Шрифт:
Закладка:
– Получается, ты меломан раз в год?
– Похоже на то.
– Ну и как ты себя чувствуешь, когда внутри пусто? Грустишь? Или просто совершенно расслаблен?
Джонатан бросил взгляд на Эбби и широко улыбнулся.
– Нормально я себя чувствую. Знаешь что? Вообще-то, мне музыка нравится. Например, та новая песня, которую крутят по радио.
– Какая?
– Ну, ее поет известная группа. Ты в курсе. Ла-ла-ла, ла-ла-ла…
– Ничего подобного не слышала. Вообще ни на что не похоже.
– Да ладно! Невероятно популярная вещица.
– Ага, что ты там напел? Слов не знаешь, кто поет – не помнишь…
– Слушай, я передумал. Не надо включать музыку.
– Слишком поздно. Устроим тебе ликбез. – Эбби пролистала свой плейлист. – Так, вот это даже самого толстокожего проймет.
Она нажала на кнопку воспроизведения, и заиграли первые аккорды композиции «Baba O’Riley» группы «Ху».
– О, я знаю эту песню, – Карвер расплылся в улыбке. – Это Teenage…
– Нет.
– Да! Я со школы ее помню. Это «Teenage Wasteland».
– Вот и ошибаешься. Нет такой песни. Это «Baba O’Riley». Но невежды считают, будто композиция называется «Teenage Wasteland» просто потому, что в припеве звучат эти слова.
– Знаешь что, лейтенант Маллен? Ты музыкальный сноб!
Эбби рассмеялась:
– Это мне передалось от дочери.
– Противоречит законам генетики.
– Иногда такое бывает.
– Сколько у тебя детей?
– Двое. Бену восемь, Саманте четырнадцать.
– Четырнадцать? Видимо, ты родила ее практически сразу после академии. – Джонатан наморщил лоб. – Я помню, ты встречалась с парнем… Стив, кажется? Это он отец?
Лейтенант Маллен откашлялась:
– Да.
– Супер! – Карвер продолжал улыбаться. – Мне он нравился. Профессор математики в Колумбийском университете, верно? Мы с ним долго болтали на пикнике по случаю выпускного. Похоже, и впрямь классный парень.
– Не такой уж классный, как тебе показалось. Мы развелись.
– Ой, прости. – Джонатан смутился.
– Да ладно, все уже позади. Послушай соло на скрипке, это лучшая часть песни.
Невероятная сольная партия Дэвида Арбуса всегда вызывала в памяти Эбби образ Саманты, которая исполняла этот отрывок, прикусив нижнюю губу и стараясь сыграть все чисто. Маллен ощутила чувство вины. Ее дочь до сих пор у Стива, злится из-за змеи Бена. Ради нее нужно уладить этот вопрос.
Песня закончилась, началась следующая композиция, «Bargain»[6].
– А у тебя есть дети? – спросила Эбби.
– Нет. Зато куча племянников и племянниц.
– Куча – это сколько?
Карвер не ответил и наморщил лоб.
– Джонатан, куча – это…
– Погоди, я считаю.
– Считаешь?
– Девятнадцать.
– Сколько?.. Ты врешь.
– Вовсе нет. Видишь ли, одной из моих сестер хотелось большую семью…
– И она родила девятнадцать детей?
– Что? Нет, конечно. Семь. Но у Дьюи – это один из моих братьев – появился ребенок, и он решил, что им нужен еще один. Родилась тройня. Итого уже одиннадцать. Еще три у Даны, один у Холли. А Джейк…
– Сколько же у тебя братьев и сестер?
– Из-за тебя сбился со счета. Четыре…
– Порядочно.
– …сестры. И три брата. Итого восемь. Мама тоже хотела большую семью. От нее и сестра заразилась этой идеей.
– Какого они мнения о тебе? Раз ты бездетный. Паршивая овца в семье?
– Нет, это Джеральд. Он в тюрьме.
– Прости, мне жаль. Я не хотела…
Карвер рассмеялся.
– Ничего страшного. Он жулик. Мошенничал, торгуя булыжниками через интернет. Утверждал, что это лунные камни, даже выдавал сертификаты, якобы подписанные космонавтами.
– Да ладно?
– Ага. Удалось продать более трехсот экземпляров, а потом его арестовали и дали два года. Мы навещаем его по очереди.
– Ого! Его сайт до сих пор существует?
– Нет, конечно.
– Я бы купила такой камень. Просто чтобы представлять себе, будто у меня есть кусочек Луны.
– Не купила бы.
– Нет, – согласилась Маллен. – Конечно, нет. Значит, у тебя семь братьев и сестер. И девятнадцать племянниц и племянников. Как вы празднуете Рождество?
– У Дьюи ферма в Техасе. Обычно собираемся там. И сильно шумим.
– Могу представить.
– Не можешь, – Джонатан заулыбался. – Никто не может. Гам стоит невероятный.
Эбби рассмеялась.
– Ладно, сдаюсь. Наверное, я и правда не могу себе этого представить.
Восемь детей… На что было похоже их детство? Сплошная суматоха, это точно. А у Маллен, после того как ее удочерили, жизнь текла спокойно, и часто было одиноко. Она не отказалась бы иметь брата или сестру.
– Значит, – начал Карвер, – ты была в секте Моисея Уилкокса вместе с Иден?
У Эбби сердце оборвалось.
– Как ты узнал? – спросила она, и ее голос превратился в едва слышный шепот. Неужели Уилл сказал? Если так, то это удар ниже пояса. Сержант Верин никогда…
– Я не знал точно. До этого момента.
Вот идиотка! Попалась на старую, всем известную уловку… Лейтенант Маллен глядела в окно и молчала.
– Те слова, что ты говорила миссис Флетчер, про микробов, показались мне странными. Не мог понять, что к чему, – продолжал Джонатан. – Но было похоже, что между вами существует взаимосвязь. И это нечто большее, чем обычное знакомство. Вчера, после того как ты сказала, что Иден провела детство в религиозной общине, я навел кое-какие справки. Об одержимости Моисея Уилкокса микробами хорошо известно. И когда ты рассказывала о сектах, мне не показалось, что ты просто много о них знаешь. Звучало так, будто…
– Я сама это пережила, – безучастно продолжила Эбби.
– Ну да. В прессе не упоминались имена заложников Уилкокса, которым удалось выжить. Но говорилось, что это три ребенка. Две девочки семи и тринадцати лет и мальчик двенадцати лет. Возраст совпадает.
– Это никаким образом не повлияет на расследование.
Карвер бросил на нее взгляд. Эбби пристально смотрела вперед, пытаясь не выдавать эмоций. Она злилась на коллегу, будто тот тайком прочитал ее дневник. Но все было не так. Детектив просто делал свою работу.
– Может повлиять, – сказал Джонатан. – Если дойдет до суда, связь между вами всплывет. В данный момент меня это не волнует. Я просто хочу, чтобы Натан Флетчер вернулся домой.
– Я тоже.
– А твои знания о сектах весьма ценные. Ты сможешь сосредоточиться на работе, когда мы приедем в пункт назначения? Это важно, Маллен.
– Да. За меня не волнуйся.
– Кто еще знает?
Эбби начала загибать пальцы:
– Мои родители, Уилл Верин и те, кому ты рассказал.
– Я никому не говорил. Если расследование из-за этого не пострадает, я рта не раскрою.
– Ладно.
– Возможно, рано или поздно ваша связь всплывет.
– Да. Но больше я на такой дешевый
