пощёчину. И не будь рядом посторонних, она бы это сделала. Король Гоблинов не привлекает её как мужчина и вообще не интересует её ни в каком смысле и ни в каком виде.

— Я могу выбрать? — переспросил Король Гоблинов. Его голос прозвенел над двором. Фрейя могла поклясться, что он специально так громко повторил эти слова.

Несколько эльфиек рядом поёжились. Им, видимо, не очень хотелось быть выбранными. Да что там, Фрейя была уверена, что они бы предпочли оказаться сейчас как можно дальше от Короля Гоблинов. Хотя до этого мечтали поскорее попасть сюда.

Возможно, они не ожидали, что их собственный Лорд так легко отдаст кого-то из своих подданных.

Лорд Лета обнажил зубы в фальшивой улыбке.

— Да, Король Гоблинов. Выбирай любую ракушку, что только зацепит твой взгляд. Она будет служить тебе, пока не надоест.

Фрейя нахмурилась. Теперь у неё не осталось ни малейших сомнений, что Лорд Лета плохо относится к Королю Гоблинов. Она не понимала, зачем он вообще пустил Короля в свой двор, если они не ладят.

Король Гоблинов поднялся со своего трона. Он провёл рукой по своему расшитому камзолу. Его полы сзади взметнулись следом, почти доставая до колен, стоило ему ступить на шахматный пол. Каблуки его сапог застучали по плитке.

Неужели он не переоделся? Фрейя прищурилась и поняла, что нет. Король Гоблинов просто накинул камзол поверх того, в чём был до этого, и в итоге оказался готов к торжеству.

Он даже выделялся среди эльфов, какими бы прекрасными они ни выглядели. Он проходил через толпу, словно они были его подданными. Он улыбался. Кивал. Один раз он даже взял эльфийку за руку, покружил её и вернул обратно в центр танцевальной площадки.

Что он задумал?

Фрейя пыталась сложить вместе всё, что ей известно, но поняла, что уже слишком поздно. Король Гоблинов стоял всего в паре шагов от неё, когда она поняла, что он собирается выбрать её. Его расчётливый ум уже поймал её в сети.

Ей следовало догадаться, что он так поступит. Конечно же, он нарядил её в красивое платье и подарил ложное ощущение безопасности, чтобы затем выбить землю из-под ног.

Он взял её за руку и склонился на ней. Жар его дыхания охватил её пальцы. Король Гоблинов неторопливо прижался горячими губами к каждому её пальчику, после чего поднял глаза, в которых плясали лукавые смешинки.

— Миледи, Вы самая прекрасная ракушка из всех присутствующих. Осмелюсь даже сказать, единственная жемчужина среди пустышек.

Эльфийка рядом со мной ахнула. Другая прижала ладонь к сердцу и отвела взгляд, словно эти слова прозвучали как личное оскорбление.

У Фрейи в горле пересохло.

— Что ты творишь?

— Я бы хотел прогуляться с Вами по саду. Поплутаем, как любит называть это Лорд Лета. Посидим на солнце. Насладимся закатом при дворе эльфов. Вместе.

Она тяжело сглотнула. Она не могла отказать. Только не сейчас, когда Лорд Лета и остальные эльфы внимательно следили за ними и могли догадаться, что что-то не так. Но в то же время она не хотела оставаться с Королём Гоблинов наедине без какой-либо необходимости.

Это ловушка.

Хорошо продуманная, должна признать Фрейя, но очевидно, цель которой — отвлечь внимание.

— Ты же знаешь, у меня нет на это времени, — прошипела она.

— Вот именно, — прошептал он в ответ. — Иначе зачем мне уводить тебя? — Король Гоблинов развернулся и поднял их руки над головой. — Я сделал свой выбор, Лорд Лета!

Тот махнул рукой, будто ему всё равно.

— Отлично. А теперь уходите с танцевальной площадки, чтобы остальные могли вернуться к танцам.

Король Гоблинов не терял ни минуты больше. Он потянул Фрейю за запястье, сильно, и они ушли с танцпола в сторону садов.

Глава восемнадцатая

Король Гоблинов крепко держал её за руку. Он вёл её за собой, не давая ни единого шанса отстраниться, пока она не заворчала:

— Может, я всё-таки пойду сама? Или до самого лабиринта будешь тащить меня?

Он отпустил её, но словно бы неохотно.

— У тебя есть привычка удивительным образом исчезать. Я просто хочу убедиться, что в этот раз ты не сбежишь.

— Да зачем мне от тебя убегать? Куда я пойду? — она потёрла запястье в том месте, где он её держал. Её пальцы побелели от недостатка крови.

Его взгляд опустился на её руку, а затем вернулся к глазам. Свет мелькнул в его собственном взоре, и если бы она плохо его знала, подумала бы, что этот блеск выражал грусть.

— Приношу свои извинения, Фрейя из Вулвича.

Ей не нужны его извинения. Ей нужна её сестра.

Потерев запястье, она обошла его, чтобы взглянуть на лабиринт, простиравшийся перед ними. Он был огромен. Изгородь высотой с двух мужчин. Идеально подстриженная, красивого насыщенного зелёного цвета. По обе стороны от входа стояли две мраморные статуи девушек, выливающих воду из ваз.

— Красивенько, — пробормотала она. — Но разве здесь может быть что-то некрасивое?

Король Гоблинов прошёл мимо неё, мимоходом сорвав её маску, и остановился у статуи справа. Он держал в своих руках это цветочное произведение искусства, крутил твёрдое кожаное основание и рассматривал.

— Нет, конечно. Здесь всё милое, красивое и намного более впечатляющее в глазах смертных, вроде тебя, чем в моих.

Фрейя была сыта по горло. Вот с чего вдруг он такой меланхоличный, стоит, прислонившись к статуе с приподнятой ногой. Будто он поэт, читающий стихи даме, которая жаждет их услышать.

Вот только она не такая дама.

— Зачем ты это делаешь? — выпалила она. — Я не понимаю, почему ты то помогаешь мне, то нет. Не понимаю, зачем ты вообще похитил мою сестру в обмен на ожерелье. Да что там, я не понимаю, что привело тебя в Вулвич, когда есть множество других мест, где можно охотиться на смертных.

— Я и не ждал, что ты поймёшь.

— Что ж, но ты явно от меня чего-то ждёшь, — она твёрдо сложила руки на груди и выставила одну ногу в сторону. — Рассказывай. Зачем ты похищаешь людей? Почему ты забираешь детей и посылаешь их любящих родных на невыполнимые миссии, обещая вернуть пленника? Это всё не имеет смысла.

Он бросил её маску на землю и поднял руки, пожимая плечами. Лукавство притаилось в уголках его губ, но не коснулось его глаз.

— Вечность скучна.

Фрейе было всё равно, пытался ли он таким образом отшутиться с долей правды. Из её горла вырвался сдавленный звук.

— Хочешь сказать, что делаешь всё это, потому что тебе скучно? — она не верила своим ушам.

— Сколько лет ты прожила? — его