В коридоре было темно, совсем как у меня на душе. Вот бы раствориться в этом мраке. Ага, стать бесплатным духом, бродить по гостинице, греметь цепями или завывать, совсем как дух в люксе. И с чего это меня на драму потянуло?

Я натянула халат и завязала пояс.

Вот зачем я пошла к Столетову? Поговорить? Поговорили от души. Повторить бы. А что пойти в спальню, лечь на кровать… Назар допьет графин, и настанет его черед идти по коридору, его черед замечать полоску света из-под двери и его черед открыть дверь. Это его спальня, разве нет? Господи, как соблазнительно, почти невозможно отказаться.

Именно поэтому я и прошла мимо двери в спальню. Пора учиться говорить нет, хотя бы самой себе, раз уж ему не получается. Надеюсь, Назар сдержит слово. Надежда – это, собственно, все, что мне оставалось. Я немного злилась на него и на себя. На него за то, что не смог принять меня вместе с прошлым. На себя за то, что это самое прошлое имело место быть. Ну что мне стоило стать продавщицей в магазине, а не шлюхой? Я даже зло рассмеялась. И злость вытеснила страх.

Миновав коридор, я оказалась в основном номерном фонде, как раз напротив люксов. Сделала шаг к двери номера и помедлила.

А почему нет? Здесь меня будут искать в последнюю очередь. Если вообще будут.

Я подняла руку и постучала. Это было глупо, отель стоял пустым, а уж дорогие люксы и подавно. Я постучала второй раз, и мне открыли. Пискнул электронный замок, и дверь распахнулась. Из темноты на меня смотрела женщина в вечернем платье и с высокой прической. Она словно сошла с рекламного проспекта. Красивая, элегантная, дорогая. Увидел такую и рванул на отдых. А самое главное, никакого холода, никакой прозрачности. Ее так легко спутать с настоящим постояльцем. Живым постояльцем.

– Чем могу помочь? – спросила она совсем не так, как призрак с реки. Этот дух мог не только выть, но и говорить.

Я шагнула внутрь номера, и женщина отступила. Я не очень хорошо разбиралась в духах. Университетов, где изучают мертвые души, пока не открыли. У меня не было учителей, но в какой-то момент рядом со мной оказался человек, знавший о мире мертвых. Не шаман, но друг шамана. И он пытался научить меня. Эх, если бы я не была столь увлечена собой, как и все подростки, если бы слушала хотя бы вполуха. А так, это была не учеба, а просто кружок по интересам. Иногда я заглядывала к нему, иногда что-то спрашивала, а иногда что-то запоминала. Например, как нить времени или то, что духи бывают разными.

Мой учитель говорил, что лучший дух – это тот, которого надо вызывать. Тот, кто ушел на ту сторону Леты и не хочет возвращаться. Этот дух не причинит вреда в отличие от того, что застрял здесь и не может выбраться. Как девушка у реки. Чтобы переправить ее на ту сторону, нужно узнать, что ее здесь держит. Как правило, такие мертвецы плохо завершили земной путь. И не по своей воле. Их убили. Эти духи опасны. Они не привязаны к месту, они могут перемещаться, они могут причинять людям боль, но не могут говорить. Или не хотят. Не могут двигать предметы, не могут взять в руки нож, чтобы отомстить. Та девушка, что последовала за нами с Михаилом, не могла сама открыть багажник, но могла заставить сделать это кого-то другого.

А есть духи, которые прикипели к месту и после смерти возвращаются туда, где были когда-то очень счастливы. Например, эта женщина, обитающая в люксе. Такие духи могут покидать свое обиталище лишь на краткое время, но зато внутри него они сильны. Они выглядят как люди, они говорят, переставляют предметы. Это их место силы, если можно так сказать. Изгнать их просто. Например, кинуть сюда бутылку с зажигательной смесью. Не будет места, не будет духа.

Да, духи бывают разными, но у всех их есть общая черта. Их видят и слышат отнюдь не все люди, а лишь некоторые. Кто-то называет нас шаманами, кто-то экстрасенсами, кто-то колдунами, кто-то психами. Моя мать, помнится, всегда пресекала россказни о живых мертвецах и требовала перестать выдумывать. Я слушалась, я вообще была послушным ребенком, хотя и очень напуганным. Обычные люди могли чувствовать присутствие мертвого, могли замечать размытую дымку, могли ощутить их прикосновение и их мог хватить удар от страха, да много чего могло быть. Но увидеть мертвого, поговорить или заключать с ним сделку – это им не под силу. Обычные люди не могут заглянуть за реку мертвых. Как же я им завидовала.

– Хочу выспаться. И не хочу, чтобы меня беспокоили, – сказала я, проходя в номер.

Эх, видела бы меня мама. Эх, видела бы я себя сама еще несколько дней назад. Та я из прошлого старалась держаться как можно дальше от всей этой чертовщины, даже если это «дальше» означало быть ближе к наркоте. А сейчас… сейчас мне стало все равно.

– Покиньте мой номер. Или я пожалуюсь руководству отеля.

– А вот это вряд ли. – Я прошла из гостиной в спальню. – Хотя можешь попробовать.

Вот тут она побледнела, но совсем не так, как бледнеют люди. Ее кожа стала полупрозрачный, когда дух на миг растерялся.

– Чего… Чего вы хотите?

– Выспаться, – повторила я, стягивая покрывало с кровати. – Просто поспать. И вы, как гостеприимная хозяйка, не можете мне отказать. – С этими словами я забралась под одеяло и закрыла глаза. А постельное белье в люксе попахивало сыростью, надо бы сказать Назару… Нет, о нем я сейчас думать не буду. – И будь добра, если захочешь повыть, смени репертуар.

И с этим я заснула. Меня и вправду никто не беспокоил до самого обеда. Была ли в этом заслуга духа или все про меня попросту забыли— неизвестно, но в кои-то веки я выспалась, и мир показался мне не столь паршивым, как обычно.

Меня разбудила вибрация у бедра. Брошенный в карман халата телефон сигнализировал о входящем вызове. Не глядя на экран, я поднесла аппарат к уху:

– Да?

– Ты где? – отрывисто спросил Назар. Показалось, или в его голосе явно слышалось облегчение.

– В третьем люксе. – Я села на кровати и тут же увидела даму в вечернем платье. Она стояла у окна.

– Что? Что тебе там понадобилось? Впрочем, неважно. – И с этим он отключился.

– Н-да. – Только и смогла сказать я. – Видимо, ему не терпится вышвырнуть меня отсюда. Но он жив, хвала небесам за маленькие радости, а значит, жертвоприношение не состоялось. – Я слезла с кровати. Дух провожал взглядом каждое мое движение, как я вставала, как поправляла халат.