Все шло замечательно. Иосиф пел, я представляла его, заполняла паузы какими-то телевизионными байками, пока он отдыхал. Но однажды меня перебросили на какую-то программу в другой город. Ничего не знавший об этом изменении, Иосиф пришел на концертную площадку. И когда ему сказали, что меня не будет, он возмутился и ответил, что если не вернут ведущую, то он не уйдет со сцены и будет петь до утра. За мной тут же отправили машину. Несмотря на то, что там концерт еще не закончился и меня не хотели отпускать, администратор каким-то образом меня похитил и увез. По дороге он чуть не плакал и говорил, что, если не привезет меня на концерт, его уволят.

Уже почти ночью мы подъехали к Виннице. А над городом разливался голос Кобзона. Он пел на открытой эстраде. Когда в кулисах он увидел меня и радостного администратора, то сказал: «Ну, вот и все, а закроет концерт ведущая — Ангелина Вовк».

…В коллективе Иосиф Давыдович был очень внимательным, заботливым партнером, никогда не позволял обижать кого-либо из его команды. Помню, как однажды его музыкальному коллективу долго не выплачивали зарплату, и тогда он отменил концерт. Конечно, деньги тут же нашлись, и концерт состоялся.

Кобзон был человеком слова и чести. Если он обещал приехать к нам на детский концерт «Песенки года», то всегда приезжал, ни разу не подвел. И даже тогда, когда уже был тяжело болен.

Он хорошо ко мне относился, симпатизировал. Но однажды мне все-таки досталось от него. Концерт, который я вела, уже подходил к финалу. И по ошибке или от усталости я объявила: «Народный артист РСФСР Иосиф Кобзон». А он ведь народный СССР! Иосиф стоял на сцене и так на меня посмотрел, что я чуть не провалилась от стыда… Но при зрителях не стал меня подставлять. Занавес закрылся. И тут он мне все высказал, отчитал по полной программе. Мне стоило немалых усилий выпросить у него прощение. Он смягчился и, конечно, простил. Спасибо, дорогой Иосиф!

Олег Газманов

композитор, поэт, народный артист РФ

Иосиф Давыдович обладал феноменальной памятью — это общеизвестный факт. Но когда я непосредственно столкнулся с этим несколько раз, то был очень впечатлен. Однажды мы большой компанией полетели на север, к юбилею не помню какого города, не то Норильска, не то Надыма. Среди нас было много известных личностей, в том числе Винокур, Лещенко, Кобзон.

Нас попросили в конце выступления спеть гимн, посвященный одному местному предприятию. Нам раздали листки с текстом. Мелодия была очень простая, но слова какие-то заковыристые. Многие артисты начали ворчать: «Нельзя ли позволить нам петь с листочками или поставить общий экран со словами?» А Иосиф Давыдович сказал: «Я спою наизусть». Не поверив в успех предприятия, все с ним поспорили на ящик шампанского. И он действительно пару раз на моих глазах прочитал текст, вышел на сцену и без запинки спел этот навороченный гимн. Это было удивительно! Я потом выразил ему свое восхищение: «Иосиф Давыдович, какая у вас потрясающая память! А я иногда свои собственные песни не могу запомнить». Он ответил с мрачноватым юмором: «А я бы хотел многое в своей жизни забыть, но не получается».

Для меня большая честь, что Иосиф Давыдович иногда пел мои песни. На всех его концертах в последние десятилетия он постоянно исполнял «Офицеры», «Москва». А еще он два раза спел одну песню, которую я сам давно уже не пою. Первый раз, когда у него был ужасный период в его жизни. Его заказали. Силовики сказали ему, что есть киллер, который за ним охотится. У него появился телохранитель, за ним постоянно следили для того, чтобы действительно спасти ему жизнь. Поэтому у него было соответствующее настроение. Вскоре же должен был состояться его юбилей, а я в последние годы выступал на всех его торжествах. И предложил ему на выбор разные песни. Он говорит: «Дай мне твой альбом. Я посмотрю, что у тебя есть из последнего». Мы ехали в его машине, и он вставил диск. Одну песню послушали, другую, третью… Наконец, он остановился на одной. Я сначала не понял, почему он выбрал ее, но потом до меня дошло, почему он захотел спеть именно эту песню, которая называлась «Я не верю»: «Я не верю, что жизнь оборвется / Что когда-то наступит конец / И звезда моя с неба сорвется, / Оставляя созвездья венец…»

Даже не знаю, почему я сочинил такие слова, ведь было это примерно 35–40 лет назад, когда я был довольно молод. Но Кобзон решил спеть именно ее. На репетиции не было времени, поэтому мы ее спели просто, как балладу. Я ему аккомпанировал на этом концерте и пел вторым голосом.

А второй раз он спел эту же песню на моем юбилее, когда мне исполнилось 65 лет. На ежегодном международном конкурсе молодых исполнителей популярной музыки «Новая волна» проходил творческий вечер, где многие артисты пели мои песни, а Кобзон тогда уже был в очень тяжелом состоянии. Но он все равно пообещал: «Я прилечу и спою». У него был выбор, какую песню спеть. Все думали, что он споет или «Москву», или «Офицеров». Но он сказал: «Хочу спеть песню „Я не верю“». И он второй раз ее исполнил, причем спел ее с Кубанским казачьим хором — просто потрясающе! Это был лучший, пронзительный номер на этом концерте!

Мы все-таки спелись: он баритон, а я тенор

А сейчас я расскажу один веселый эпизод о том, как мы с ним познакомились. Как правило, когда люди становятся известными, у них создается ощущение, что они уже давно знают друг друга. У меня так было со многими людьми, в том числе и с Иосифом Давыдовичем.