одежда мужчины состояла из трусов и золотой цепочки с маленьким крестиком. Мужчина был на треть головы выше Игната, широкоплечий. В руках он держал черный бумажник.

— Сколько? — спросил он.

— Что, сколько? — переспросил Игнат.

Он поморщился, уловив исходящий от Иванова запах алкоголя.

— За пиццу сколько? — сказал Иванов.

Показал Игнату бумажник.

— Ми... полиция! — сказал Игнат, раскрыв перед лицом мужчины удостоверение.

— А пицца где?

— Мы из полиции, молодой человек, — стала отыгрывать роль Жанна. — Вы Иванов Максим Львович?

— Да.

— Вам знакома гражданка Ковалева Алиса Игоревна?

— На счет Игоревны — не уверен, но Алису знаю? С ней что-то случилось?

— Можно, мы войдем? — сказал Игнат. — Не на пороге же разговаривать.

Мужчина пожал плечами.

— Пожалуйста, — сказал он. — А пиццы точно нет?

— Точно.

— Жалко.

Жанна шагнула к Иванову, но тот не пропустил ее. Игнату показалось, что мужчина к чему-то принюхивается, словно пытаясь найти свою пиццу по запаху.

— Можно пройти? — спросила Жанна.

— Пожалуйста. От тебя пахнет, как от Алисы, — сказал мужчина. — Дверь прикройте.

Он зевнул и, почесывая грудь, нетвердой походкой направился вглубь квартиры.

Жанна и Игнат пошли следом за Ивановым. В гостиной Жанна заняла единственный имевшийся там стул. Развернула его спинкой к стене, боком к столу и, потеснив сваленные в кучу рисунки, раскрыла свою кожаную папку.

Под весом жильца квартиры заскрипели пружины дивана.

— Максим Львович, — сказала Жанна, положив рядом с собой небольшой диктофон, лист бумаги и ручку, — мы зададим вам несколько вопросов. Большей частью они являются просто формальностью, так как ответы на них нам известны. Но мы обязаны вам их задать. Хорошо?

— Ладно.

— Когда вы познакомились с Ковалевой Алисой Игоревной?

— А что случилось? У нее неприятности?

— Она является обвиняемой в целом ряде уголовно наказуемых деяний.

— Например? — сказал Иванов.

— Не буду утомлять ваш слух номерами статей. Скажу лишь, что расследование только началось. Мы пока выясняем все события, предшествовавшие преступлению. И так, когда и где вы познакомились с гражданкой Ковалевой?

— Так что случилось?

— Пожалуйста, ответьте на мой вопрос, — сказала Жанна. — Не тратьте понапрасну ни свое, ни наше время.

— В этом году. У себя на работе, в ресторане "Петровский". Восьмого марта.

— Вы точно запомнили дату?

— Конечно. Был праздник, — сказал Иванов.

— Действительно, такую дату легко запомнить. И как произошло знакомство?

Жанна, не глядя на Иванова, делал записи на бумаге.

— Она плакала. Я подарил ей розу.

— Зачем?

Иванов зевнул.

— Не люблю, когда женщины плачут. Решил ее таким образом утешить.

— А где вы взяли цветок?

— Марго, официанту бара, принес кто-то из постоянных гостей.

— И она позволила отдать его другой девушке?

— Я выменял розу на бутылку вина...

Убедившись, что Иванов не проявляет агрессии, Игнат прошел к окну, с наслаждением вдохнул свежий воздух. Посмотрел на припаркованный во дворе автомобиль.

— Она оставила вам свой номер телефона?

— Да. Я...

Игнат в очередной раз осмотрел пространство около своего внедорожника. Проводил глазами компанию молодежи. Когда те вышли из зоны видимости, снова коснулся взглядом автомобиля и повернулся лицом к комнате.

Жанна делала пометки на бумаге, задавала вопросы. Иванов, навалившись на спинку дивана, отвечал и боролся со сном.

— Кто первый позвонил, она или вы? — монотонно бубнил голос Жанны.

— Я...

На полу валялись пустые бутылки, коробки от пиццы, скомканные листы бумаги, сломанные карандаши. Стол завален альбомными листами с однотипными карандашными набросками. И все это дополняла убогая мебель, усеянный трещинами потолок и вздыбившийся волнами паркет. Игнат толкнул носком кроссовка ближайшую бутылку, чтобы увидеть ее этикетку.

— Максим Львович! — повысила голос Жанна. — Иванов!

Хозяин квартиры громко посапывал. Голова его склонилась к плечу. Из приоткрытого рта вытекала тонкая струйка слюны.

— Уснул, — сказала Жанна.

— Разбудить? — спросил Игнат.

— Не надо.

Жанна рассматривала Иванова.

— Что-то меня в его внешности... настораживает, — сказала она. — Но никак не могу понять, что именно.

Игнат тоже посмотрел на Иванова, ничего странного не заметил. Голый, небритый, испачканный графитом карандашных стержней мужчина.

— Неплохо выглядит для покойника, — сказал Игнат. — Выяснила что-нибудь?

Жанна потерла пальцем кончик носа.

— Что-то вертится в голове, — сказала она. — Что-то есть в этом Иванове. Пытаюсь сообразить что, но пока не получается. А ты что о нем думаешь?

— Алкаш он. И влюблен в нашу ведьмочку. Мне кажется, или раньше на стенах висела другая дамочка?

— Да. Я смотрела фотографии квартиры. Это новые рисунки. Старые вот, на столе лежат. Он их еще в первый день своего пьянства со стены снял.

— Здесь на всех Алиса. Похоже, она неслабо зацепила Иванова. Она тут почти везде голая. Замечательная фигура. А мне при встрече красавицей не показалась. Если она и правда так выглядит без одежды, то я бы тоже с ней переспал.

— Что тебе мешает?

— Очень смешно, — сказал Игнат. — Я еще не спятил, чтобы спать с ведьмой. Он каждый день рисует ее портреты?

— Судя по отчетам службы наблюдения, он впервые ее нарисовал, когда ушел в запой.

— Пять дней назад? — сказал Игнат. — Он все это начиркал за пять дней? Он вообще спал в эти дни?

— Видишь, лицо чумазое? — сказала Жанна. — Засыпал прямо на рисунках.

— Может, она его чем-то опоила?

— Тогда он не страдал бы дома, а носился по городу, пытаясь ее найти, — сказала Жанна. — Думаю, этот дурень в нее влюбился без всяких зелий. Я даже завидую этой соплюшке.

— Нашла чему завидовать. По тебе десятки шикарных женихов сохнут. Только свистни.

— И лягут эти десятки в глубокие ямки. А я попаду в кабалу еще лет на сто.

— Так почему Иванов не спешит умирать?

— Не знаю.

— И никаких мыслей на этот счет?

Игнату показалось, что Жанна вздрогнула.

— Игнат, а чем я сейчас пахну? — спросила она.

— Что?

— Какой у меня запах?

— Ты же знаешь, подруга: я его не чувствую, — сказал Игнат. — Духами ты не пользуешься. Могу описать запах твоей одежды, помады. Но это лучше делать не здесь. От вони в этой квартире у