Интересно, что она делала в комнате моего сына.

Николас с одного взгляда оценивает обстановку и включает ловеласа. Он буквально облизывает девушку взглядом. Она расслабляется и кокетливо поправляет кудри.

– Представь меня своей знакомой, Грэг, – просит Аразолла, и я понимаю, что он уже начал работу с ней. Первый шаг сделан – Николас заинтересовал её, теперь пробраться в сознание Викки будет проще.

– Ник, это помощница целителя Викки, – пряча довольную улыбку, представляю их друг другу. – Викки, а это мой друг Николас.

Ник толкает меня локтем под рёбра и заговорщически улыбаясь произносит:

– Грэг, неужели ты не видишь, что мешаешь нам.

Викки посылает мне высокомерный взгляд:

– Да, Грэг, что за бестактность, – с превосходством говорит она и берёт Ника под руку. – Пойдёмте, Ник, поговорим наедине.

Глава 34. Новое испытание

Рассвет загорается над лагерем, постепенно разгоняя мрак. Солнце кровавым маревом окрашивает горизонт, словно напоминая о моих потерях.

На душе кошки скребут. Который день я сдерживаюсь, не давая себе возможности пережить горе.

Боль жёстким, колючим комом застряла в горле, мешая говорить. Вина за случившееся раскалёнными иглами пронзает сердце секунда за секундой. Как марионетка я иду, улыбаюсь. Люди тянутся ко мне за утешением, и каждого я поддерживаю, ободряю, заверяю, что всё будет хорошо. Сама не верю своим словам, а люди верят. Они находят во мне опору в тяжёлое для себя время.

В ком мне найти опору? Дэрек, скорее всего, мёртв. Единственный, кто мне давал чувство защищённости. Единственный, кто всегда был рядом. Единственный, кто любил.

Один из разбойников рассказал, что видел, как дракону размозжили череп. От этой новости я заледенела. Не осталось ничего, кроме щемящей пустоты внутри, заполненной непроглядной тьмой. Душа скукожилась и сжалась, оплетенная мраком отчаяния.  Его больше нет!

Всё свою боль я выплёскиваю в злость на Дэрека. Захожусь в безмолвном крике, раздирающем нутро до крови.

Предатель! Как он мог бросить меня и умереть. Ненавижу его за это! КАК ОН МОГ!!! Он не имел права умирать! Как же я?

Моя боль иррациональна. Я лелеяла её в себе всю ночь для того, чтобы сейчас давиться слезами, кусая губы до крови, чтобы не завыть, как дикий зверь. Бью кулаками по твёрдой земле, а боли не ощущаю.

Лежу на холодной, мокрой от росы земле, вконец окоченевшая. Телесная оболочка, оставшаяся от прежней Наили, холода не чувствует.

Смотрю на грязные от припорошённой росой пыли ладони. Расцарапанные пальцы с капельками крови. Откуда царапины и кровь? Ничего не чувствую.

– Чего разлеглась? – раздаётся злой голос разбойника. Нога в тяжёлом сапоге бьёт мне под рёбра.

Мне не больно. Волна холодной, обжигающей нутро ненависти медленно затапливает меня. Жгучее желание вцепиться ногтями ему в морду и расцарапать до крови за смерть Дэрека, за страдания людей, за моё одиночество, на которое они меня обрекли.

Как же поздно я поняла – без Дэрека мне нет жизни. Нет меня.

Словно молния пронзает мысль о возможном выходе. Осторожно поднимаю голову. Чуть выше уровня глаз, на ремне у этой твари, болтаются ножны с мечом.

Бесполезное для меня оружие. Я не справлюсь с ним. Даже вытащить из ножен не успею. Надо придумать что-нибудь другое. Мне нужен нож. Лучше охотничий, но можно и простой кухонный.

– Тебя спрашиваю, – ещё один ощутимый тычок под рёбра. – Чего молчишь?

Много чести отвечать ему. Охранник наслаждается властью над пленниками. Они же связаны и не могут пересчитать зубы в ответ. Мерзкая тварь!

– Поднимайся, – не отказывает себе в удовольствии ткнуть меня под рёбра ещё раз. – Рудный ждёт.

Я мстительно улыбаюсь. Надеюсь, что он уже выдристал все внутренности. Собирается заставить меня снять заклятие.

Я начинаю смеяться. Всё напряжение выходит с этим дурацким смехом. На меня оглядываются другие пленники. Я, наверно, странно смотрюсь со стороны, меня бьют, а я смеюсь.

Весь комизм ситуации заключается в том, что когда я накладывала на них заклятие, то не собиралась снимать. В состоянии нервного возбуждения шандарахнула по Рудному и бургомистру от души. Они скорее сдохнут от поноса, чем я смогу помочь им.

Меня грубо ставят на ноги, наградив ещё одним пинком.

– Прокляну, – мрачно обещаю я, растягивая губы в зловещей улыбке, когда мой мучитель в испуге шарахается. Моя неестественная весёлость резко сменяется угрюмостью.

– Пошли, чего испугался, – от моего голоса веет могильным холодом.

Если раньше у меня была надежда, то сейчас её не осталось. Светлые боги, вы оставили меня. Зачем я подслушала разговор охранников. Не знала бы, что Дэрек мёртв, ждала бы его и надеялась на скорое освобождение.

Осталось вывести из себя Рудного до такой степени, чтобы ярость затмила жадность. За меня-то он надеется получить кругленькую сумму золотом. Больше в несколько раз, чем за весь полон невольников.

Рудный ждёт меня жёлтый и похудевший. Благоухает он тоже не розовой водой.

– Сними, – слабым голосом приказывает он.

– Нет, тебя ждёт бесславная смерть, – мрачно улыбаюсь я.

То, что Рудный помрёт от поноса, радует меня, а я думала, что все чувства умерли. Я всё же смогла отомстить. Жестоко, позорно.

Дэрек умер в бою, как настоящий воин. А тот, кто отправил его на тот свет, умрёт так, что его даже в подземное царство не примут.

– Тогда и ты сдохнешь, как собака, – вспышка ярости приводит только к тому, что он скрывается за шатром. – Взять её и пропустить через всех, не жалеть.

– Может, сам начнёшь? – угрюмо спрашиваю я. – Ты ж учти, я тоже жалеть никого не буду.

Обвожу тяжёлым взглядом человека, которому нечего терять, получивших приказ разбойников.

– Не верьте ей, – дрожащим от слабости голосом произносит Рудный. – Всех не заколдует.

Обрадовавшиеся приказу разбойники всё же опасаются разделить участь своего предводителя. Они переговариваются, совещаются. Сколько проживёт вожак, неизвестно, и скольких я успею отправить на тот свет, они тоже не знают. Рисковать не хотят.

– Да, заткните ей рот её же собственной юбкой, – ослабшим голосом заорал Рудный. – Сказать она ничего не сможет.

Меня со всех сторон стали обступать разбойники.

Глава 35. Расследование начинается

Грэг Дранге

– Что там у тебя случилось? – с интересом спрашивает Локман, когда я присоединился к основной группе.

Не хочу вдаваться в подробности. Если Николас