в XVI в., и оно сохранилось и в «освобожденном» либертарианском Неаполе, который дал прибежище Бенедетто Кроче в XX в. Веяние Святого Духа постоянно ощущалось в этих южных греческих монастырях, в которых религиозная и политическая мысль приносила обильнейшие плоды, зачастую выражавшиеся в виде пророчеств. Падение Запада, разрушение Западного Рима и грядущее царство Святого Духа (третье тысячелетие) – все эти предсказания появлялись начиная с XIII в.

Тесные контакты между разными мирами, установившиеся в эпоху крестовых походов, способствовали проникновению на Запад богатейшего литературного наследия Византии – древних легенд, мифов и романов. Широко раскрылись шлюзы восточной фантазии, буквально захлестнувшей Западную Европу. Будда впервые появился на Западе в византийских одеждах, наряду с героями античных мифов и восточных романов. Прошедший путь бодхисатвы Будда Шакьямуни появляется в византийской «Повести о Варлааме и Иоасафе», написанной в жанре агиографических романов, под именем Иоасаф. Он отправляется в странствие из Индии, проходит через Аравию, Грузию и Грецию. Финальная метаморфоза образа совершается на Западе. Рождается святой Иоасаф нашего времени, которому посвящена церковь в Палермо (город, имеющий греческие традиции!). Его почитают в Испании, Португалии и Провансе, позднее его культ распространяется в Польше, Румынии, Англии и в Скандинавии. Жажда познания и обретения новых святых реликвий создали на Западе рынок, открытый для индийского и арабского романа, Византия была в этом посредником.

Настало время разобрать более детально, каким образом повлияло расширение кругозора европейцев на становление Западной Европы. Насколько изменилось восприятие человеком окружающего мира ввиду новых перспектив, которые открыли крестовые походы?

В течение длительного времени крестовые походы воспринимались как характерное явление исключительно европейского Средневековья. Их определение будет справедливым, если есть ясное понимание того, что под ним скрывается. Взглянув более широко на сложившееся положение, можно утверждать, что Европа позднего Средневековья смогла добиться слияния противоположных и конфликтующих элементов в единое целое, и это видно в каждой области повседневной жизни. Крестовые походы подтверждают самым явным образом и на многих часто несовместимых примерах этот факт сосуществования различных элементов, которое кажется неправдоподобным и поразительным более поздним поколениям. Каждый крестовый поход, да и каждый его участник, был движим множеством противоречивших друг другу мотивов, связанных с религиозными, экономическими, политическими и классовыми факторами. На первом месте всегда стояла вера, сильная, искренняя, торжествующая и наивная; часто это было смешение политики и религии. Если рассматривать крестовый поход в свете веры, то, по сути своей, это было паломничеством в Иерусалим, актом покаяния (хронисты XI–XII вв. не говорят о крестовых походах, но о «путешествии в Иерусалим», «путешествии к Святому Гробу Господню», «паломничестве в Иерусалим»). Покаяние было необходимо ради искупления грехов, совершенных под влиянием грешного мира. Но в то же время было страстное и горячее желание увидеть землю, которая издревле, согласно «праву по рождению», была предназначена Сыну Божьему, а возможно, и умереть там. Некоторые хотели привезти домой для себя и своих семей реликвии или почитаемые и священные предметы Святой земли.

Однако искупления грехов можно было добиться только через страдания и войну. Война велась против неверных, которых называли «псами, ненавидящими Господа». Однако вскоре, к изумлению многих, появилось прозвище «благородные язычники». Папы с готовностью давали индульгенцию крестоносцам. Каждому, кто взял на себя крест, отрешившись от тяжких земных обязанностей, и смог встретить смерть свободно и радостно, была обещана жизнь вечная. Это влекло на Восток главным образом не имевших земельных поместий аристократов, а также простых людей, бежавших от гнета своих хозяев. Элитой крестоносцев, их вождями, были аристократы из норманнских королевств и Северной Франции, которые стремились захватить богатую военную добычу «в земле за морем» – на Ближнем Востоке, и им это удалось. В их руках оказались замки, княжества и большие материальные ценности.

Крестовые походы были религиозным предприятием. Даже циничные и беспринципные купцы Генуи и Венеции, которые сделали себе большие состояния благодаря крестовым походам, действовали, как они сами считали, из религиозных побуждений. Менталитет крестоносцев является ярким отражением христианской веры в целом в Средние века.

Пример того, как тесно и нераздельно могли быть связаны друг с другом различные побудительные причины – религиозные, социальные, политические и экономические, – дает драматическая история духовно-рыцарских орденов, которые появились в Святой земле. Бывшие в начале своего становления небольшими аристократическими братствами, основной задачей которых была забота о пилигримах и больных, очень скоро они превратились в могущественные организации. Их финансовые операции, которые приобрели большой размах (особенно это касалось тамплиеров), их участие в едва ли честной борьбе за власть (иногда в союзе с мусульманскими вождями), высокомерие и самоуверенность орденских братьев имели следствием двойственное к ним отношение. Их уважали и прославляли, ими восхищались, но одновременно их боялись и ненавидели. Первым среди орденов следует назвать орден тамплиеров (который основал около 1120 г. французский рыцарь Гуго де Пейн), за ним следует орден Святого Иоанна, или госпитальеров (орден возвысился в середине XII в.), и Тевтонский орден (учрежден папской буллой в 1199 г.). Испанские духовные рыцарские ордены – орден Калатравы, орден Алькантара и орден Сантьяго – и Ависский орден в Португалии представляют собой отдельный случай, поскольку во главе ордена стоял король с титулом Великий магистр.

Духовно-рыцарские ордены были известны своим попечением о больных паломниках и благотворительностью, своим рыцарским духом и храбростью в бою, готовностью сражаться до конца. Но этому можно противопоставить их интриги, их одиозные личные споры и коллективный эгоизм этих военных корпораций; все это вело к тому, что сотрудничество орденских братьев часто обращалось в соперничество; и они не испытывали никаких угрызений совести, предавая брата из другого ордена. Изменения в поведении братьев в чужой стране были столь стремительны, что уже во втором поколении члены орденов своей одеждой, манерами и обычаями производили на вновь прибывших паломников из Европы в лучшем случае впечатление полуязычников. Могущество и богатства тамплиеров были причиной их трагического падения; после 1300 г. французский король уничтожил орден, и это знаменовало окончание эры крестовых походов.

Насколько многочисленны были крестоносные армии? Цифры, которые приводят источники того времени, являются плодом воображения. Более того, войска крестоносцев сопровождали люди, не принимавшие участия в боевых действиях, – духовенство и женщины. Рыцари иногда брали с собой своих жен и детей (как, например, в случае Бодуэна Булонского), а у их жен была своя свита. Вольнонаемные работники сами были по численности второй армией. Соотношение конных и пеших воинов было приблизительно один к семи. Из принимавших в осаде Иерусалима в Первом крестовом походе 12 тысяч воинов было от 1200 до 1300 конных. Высокородные сеньоры, такие как короли и аристократы Западной Европы (Франции, Англии и Нормандии), приводили с собой от 500 до