Влюбленные пошли дальше. Очень скоро почти вплотную к Яне прошла пожилая дама в бесподобной белой шляпке с перьями.

– Выходи за него! – проговорила она на таком же чистейшем русском, хотя выглядела как настоящая француженка.

Тут уже Яне сделалось не по себе, она прижалась плотнее к Давиду. А тот не смог сдержать улыбки.

Последней каплей стало появление девочки на розовом велосипеде. Малышке на вид было лет восемь или девять, не больше. Однако и она, поравнявшись с Яной, произнесла кодовую фразу:

– Выходи за него!

А потом девочка с довольной улыбкой поехала дальше.

Яна встала как вкопанная и повернулась к Давиду.

– Что происходит? – спросила с озабоченным выражением на лице.

Любимый не ответил, просто обнял ее за плечи и повел на покрытую зеленым газоном площадку, вдоль которой росли все те же квадратные деревья.

Там, к великому удивлению Яны, влюбленных поджидала огромная толпа народу – человек сто, не меньше. Все разряженные в черные облегающие костюмы, а на головах такие же черные шляпы-цилиндры, и у каждого в руках трость. Вдруг откуда-то сбоку зазвучала прекрасная французская мелодия. Яна обернулась и увидела настоящий оркестр из шести человек.

Все подобрались, как по команде задвигались в такт мелодии, да столь ловко, будто репетировали всю жизнь. Люди в танце окружили Яну с Давидом и замерли.

Музыка смолкла.

Тут-то Давид и признался ей в чувствах:

– Я никого так не любил, как тебя, милая Яна! Я без тебя ничто… Выходи за меня!

Он опустился перед ней на колено, достал бархатную коробочку с кольцом.

– Я в шоке… – Яна захлопала ресницами, ошарашенная произошедшим.

Давид тут же почувствовал ее настроение, принялся убеждать:

– Я знаю, ты хотела подождать, но я не могу! Давай поженимся, любимая!

И она кивнула. Улыбнулась ему абсолютно счастливой улыбкой. Как же иначе? Самый прекрасный мужчина на свете сделал ей предложение.

– Я согласна… – прошептала Яна, донельзя растроганная.

Давид не спешил подняться с колена. Надел ей на палец то самое кольцо с красным бриллиантом, а потом начал целовать руку.

Вдруг любимый взял ее безымянный палец в рот и с силой укусил. Яне стало так больно, что она закричала и…

Проснулась. Все с тем же криком.

Ощупала правую руку, на которой все еще красовалось то самое кольцо. Резко поднялась в постели. Было еще рано – можно полчасика поваляться, но Яне совсем не хотелось возвращаться обратно в свой сон.

В груди привычно заныло, заболело, как часто бывало, когда вспоминала какой-нибудь эпизод из их с Давидом жизни.

Во сне практически повторилось то, как любимый человек сделал ей предложение. Естественно, в реальности он ей никаких пальцев не грыз, но в остальном все случилось именно так. После романтического предложения повел ужинать в ресторан, располагавшийся прямо в Эйфелевой башне.

В тот вечер они долго беседовали, пили бесподобное французское вино, обсуждали планы на будущее, полночи занимались любовью.

Как после такого можно вернуться в обычную одинокую жизнь?

А ведь сегодня Яне предстояло явиться на новую работу.

Она невольно всхлипнула, потерла лицо, отгоняя болезненные воспоминания. Встала с постели и пошла собираться, а в голове продолжал крутиться только что увиденный сон.

Давид сделал ей самое прекрасное предложение на свете, устроил шикарную свадьбу… А потом так безжалостно скинул с небес на землю.

Приземляться оказалось очень больно.

Яна много думала над тем, как глупо себя повела, когда проснулась в то злосчастное утро, облапанная и опороченная другим мужчиной. Мямлила что-то нечленораздельное, а может быть, надо было кричать о своей невиновности? Долго гадала, что бы такое ей следовало предпринять или сделать, чтобы Давид ее послушал, понял, что она ничего не помнила, а главное – никогда не хотела ему изменять. Но каждый раз, когда прокручивала в голове ту сцену, Давид все равно выкидывал ее из номера голую. В своем воображении она тысячу раз пережила одно и то же унижение.

Сделала вывод – что бы она тогда ни сказала, как бы ни повела себя, Давид не поверил бы ей. Она не могла сохранить брак. Охикян оказался слишком несдержанным, не ценил ее, не берег и не доверял.

Яна понимала, что вспоминать о Давиде будет больно еще очень долго.

Да, конец ее сказки ужасен, но каково было начало… середина… Возможно, через много лет Яна забудет свое унижение и станет вспоминать только хорошее. Но если бы ей теперь дали выбор – стереть из ее жизни Охикяна совсем или же оставить все как есть, она выбрала бы второй вариант. По крайней мере короткий период она прожила как в сказке.

Впрочем, Яна очень скоро изменила свое мнение.

Думала, проблемы кончились и она может жить дальше. Однако все только начиналось.