Шрифт:
Закладка:
Мы его основательно потрепали. Никого из наших ему не удалось схватить, ну а мы его помучили, надолго запомнит. А потом мы показали ему, как ловят рыбу сетями. Не успел он опомниться, как попал в сети, теперь он не опасен, его можно пугать, морить голодом. В конце концов, с помощью волшебных заклинаний, благодаря которым ны можем объясняться с подобными существами, мы растолковали ему, что будем держать его в сетях, сколько пожелаем, и лучше ему поберечь силы, а не тратить их понапрасну, исходя злобой. Мы предложили ему навсегда покинуть здешние воды. Вместе с ним мы поднимаемся вверх по реке, минуем ваш город, а затем отпустим Водяного. Пусть живет где-нибудь в верховьях Крки, в безлюдных горах. Он больше не будет досаждать людям.
Иван обнял Ванимена. Солдаты радостно шумели на берегу, подданные морского царя ликовали в озере. Водяной угрюмо ворчал и ворочался в сетях.
— Идите вдоль кромки воды, — сказал Ванимен людям. — Мы поплывем недалеко от берега, в пределах видимости. — Он повернулся и зашагал к озеру.
И тут светлая тень скользнула по ветвям с вершины дуба, слабо зашуршала сухой листвой, и вот кто-то легко спорхнул с толстого нижнего сука на землю.
— Ах нет! Неужели вы прогоните из озера бедного старого урода? — услышал Ванимен мелодичный девичий голос, — Не выгоняйте Водяного, ведь озеро — его дом. Озеру будет без него одиноко. А как же чудеса?
Они тоже исчезнут? И с кем я буду играть?
Ванимен разглядел трепещущую тень, смутно белевшую над блестящей осокой. Тень имела очертания стройной девичьей фигуры, прекрасной, но совершенно лишенной красок и даже словно бы прозрачной. От ее дыхания не поднимался морозный пар.
— Русалка! — в ужасе вскрикнул Ванимен и бросился в озеро.
Тень на берегу замерла.
— Кто ты? — мягким нежным голосом заговорила она, обращаясь к жупану.
— Должна ли я тебя помнить?
На лбу у Ивана выступил холодный пот, его била дрожь, но то была не дрожь страха — Ивана трясло от гнева и ненависти.
— Демон, призрак, губительница душ христианских! Сгинь, пропади, нечистая сила! Убирайся в могилу, откуда пришла, в ад, в преисподнюю!
Иван ударил вилию мечом. Но меч непостижимым образок не поразил ее.
Вилия всплеснула руками.
— Да на что ж ты прогневался? Не сердись на меня, не уходи! Останься, — попросила она жалобно. — Ты такой горячий, а мне так одиноко…
Иван отбросил меч и схватился за крест.
— Именем Святой Троицы и Святого Мартина, под чьим знаменем шел в бой Святой Стефан, сгинь! — воскликнул Иван, подняв над головой крест.
Вилия легко вспорхнула и побежала в лес. Будь вместо нее смертная женщина, ее еще долго можно было видеть издали — вилия же сразу как бы растаяла среди седого инея. Люди на берегу услышали ее рыдания, плач, который вдруг сменился заливистым звонким смехом. Вскоре и смех умолк, растаяв в тишине.
* * *
Звонили колокола, весь Скрадин праздновал и ликовал. Никто не работал, шли только приготовления к празднеству, которое началось в полдень и завершилось после захода солнца.
Еще до рассвета разбуженные шумом горожане с благоговейным ужасом смотрели на Водяного, который плыл вверх по реке, со всех сторон окруженный охотниками Ванимена. На какой-то миг людях пока-лось, что их мир: замок, церковь, город с его домами, поля, размеренная жизнь и спокойный ход времени от Пасхи до Рождества и от Рождества до Пасхи — вдруг раскрылся, подобно тому, как раскрываются оконные ставни. Люди увидели то, что было ранее скрыто за плотной завесой, и раскрылись перед ними не добрые гостеприимные Небеса, но бескрайние просторы неведомого и непостижимого.
С первыми лучами солнца охотники Ванимена и жупан со своим маленьким отрядом вернулись в город. Все страхи уже были забыты, кругом шли оживленные разговоры о том, что теперь можно будет ловить рыбу в озере, Безусловно, дремучие леса по-прежнему таили в себе множество опасностей, было ясно, что сменится не одно поколение людей, прежде чем чащобу удастся проредить. Однако год от года лесные вырубки расширялись, пахотные земли теснили заросли, жителей в округе прибавилось, и населенные людьми места уже подошли к озеру широким полукругом с одной его стороны. Чудовище было изгнано, теперь люди могли, ничего не боясь, плавать по озеру на лодках возле населенного берега. Однако слишком близко подгребать к лесистому берегу все же не стоило.
Жупан подтвердил, что добрые вести правдивы. Он своими глазами видел, как Водяной поклнул озеро и медленно двинулся вверх по реке, шумно фыркая, сопя и отдуваясь Местами он плыл, местами тащился по мелководью, царапая брюхо о камни, и наконец скрылся из виду. Чудовище передвигалось с большим трудом. Похоже, что гибель его настанет задолго до Судного дня. Никаких надежд у Водяного не осталось, и от безысходной тоски он скоро успокоится навеки. Капеллан замка отец Петр отслужил благодарственный целебен, однако лицо у священника было при этом довольно-таки кислое. После молебна началось веселье. Луг на окраине города был полон народу, все скрадинцы нарядились в лучшее праздничное платье — вышитые безрукавки, сборчатые рубахи; женщины были в широких пышных юбках, которые высоко взлетали, подхваченные вихрем пляски, и открывали ножки. Над костром жарилась на вертеле туша быка, от котлов поднимался соблазнительный вкусный запах, кувшины до краев были наполнены медом, вином и пивом. Заливались дудки, рожки и волынки, гремели бубны, взвизгивали скрипки, ни на миннуту не умолкал радостный гомон.
Среди крестьян свободно расхаживали подданные Ванимена. Иван Шубич на свой страх и риск разрешил им гулять на празднике вместе с людьми. Он ни минуту не сомневался, что они сдержат данное слово и не попытаются сбежать. Сегодня они всюду находили радушный прием, а завтрашний день сулил им долгожданное исполнение надежд. Ради соблюдения приличий жупан велел всем подданным морского царя одеться, как люди. Жаль только, что многим досталась старая заштопанная одежда с чужого плеча.
Но для лири это ровным счетом ничего не значило, прежде всего потому, что все они были беспредельно счастливы, ведь в день праздника всему племени наконец позволили объединиться. К тому же, если двое уходили с луговины и уединялись где-нибудь в зарослях или под деревьями на берегу реки, они тут же сбрасывали ненавистное тряпье.
Радостней и громче всех веселился отец Томислав. Он прибыл в Скрадин вместе с Ванименом. Когда морской царь рассказал Ивану о своем плане поимки Водяного, отец Томислав хотел непременно отправиться на озеро
