худой конец мы продумали и возможность организованного отхода из города.

Оставив на стенах ополченцев, Олег отправил всех варягов на корабли, и вскоре четыре снеки разом отошли от причала. Ширина реки и фарватер позволяли борт в борт плыть только двум судам. Так что, даже, если к нурманам подойдёт подкрепление, всё равно бой сведётся к драке двое надвое. Мы встретили нурманов в полуверсте от города.

– Эй, нурманские собаки, что вы тут забыли? – заорал Олег, стоя на носу снеки.

– А-а, это ты, гадёныш, – проревел голос с драккара. – Здесь ярл Хальвдан. Ты затеял подгрести чужое добро и посчитал, что можешь удрать безнаказанно? В Альдейгье вы погубили три десятка достойных воинов, – он явно наслаждался своей ненавистью. – Пролилась северная кровь, и вы, варяги, своими жизнями ответите за неё.

– Меньше болтай, сучий выкормыш, если ты воин, а не трус, выходи на бой.

И оба ярла одновременно метнули друг в друга тяжёлые копья, и ловко выхватили их из воздуха, что и стало сигналом к бою. Гребцы разом втянули внутрь вёсла и моментально уложили их вдоль бортов. В борта кораблей впились железные кошки с обеих сторон, накрепко их соединив верёвками. И нурманы, и варяги похватали щиты и ударное оружие, кто меч или топор, кто короткое копьё, а некоторые предпочли булавы. И те, и другие бойцы стали перепрыгивать на корабль противника, и сразу на обеих парах судов завязалась жестокая схватка, в которой никто не ждал пощады.

Наша четвёрка сдерживала два десятка озверевших нурманов, пока Олег с дружинниками и Хальвдан с двумя своими бойцами трое на трое выясняли отношения на носу снеки. Я сёк и колол наседающих врагов, оставляя на палубе и отбрасывая в стороны убитых и раненых. Рядом рубились мои бойцы, и по шажку отступали под напором полутора тонн нурманского мяса. Но на свою беду нурманы не знали, на кого хвост подняли, а потому вскоре силы уравнялись, натиск нападавших ослаб, и я смог следить за происходящим на носу снеки.

С лица Хальвдана не сходил самодовольный наглый оскал, а его побелевшие глаза злобно сощурились. Сцепившись мечами, как быки рогами, противники сошлись в смертельной драке, и события понеслись вихрем.

Охранник Олега Ивар косым ударом меча с поворота снёс Хальвдану верхушку шлема вместе с клоком волос. Искореженный шлем загремел и укатился к борту. Нурман мгновенно ответил, и рука Ивара по плечо упала на палубу. Огромный нурман оттолкнул ошеломлённого Хальвдана за спину, походя срубил другого варяга и с размаха вонзил меч тяжело раненому Ивару в глаз. Тот дёрнулся и затих. В тот же миг Олег кончиком топора горизонтальным ударом чиркнул по шее второго нурмана, и пока тот падал, с разворота врезал по щиту Хальвдана, пробил насквозь и достал до левого бока. Тот вскрикнул и присел на палубу, раны не видно, но ребро точно сломано. Его обычно водянистые глаза моментально почернели, как душа грешника. Преодолевая сильнейшую боль, Хальвдан рванулся и в падении махнул мечом по ногам Олегу. Тот чуть промедлил и меч нурмана отсёк носок сапога вместе с мизинцем. От боли и ярости Олег кинулся на врага с топором, но тот успел перевалиться через брашпиль, топор глубоко вонзился в скамью и застрял. Ударом ноги Хальвдан сломал черенок топора, а его огромный охранник ударил кулаками по плечам обезоруженного Олега. От удара тот рухнул на колени. Нурман уже занёс меч, но тут же получил жесточайший удар по хребту и его торжествующий вопль захлебнулся.

– Бей его, пока не очухался!!

Это в драку ярлов вмешался наш Хоттабыч. Видя, что Олегу приходит хана, он подхватил с залитой кровью палубы ошипованную булаву и с разворота врезал в грудь ошеломлённого здоровяка. От удара тот улетел за борт, и, каким-то чудом сохранив сознание, схватился за плавающее весло. Продолжая круговое движение, Хоттабыч сделал шаг и шарахнул в спину поднявшемуся на ноги Хальвдану, одним махом снеся и его за борт. Я как раз рубился у борта и видел, что схватившийся за весло нурман сумел выдернуть своего ярла из-под воды, когда тот под весом доспеха уже пускал пузыри.

Вскоре бой затих. Все нурманы полегли замертво на обоих кораблях. На другом драккаре, окружённом двумя снеками бой тоже закончился в нашу пользу.

Перебирая руками по борту, я продвинулся вперёд к носу. Ноги предательски разъезжались на загустевшей кровище, залепившей всю палубу. За бортом течение медленно уносило брошенные вёсла, и рядом с одним из них виднелись две головы: Хальвдана и его охранника.

Не смотря на слегка потрёпанный вид и окровавленную ногу, Олег громко радовался жизни и победе. Он полагал, что все проблемы позади, но я думал иначе, поскольку, стоя у борта наблюдал, как из-за излучины реки на открытую воду один за другим выползали тёмные корабли нурманов. Я насчитал семь.

– Ярл Олег, – я старался перекричать вопли победителей, – посмотри туда, – и ткнул рукой вдоль реки.

Все выжившие в бою суровые варяжские воины разом повернулись и замолкли, а некоторые из них вздрогнули. От внезапно обрушившейся надежды у Олега замёрзло выражение лица, а улыбка превратилась в страшный оскал. Он вскинул на меня расширившиеся глаза с немым вопросом «что делать?».

– Река здесь неширокая, два драккара не разойдутся, оставь три снеки для заслона, – проговорил я как можно более убедительно, – сколько бы нурманов ни было, наши должны задержать врага. А мы на четвёртом судне немедля отправляемся в город. Заберёшь жену, казну и припасы, и мы уйдём лесами на юг. Пути отхода давеча присмотрели. Если поспешим, то наверняка оторвёмся от погони. Приказывай, ярл Олег!

Снека Олега на всех вёслах рванула к городу. И, когда мы вместе с двумя десятками отборных дружинников покидали детинец, на реке уже кипел жестокий бой трёх варяжских снек с семью нурманскими драккарами.

По едва заметной тропе вереница нагруженных оружием и разной поклажей воинов быстро уходила на юг. Вильнув между берегом и молодым березняком, тропа повернула к старому лесу и нырнула в дремучие дебри.

Лодья с беглецами из Альдейгьи приткнулась к пустынному берегу в поприще от Корелы. Сюда на западную окраину Поладожья тоже добрались нурманы, и со слов купцов в городе заправлял нурманский десятник со своими головорезами.

В незапамятные времена город Корелу основали кельты-биармы, которых постепенно вытеснили на север упрямые финны, а полторы сотни лет назад сюда с добрались словены и кривичи. Также, как и во всём северном краю, в Карелии и Биармии суровая природа и скудная земля не давала земледельцам никаких