мог пустить на свои нужды. Фюрер ощутил как в нём поднимается раздражение от тупости этих болванов.

— А как вы собираетесь бороться с Англией без сильного флота? — ядовито поинтересовался он, со злостью оглядывая участников совещания. — Если забыли то я напомню — у нас сейчас хватит сил только чтобы хорошенько укусить британских моряков, прежде чем пойти ко дну, пуская пузыри. Причём укусить не до крови, а так, чтобы Черчиллю было не слишком больно! И при этом используя все наши морские силы, вплоть до последних старых тральщиков! Это тот максимум, на который способен надводный флот Кригсмарине, если понадобится завтра поднять якорь и выйти в море! — при этих словах Редер тут же кивнул, так как сам при беседе с Гитлером использовал похожую формулировку. — И это только англичане! А ведь есть ещё и американцы которые, если островитянам станет совсем плохо, отбросят свою сдержанность и пришлют на помощь английскому королю Атлантический флот! Да, я знаю что между ними есть разногласия, но они такие же как были раньше у нас с австрийцами, не больше. Как только Рузвельт поймёт что мы начинаем одолевать, то объявит войну и воспользуется ослаблением Черчилля чтобы усилить свои позиции флотом в обмен на уступки. И британцы никуда не денутся, потому что не смогут собрать свои линкоры и авианосцы со всего мира, оголяя важнейшие участки мирового океана ради защиты метрополии! Нам нужны корабли, нужны много кораблей, так же как самолётов, пушек, танков и солдат! Нам нельзя быть сильными в одном месте но слабыми в другом, потому что хитрый враг найдёт это место и ударит! Пусть лучше он смотрит на нас и тщетно ищет прорехи, отчаиваясь от того что мы одинаково сильны везде! Поэтому корабли будут, я так сказал! — Адольф с размаху хлопнул ладонью по столу, грозно посмотрев на всех, завершая дискуссию.

Как же удобно что у них в Рейхе нет этой дурацкой болтливой демократии как в той же Америке! Там, чтобы принять какое-нибудь важное для страны решение, приходится долго переливать из пустого в порожнее, убеждать сомневающихся, создавать какие-то союзы, договариваться… И всё для того, чтобы потеряв кучу драгоценного времени, сделать то что в Германии займёт всего несколько минут! Или не сделать вообще, напрасно просидев несколько часов… Оперативность налицо!

Гитлер знал что его советский оппонент, грузин Сталин, тоже действовал по похожей схеме — совещался, выслушивал мнения своих генералов или министров, давал иллюзии выбора… А потом говорил: «Есть мнение, что…» И все русские отлично понимали что увлекательная игра в советскую демократию закончилась, пора выполнять то что решил истинный хозяин СССР. Выполнять быстро, профессионально и без возражений, ибо они чреваты. Потому что ни Германия, ни вся эта аморфная многонациональная масса под названием Советский Союз, под управлением жидо-комиссаров, не сможет существовать без крепкой централизованной власти. Рейх — из-за того что немцы веками привыкали дисциплинированно жить по приказам, зная что за них думают те кто над ними. А русские… они, как восточные варвары, отождествляли своего верховного правителя как самого сильного, умного и безжалостного вождя. Именно таким Сталин и был, как бы сам Адольф его не презирал. Если же вдруг на троне попадался слабый или глупый правитель то сами русские сбрасывали его с этого царственного стула, как не оправдавшего доверия соотечественников. Вся их история насыщена такими событиями. Но время сразиться со Сталиным ещё не пришло, пока надо разобраться с англичанами, подло отвергнувшими его планы на союз с ними…

…Присутствующие тихо покидали его кабинет, стараясь скрыть свои истинные эмоции. Без сомнения, совсем скоро его, фюрера, начнут уговаривать отменить это решение, приводить множество убедительных аргументов… Но Гитлер был уверен что всё сделал правильно. Какой-то русский император, по словам эмигрантской актрисы Ольги Чеховой, однажды выразился в том смысле что без флота у государства только одна рука — армия. Кажется, это был Пётр 1? Или нет? Неважно. Главное Адольф понял твёрдо — ему не хочется быть одноруким калекой!

Глава 54

Львов, УССР.

26 мая 1940 года. Вечер.

Александр Самсонов.

Было уже часов десять вечера и Саша, определившись с тем что он планирует сделать завтра, собирался заснуть, но не вышло. За стеной, в той комнате которую теперь занимало семейство Субботиных, раздавался шум. Причём такой какой бывает при выяснении отношений между супругами, давно оставившими надежду переубедить друг друга в своей правоте. Отдельных слов Александр не разбирал, всё же стены в квартире Матильды Витольдовны были не из гипсокартона, но накал страстей новых жильцов вызвал у него раздражение. В самом деле, что за эгоизм? Как будто они одни тут живут! Да ещё устроили разборки на ночь глядя.

Некоторое время он просто лежал и смотрел в потолок, наивно надеясь что те угомонятся, но оба супруга, похоже, только входили во вкус. Начальственный рык мужчины временами перебивался визгливым голосом его жены, а когда они временами чуть затихали то приглушенно слышался плач их сына. В другое время Саша бы посочувствовал ребёнку но тот, словно маленький злой гений, словно специально делал всё чтобы убить к себе сострадание с его стороны. Александр уже со счёту сбился сколько раз был вынужден одёргивать пацана, который почему-то решил что может делать в чужом жилье всё что захочет. Суматошное беганье по квартире с пронзительными криками это ещё полбеды, в конце концов, тому хотелось движения и игр, а никто из родителей, видимо, не горел желанием присоединиться к нему. Но дерзкий и разбалованный мальчишка по всей вероятности просто получал удовольствие, играя на нервах Саши и Матильды Витольдовны.

Он регулярно раскидывал по коридору их обувь, разбил красивую чайную чашку из сервиза квартирной хозяйки, вытаскивал из шкафа в гостиной книги. Кидал их где попало, пару раз буквально на глазах его самого или женщины выдёргивал страницы «для постройки корабликов», а также ему почему-то очень полюбился зонт Матильды Витольдовны. Александр заприметил момент когда пацан схватил сложенный зонтик и словно копьём начал кидать его в в маленькую овальную фотографию в рамке, словно дротик в дартс. На ней была изображена симпатичная женщина в старомодном платье времён Российской империи, имевшая некоторое сходство с хозяйкой квартиры. В первый раз, застав сына новых жильцов за этим занятием, Саша просто отобрал зонт и сурово сказал чтобы тот его больше не трогал. Не помогло. Сегодня днём история повторилась. Выйдя из комнаты на периодический стук по стене и задорные