– Если приструнить волхва ты не можешь, потому что он находится за пределами леса, но при этом его волшба влияет на лес,то значит ли это, что ты можешь прийти к нему и сделать так, что бы он перестал делать то, что делает. Тогда вопрос: хватит ли лесу тех дождей, что были до волхва или он пострадает? Лес, не волхв.– Принялась рассуждать я.– Что приводит нас к вопросу: как давно волхв влияет на погоду. И когда было лучше: до его прихода или после.

– Чего?– Крес посмотрел на меня с таким удивлением, что я засмущалась и замолчала.

– А давайте просто проверим Глухомань и поля у подножия гор, – вмешался в разговор Берес, вскакивая с места. - Я к Полевику, скажу, чтобы расставил дозорных.

– Давай, - буркнул страж и быстро скрутил карту, пряча ее за пазуху. – А мы с кикиморой навестим Лешего.

Леший был негласным хозяином леса и одним из самых могущественных нежитей на суше. Οн, как и Крес, следил за зверьми и птицами, смотрел, чтобы мы не распоясывались больше положенного, а люди уважали природу. Ослушников ңаказывал. Жестоко. Иногда до смерти. С одной стороны, он не подчинялся Стражу, но и делить с ним территорию не пытался. Так они и существовали: не друзья, но и не враги. Если бушевал Леший, Крес не вмешивался. И наоборот.

Я повела плечами, проследив взглядом за псом. Берес бесшумно скрылся в густой листве деревьев, даже ветка не шелохнулась.

Надо бы сразу припомнить,что делала в лесу неподобающего, где кому дорожку перешла, кого обидела. А то Леший мне сам все припомнит. И накажет.

– А может, ты один сходишь? – прохрипела я.

Οт страха в горле запершило. Если страж и заметил мою нервозность,то вида не подал.

– Нет, мне нужен твой нос, - голос Креса был резким и сухим, как скрип сгнившего на корню дерева. - Ты что, его боишься?

– Ну, мало ли. - Мне не очень хотелось распространяться про свои проказы, но уж лучше я расскажу о них спокойнoму Стражу, чем легкому на расправу Лешему. - Нору без спроса вырыла. Волков от ручейка отвела. По мелочи ещё что-то.

– По мелочи, значит? - ухмыльнулся Крес и присел на повалеңный ствол, не сводя с меня внимательного взгляда. - Ты стравливала бобров и заразовских мужиков. И не просто волков отвела, а нагнала на стаю морок. Да такой, что мне пришлось полдня по лесу бегать и Змея Горыныча искать. Волки божились, что это именно оң пригрозил им расправой , если они не уйдут с березовой рощи. Кто ж знал, что все это шалости одной маленькой кикиморы.

– Давно знаешь? - Теперь мой голос можно было сравнить разве что с писком комара.

– Да почитай, как ты сюда переселилась,так и знаю.

Я отмела первый порыв обернуться несчастной старушкой и горестно вздыхать: страж все равно видит мои личины. Его грустными глазами и трясущимися руками не проведешь.

– Ты как Горыныча наворожила, кикимора? У тебя же нет таких сил, – спросил Крес таким тоном, будто я была ребенком, по глупости наевшимся сырых грибов: не смертельно, но с животом помаяться придется.

– Змея на простыни углем нарисовала и красной глиной обмазала. – Мой голос дрожал, но врать стражу смысла не было. - Меж деревьев натянула ткань. Ветер простыню трепал, оттого Змей шевелился.

– Волки не смогли отличить нежить от тряпки? – изумился страж, от удивления приподнимая одну бровь.

– А как тут отличишь , если в морду пламя пышет и искры летят, а вокруг тьма ночная? – завопила я в праведном гневе. – На то расчет и был!

– А огонь откуда?

– Шутиху у торговцев купила и подожгла.

– Допустим, – усмехнулся Крес. - А голос Горыныча кто изображал?

– Я.

– Ты? – недоверчиво переспросил он и улыбнулся. - Позволь я повторю слова вожака: «рычало, скрежетало да визжало». Хочешь сказать,что это был твой голосок?

– Мой, - согласилась я, покорно опуская голову. – В дупло старого дуба залезла, ведро колодезное на голову натянула и выла. Эхо.

Крес удивленно посмотрел на меня и вдруг расхохотался. Белые зубы засверкали на загорелом лице. Εго смех был настолько заразительным, что я тоже улыбнулась. Надежда теплым комочком поселилась в душе: не будет страж так хохотать , если собирался меня наказывать. Я набралась храбрости и заглянула в глаза Креса:

– А Леший?

– Что Леший?

– Он знает про меня?

– Конечно, - уверенно ответил страж, пряча смех за кашлем. – Именно он предупредил меня о запруде и бунте в Заразах. Кстати, зачем ты подговаривала бобров перекрывать реку? Что они тебе сделали?

– Бобры – ничего, – я снова потупилась.

– Тогда кто? Люди?

– Мельник.

Надежда начала улетучиваться: если проказу с Горынычем Синеглазка мне простит, то месть человеку навряд ли спустит с рук.

– И что вы не поделили?

– Реку.

Рассказывать не хотелось, объяснять причину моего поступка тоже. Но выбора, похоже, у меня не было. Сейчас решалась и моя судьба,и жизнь в Сером лесу. Тут не до геройства: свою бы шкуру спасти.

– Расскажешь сама,или мне щипцами из тебя ответы вытаскивать? - Нежный голос Креса пробрался под кожу и царапнул по нервам.

Я выдохнула, собирая храбрость в кулак, и выпалила:

– Архип с ума сошел. Начал жертвы приносить.

– Зачем? Кому?

– Нежити. Чтобы мы мельницу не ломали, а в работе помогали.

– Так, – протянул Крес, наморщив лоб, – это уже лет сто никто не делает. Нежить Серого леса не будет вредить людям.

– Архип так не думал. Да и какая разница? - я снова взвизгнула: страж обладал редким даром меня нервировать. - В свое вpемя все так жили: русалки колесо тиной останавливали, водяной смазку счищал. Мельники всегда платили нам за охрану: кто салом, кто зерном. По праздникам даже пьяной водой угощали.

– И?

– Но Αрхип то ли головой ударился, то ли начитался чего мудреного,только он