— Я найду чьи-то коленки и буду долго на них лежать, — Ханна махнула мне рукой. — И так перенапряглась там. О, Ванли, отнеси меня в сад, хочу на травку!

Алмарка явно пожалела о том, что осталась с нами, ведь Ханну она немного побаивалась. Тем не менее, она очень бережно подняла её и понесла наружу. Анна потратила весь резерв, нет смысла её беспокоить, а вот Леман со своим крутым даром кое-что имеет, так что идёт с нами. Правда почти все патроны потратил, но там затяжных драк не ожидается.

Мы вернулись к поселению, таща с собой очнувшегося Китира, скованного блокираторами. Душа его была изранена, так что в совокупности он стал совершенно безвреден. Выглядел он худощавым человеком лет шестидесяти. Не знаю, Ханна успела схватить немного генетического материала или просто состряпала случайное подходящее тело, не заморачиваясь о его здоровье, но подходит идеально! Одели его в белые штаны и майку, хранившиеся в лечебнице.

Видок то, что надо, чтобы показать пленного драконам, к которым мы добрались чередой телепортов.

— Надо же, вы вернулись, — удивился Невисс, с задумчивым видом стоявший на площади горного поселения. — Эдаррахан, тебя спасли? Где Хиссир? Что с Хёниром?

Глава 12

Драконы собирались вокруг нас, атмосфера оставалась безрадостной, ведь ещё недавно они сжигали своих собратьев. У многих драконов считается лучшим концом стать прахом, а не быть преданным земле. И первым нас узнал Невисс, да и остальные стали собираться, перешёптываясь.

Если нападут — нам конец, чего уж. Синдер права в том, что такая толпа драконов, это сила, с которой нужно считаться.

— Хёнир казнён пантеоном, — сказал я. — А касательно остального…

— Харратур предал стаю, а вместе с ним и Нириллин, — ответила Синдер.

— Это… правда, — пискнула Эда. — Хиссира… убили, разрезали, разрывали душу. И мою… я не могу обратиться. Нас предал Харратур.

— Ложь! — крикнул появившейся старейшина, излучая волны силы. — Как ты можешь заявлять такое⁈ Как я бы посмел…

— Дай-ка мне сказать, старик, — перебил его Невисс, сложив руки и окружив себя ореолом силы. — Ты проиграл малышке Синдерралан — полукровке. Она оскорбила тебя и твою дочку, которую легко вскрыли, как обычную лань. И в ту же ночь она пропала и умудрилась улететь очень далеко. А потом пропал Тизортиллан — твой основной конкурент и отщепенцы, дочери того, кто всегда был сильнее и лучше тебя. И заодно ты оставил охранять город почти всех, кто не любил тебя!

— Невисс, не пытайся очернить моё имя этой чепухой, — рыкнула магическая ящерица. Никакой это не дракон. — И ты знаешь, не я направлял их движение.

— Организовать пару вариантов засад вокруг несложно, — пожал я плечами. — Хёнир, полагаю, был доволен. Столько душ драконов сожрал, судя по тому, как долго Скади и Аматэрасу не могли его прибить, пусть и на его территории. Давай, скажи, сколько детей, стариков и самых сильных из драконов ты отдал тому ублюдку?

— Молчать, человек! — рыкнул он, метнув в меня волну холода, но щит тьмы легко погасил удар. — Не смей обвинять меня в подобном.

— Просто убей их, — к нам вышла светло-зелёная дракониха. — Они оскорбляют старейшину драконов, милосердию здесь нет места.

— Вам нет милосердия, Акасс, — прорычала Синдер.

— И пусть будет объявлено во всеуслышание, — заговорил Леман и пнул Китира. — Не прикидывайся ветошью. Признайся и получишь лёгкую смерть. Поверь, тебя могут пытать так, как ты даже не можешь вообразить. В руках гранда Жизни ты никогда не умрёшь, или ты не такое бессмертие хотел?

— Прочь… — начал Харратур.

— Нет, они останутся, — сказал один из драконов. — Моего сына убили, и если он знает виновных, то пусть говорит. Остановишь их, и мы покинем стаю всей семьёй.

— Аналогично, — ледяным тоном сказала бурая дракониха. — Харратур, ты подозрительно сильно хочешь их заткнуть.

— Говори человек и знай, что мы увидим ложь, — сказал Невисс, посматривая на троицу драконов.

Китир выдохнул сквозь зубы, но своё состояние он уже оценил и должен был понять, в насколько глубокой заднице он находится. Ни мы, ни драконы не позволим ему умереть легко. Но есть шанс немного облегчить участь. И не придётся сначала ломать его.

— Господин Хёнир всегда был в стороне от высокомерных ублюдков в пантеоне, — заговорил он. — Они боялись его силы, потенциала и ума. Боялись технологий, что могут привести нас на вершину, они не позволяли ему возвыситься. Он начал готовиться.

— Короче, — поторопил Леман.

— Хорошо, — процедил он. — Владыка Хёнир искал другие пути к силе, а я был самым верным его слугой. Интеграция душ или размещение их около алтарей казались подходящим решением. Но каждую было сложно обработать, а ещё исследования не были завершены. Когда пантеон захотел свалить на него вину за дела других богов, он вынужден был форсировать планы и всё получилось. Он забрал девятнадцать драконьих душ, и ещё две передал мне. Я должен был стать полубогом. Владыка изменил мою душу, сшив с духом и сделав бессмертным. А после, получив истинное могущество, мы бы покинули этот мир. Когда стали бы достаточно сильными, чтобы или противостоять Хранителям или, хотя бы, быть способными от них защититься.

Я едва сдержал смех. Он, против Хранителей⁈ Ох, как же они недооценивают их силу! Да эта жалкая химера сдохла бы даже от ауры Милосердия — самой мягкой силы! Какое там сражение?

— Мы должны были построить свой мир! — продолжал Китир, распаляясь. — Может даже смогли бы противостоять пантеону!

— Не о том говори, — Синдер схватила его за шею и подняла. — О Харратуре! Ты знаешь о нём?

— Конечно, — прохрипел он. — Я встречался с ним. Сапфировый дракон старел, физически не тянул место старейшины. Мы омолодили его магией жизни, усилили душу и дали резонатор холода в обмен на захваченных драконов. Он получил силу.

— Ложь! — крикнул Харратур. Мужик же ухмыльнулся и, когда Синдер его отпустила, стал называть места и время, когда он связывался с ним. Наверняка в стае знали, что старейшина куда-то отходил. Этому не придавали значения, может же он захотеть крылья размять? Но откуда это знает этот человек? А ещё