в дрона, который неподвижно висит в воздухе над нашими головами и тихо жужжит.
— Слава богу, Леня! — саркастически замечаю я. — Ты увидел эту летающую гадость! Я же тебя полдня сегодня прошу избавить нас от него!
— Ах ты ж гнида буржуйская! — Леня в сердцах сплевывает под ноги. — А скажи-ка мне, Вика, это напротив чьих окон он сейчас висит?
— Это триста пятнадцатый номер. Люкс. А что?
— Триста пятнадцатый, говоришь? — Леня покрывается красными пятнами.
Чего это он вдруг так занервничал? Ах, ну да! Именно в этом номере живет его пассия в бирюзовом платье и с ревнивым мужем наперевес.
— Ну, Электроник недоделанный! Я тебе сейчас покажу! — Леня бросается в отель.
А я задумчиво смотрю на дрона. Получается, что Марк тупо следил за мной. Вот подлюга! Хитростью обошел меня и просто вытолкнул из соревнования за должность. Не нужен мне такой подлец! Хоть с кабачками, хоть с баклажанами. Совсем не нужен!
Сажусь на скамейку. Наверное, нужно просто пойти к шефу и снять свою кандидатуру. Это будет не так стыдно и не так болезненно, как публичная порка и позор.
В кармане жакета звонит телефон. На экране высвечивается номер Марка. Это он меня добить хочет! Насладиться победой. Ну я тебе сейчас покажу, избалованный ты барчук. Хоть напоследок выскажу всё, что о тебе думаю. Подкроватный извращенец! Набираю воздуха в легкие, но Марк не собирается меня слушать.
— Виктория Алексеевна, — строго говорит он, не дожидаясь, пока я скажу: "Алло!" — где вас носит? Зайдите, пожалуйста, в президентский люкс. Нужно разложить наш заказ.
Наш заказ? Не верю своим ушам. Но на всякий случай спрашиваю:
— Марк Александрович, вы оговорились, да? Это ваш заказ, а не наш.
— Виктория, Алексеевна, это очень прискорбно, что вы в столь раннем возрасте уже страдаете от тяжелой формы склероза. Так я вам напомню: мы с вами вместе заказали всё необходимое. И очень слаженно работали в команде. И именно это я и сказал сейчас отцу. И папа был очень доволен.
— Я ему не верю! — ворчит мой мозг. — С чего бы это ему нас спасать? Он должен сейчас танцевать на нашей могилке, празднуя победу. Не верьте мичуринцам, дары приносящим. Это какой-то подвох! Не доверяю я милостям барина!
— А потому что ты — рациональная сволочь! — немедленно отзывается тело. — А я тебе давно говорило, что нужно доверять людям. Особенно тем, которые приятные на ощупь! Видишь красивого мужика? Доверься! Отдайся! Будь проще, голуба моя, и к тебе потянутся люди! Тем более, что Марк — это элитный сорт кабачка! А ты все бубнишь и бубнишь! Не слушай его, Вика,
