– Ничего-ничего, – сказал Лейф. – Все правильно.

– Лейф, – вступил в разговор Нико, – мне кажется, не нужно нам обсуждать такие дела при волках.

– Я согласна с Нико, – поддержала Криссин товарища. – Они вообще не должны учиться в этом классе. А вдруг они шпионы?

– Они не шпионы! – возмутилась Эллука.

– Занимайтесь лучше своими задачками, – обратился к Нико и Криссин сидящий рядом с Эллукой Миккель. – Вы оба хороши лишь в том, на что есть простые ответы.

– Не вижу ничего плохого в том, что в уравнениях и задачах есть правильные и неправильные ответы, – резко ответил Нико. – Так же как в ответах на вопросы, которые мы разбираем сейчас.

– Я думала, будут выслушаны все точки зрения, – проворчала Криссин. – Разве не об этом сказал Лейф? Мы считаем, что обсуждать эту тему при волках не стоит. Вы хоть знаете, как его зовут? – указала на Андерса девочка. – Андерс Бардасен.

Нависшая над классом тишина говорила о том, что, несмотря на то что никто из них не жил в Холбарде, драконам было известно происхождение фамилии Бардасен. Сироты, родители которых погибли в Последнем великом сражении и чьи имена были неизвестны, получили их по названию самой битвы.

– Его родных убили в то время, и вы думаете, после этого он может быть другом драконов? – усомнился Нико.

– Вы не видели, как они вели себя в бою, – сказала Эллука, вскакивая с места и указывая на Андерса и Лизабет. – А я видела. Хотите их выгнать? Но без них Лейф был бы мертв.

– Насчет Тео у меня тоже вопросы, – добавила Криссин. – Он только полгода живет здесь, вся его семья осталась в Холбарде. Откуда нам знать, кому он предан?

Андерс посмотрел на Лейфа, который тер ладонями опущенную голову. Почему он молчит? Почему не защищает их? Чтобы прийти сюда, они бросили все, оставили привычную жизнь в Ульфаре, друзей и родных: Лизабет – мать; Андерс, как оказалось, – дядю. Конечно, они нашли друзей тут, но все равно очень скучали по Закари, Джею, Виктории, Дэту и Матео. И всякий раз, когда ребята думали о своих друзьях из Ульфара, сердце их рвалось на части от одной мысли о том, что те считали их предателями.

– Может быть, они специально это все устроили, – не унималась Криссин, говоря так, словно объясняла что-то само-собой разумеющееся. – Это же их одноклассники пришли сюда. Откуда нам знать, что они не договорились заранее, чтобы один из них напал на Лейфа, а Лизабет его защитила, и мы им поверили?

– Это не так! – взорвался гневом Андерс. – Думаешь, мы хотели тут застрять?

И тут закричали все вокруг: ребята вскакивали с мест, указывали пальцами друг на друга, полетели взаимные обвинения. Андерс не мог понять, кто что выкрикивает, и ему было все равно. Главное, что он смог выплеснуть нарастающее в нем чувство, когда услышал несправедливые обвинения, и, накричав на Нико и Криссин, почувствовал себя просто отлично.

Наконец Лейф поднял вверх руки и закричал:

– Хватит, – однако крики не прекратились, тогда Драклейд крикнул еще громче: – ХВАТИТ!

Один за другим, юные драконы замолкали и оборачивались в сторону Лейфа.

– Что ж, – тихо сказал он, – недалеко же вы ушли от членов Совета драконов. А как хорошо все начиналось. От выбранных мной учеников я ожидал большего.

Андерс услышал, как Рэйна что-то ворчала себе под нос, и даже у Лизабет, всегда выдержанной и спокойной, рвался из горла рык. Мальчик заметил, что и сам на грани.

Покачав головой, Лейф распорядился:

– До конца дня займитесь своими заданиями. На перемену я вас не отпущу – не уверен, что вы не продолжите ругань за стенами класса, если меня там не будет. Вижу, что пора бы вам отдохнуть, так что завтра занятий не будет. Жду всех послезавтра и надеюсь, к тому времени ваш пыл остынет.

После его слов некоторые начали бормотать какие-то извинения, но ни одно из них не прозвучало искренне. Ученики разбрелись по местам и приступили к своим занятиям. Взяв со стола брошюру с упражнениями по чтению и письму, Андерс сел за длинный стол вместе с остальными. Мальчик чувствовал, как воздух гудел от невысказанных возражений.

Как никогда прежде, казалось, что вражду между волками и драконами не погасить ничем, кроме возможности держать их подальше друг от друга и не давать напасть.

Когда ребята только начали обсуждать предпосылки Последнего великого сражения, им было ясно, почему в тот момент все пошло не так. Однако горькая правда состояла в том, что, начавшись с подозрений и неверных убеждений, противостояние закончилось гибелью и волков, и драконов.

Дело было не в том, чтобы одна сторона поняла другую, хотя ученики не смогли сделать этого даже при помощи Лейфа, а ведь никто из них даже не был вовлечен в те события. В Последнем великом сражении по-настоящему пострадали и те, и другие, и Андерс не был уверен, что можно стереть из памяти его последствия.

«Битва, которая произошла десять дней назад, тоже причинила настоящие страдания и вред», – произнес внутренний голос Андерса.

Эта мысль не давала мальчику покоя все это время, как бы он ни пытался ее отогнать. Он даже не мог объяснить своим друзьям-волкам, что драконы совсем не такие, какими их считают. Его одноклассники пострадали от настоящих ранений и были вынуждены бежать, чтобы не погибнуть.

Как и более крупное сражение, это началось с выдумок и слухов, а переросло во вполне осязаемую боль, которую не забыть. И все же вопреки всему мальчик верил и надеялся, что однажды друзья простят его.

* * *

Андерс с ребятами не хотели рисковать и в столовую обедать не пошли – там вновь могли оказаться Нико и Криссин и помешать им разгадывать загадку. Миккель и Рэйна взяли еду на всех и отнесли ее в комнату с картами, которую Андерс и Лизабет нашли в день, когда они взломали замок и сбежали из своей комнаты.

На стене по-прежнему висела, занимая целую стену, огромная карта Холбарда. Глядя на значки, изображающие крепость Академии Ульфара, на порт, где произошел пожар, и его окрестности, Андерс почувствовал неприятный холодок, словно над ним нависла угроза надвигающейся войны. Мальчик решил сосредоточиться на загадке и вместе с остальными занял место за длинным столом.

– Давайте еще раз послушаем, – предложила Лизабет, помогая Тео разгрузить принесенную им стопку книг.

Все это время Тео пытался отыскать сведения о Солнечном камне, о том, как он работает, однако кроме того, что артефакт как-то связан с теплом – все же он назван в честь солнца, – выяснить ничего не удалось.

Прожевав кусок бутерброда, Андерс продекламировал: