Шрифт:
Закладка:
Как говорится – идеи витают в воздухе! В октябре 1947 года советский конструктор, сотрудник головного ракетного НИИ В. А. Ганин получил авторское свидетельство на «Способ пуска управляемых ракет из-под воды», которое в принципе напоминает способ, описанный выше. Из этого краткого исторического экскурса можно сделать основной вывод: к моменту начала работ по созданию С. П. Королёвым и его коллективом ракетного вооружения для подводного флота в мире не было аналогов, которые можно было бы использовать. Предстояло начинать с нуля, с разработки принципов, а закончить сдачей на вооружение.
Естественно, что надо было начать с организации работ. Основным организационным шагом было налаживание контактов с Главным конструктором подводной лодки Исаниным Николаем Никитовичем. Он оказался человеком, весьма импонирующим Сергею Павловичу и похожим на него характером и стилем работы. Такой же решительный, смелый, независимый в суждениях, очень компетентный и увлеченный новой работой. Словом, они с Королёвым были достойными партнерами. Для установки на подводную лодку как нельзя лучше подходила ракета, о которой речь шла выше. Естественно, что некоторые ее системы требовали доработки, условия эксплуатации заставили заменить ряд материалов. Для подготовки ракеты на суше был пригоден комплекс от ракеты Р-11. Главной задачей был выбор способа пуска. Преимущества пуска из подводного положения настолько очевидны, что не требуют доказательств, и на сегодня существует только этот способ. Но в те далекие времена у нас не было опыта запуска ракет из шахты, это направление только исследовалось и проверялось экспериментально. Королёв прекрасно понимал, что он не может подвергать опасности экипаж подводной лодки и пускать ракету из пускового стакана, за стенкой которого находятся люди и все жизненные системы подводной лодки. Нетрудно себе представить, что с ними будет в случае взрыва ракеты. Поэтому было решено принять такую схему: хранить заправленные ракеты в стальных стаканах, вмонтированных в подводную лодку, а для запуска ракету поднимать наверх. При этом необходимо предусмотреть возможность заполнения шахты забортной водой в случае утечки агрессивного окислителя из ракеты с многократной заменой воды. Для того, чтобы не подвергать лодку опасности в случае нештатных ситуаций перед стартом (например, невыход двигателя на полную тягу или разгерметизация боков) предусматривалась система сброса ракеты за борт. Итак, принципиальные вопросы пуска решены, но они были не больше, чем задание, требования к конструкции подводной лодки и пусковой установки. Теперь надо было приступать к разработке конструкции пусковой установки, системы подъема ее и ракеты из шахты, переоборудование подводной лодки для размещения шахт (стаканов) и проверочно-пускового оборудования.
И вновь возникла знакомая ситуация – никто не хотел взять на себя функции Главного конструктора установки, ведь дело новое, опасное, зачем рисковать?! В этих строчках многие почувствуют некоторое раздражение и будут правы. Да, к сожалению, изложенная ситуация была типичной для тех времен, сплошные уговоры на всех уровнях, повсюду господствовал принцип – тебе надо, вот и делай, а специализированные организации уходили в сторону. Да, нелегко было Королёву, сколько энергии и времени было затрачено на преодоление таких «завалов», как принято сейчас говорить.
И Сергей Павлович был вынужден делать сам то, что специализированным предприятиям было бы сделать и быстрее и дешевле. Он пригласил к себе группу конструкторов, объяснил положение и спросил: «Ну как, братцы, сделаем?» В его вопросе было столько невысказанной горечи, а лицо было такое усталое, что «братцы» не колеблясь дружно ответили готовностью не посрамить «честь фирмы», хотя ничего подобного до сих пор не делали. А ведь речь шла о совершенно уникальной технической задаче – удержать заправленную ракету, стоящую на верхнем срезе шахты, в то время как подводная лодка раскачивается и рыскает на штормовой волне, а после выхода двигателя на расчетную тягу отпустить ракету в доли секунды!
Как было сказано выше, запуск ракеты с подводной лодки, тем более заправленной азотной кислотой, представлял опасность. Необходимо было отработать всю систему запуска предварительно в наземных условиях на специальных стендах и, лишь накопив опыт и доработав конструкцию, переходить на натурные условия испытаний, то есть на подводную лодку. Поэтому, кроме стендов для отработки отдельных узлов комплекса, программой работ предусматривалось создание трех крупномасштабных стендов для:
– вибрационных длительных испытаний заправленной ракеты совместно с пусковой установкой. Цель – убедиться в герметичности баков ракеты и работоспособности системы «ракета – пусковая установка» в условиях вибраций, аналогичных тем, которые будут воздействовать на них при длительном пребывании в подводной лодке;
– для проведения пусков ракет с пусковой установки, установленной на неподвижной платформе;
– для проведения пусков ракет в условиях, максимально приближенных к натурным, то есть при наличии перемещений подводной лодки в условиях четырехбалльного шторма.
Такой чудо-стенд был создан совместными усилиями ОКБ Королёва, коллектива известного конструктора артиллерийских систем Е. Г. Рудяка и НИИ «Гидропривод» (директор Погожев), чьи мощные гидроприводы имитировали исполинскую мощь морского шторма и швыряли ракету с пусковой установкой и подъемным механизмом из стороны в сторону словно поплавок.
Сергей Павлович проявил свой талант организатора и сумел добиться четкой и взаимосвязанной работы большого количества проектных, производственных и испытательных организаций. Работы шли широким фронтом. И вот на полигоне Капустин Яр встретились основные элементы для начала экспериментальной отработки нового вида ракетного вооружения. Первым этапом в период с 26 сентября по 20 октября 1954 года явились пуски ракет с пусковой установки, смонтированной на неподвижном основании, представляющем собой макет рубки подводной лодки. Цель – убедиться в том, что мощные (весом до 900 кг каждая) балки с полукольцами на верхних концах, а внизу закрепленные на шарнирах, надежно удерживают ракету в районе центра тяжести и за нижний шпангоут. В начале движения ракеты эти балки при помощи пневмотолкателей должны были отброситься на угол, исключающий их соударение с ракетой. Естественно, что в этом процессе, длящемся менее секунды, решающая роль отводилась автоматике. Вторая цель пусков – убедиться в том, что раскаленная газовая струя двигателя не нарушает целостность рубки. Пуски прошли успешно, подтвердив правильность схемных и конструктивных решений.
Но главное было впереди. Второй этап был значительно сложнее и опаснее. Он по основным параметрам, как говорилось выше, воспроизводил условия пуска ракеты с подводной лодки, качающейся на волнах. Ничего подобного в нашей практике ранее не встречалось. Зрелище было впечатляющее. Его трудно описать, надо видеть! Когда при отладке уникальных гидропроводов стенда в пусковой установке находился весовой макет ракеты, стоявшие внизу испытатели покачивали головами и вздыхали, глядя на то,
