— Могу вам чем-то помочь? — спросил старик и только тут я заметил его. Через сетку виднелась только макушка с копной седых волос.

— Я Магнус. Слейт говорил, что вы можете помочь кое в чем. — Он легонько пнул ящик со скотчем, стоявший у ног.

Мужчина, наконец, подошел к двери, отпер ее, медленно открыл, облизнул губы. Мы для него перестали существовать, его взгляд был устремлен на ящик с выпивкой.

— Да, да, заходите. Джаспер, будь добр к этим замечательным людям.

Мы вошли в дом старика. Хоть внутри и было прибрано, но у меня возникло ощущение, что тут давно не убирались. Донесся запах, напомнивший о преподавателе истории в университете из уже далекого прошлого: рассада да пыль с досок для шаффлборда.

— Не обращайте внимания на беспорядок, у меня не бывает много гостей, — сказал он и провел нас через двухэтажное фойе в кабинет справа. Там обнаружились встроенные книжные шкафы вишнево-красного цвета и большой письменный стол. Никакого компьютера, только телефон да бумаги.

Он жестом пригласил нас сесть в одинаковые кожаные кресла по другую сторону стола, мы уселись. Скотч Магнус оставил на полу возле двери.

— Что все это значит? — тихо спросил я у Магнуса, у того до сих пор на лице была глупая улыбка от уха до уха.

— Увидишь, — ответил он.

— Полагаю, вы слышали обо мне от какого-то надежного источника, что означает, что вам можно доверять. Меня зовут Герман, а вот этого пушистого дьявола — Джаспер, — заговорил старик.

Я осмотрел стены, увешанные фотографиями, похоже, на них запечатлена его семья. Сейчас большой дом казался пустым, несмотря на то, что в нем обитали сам Герман и его собака.

Похоже, он заметил, что я разглядываю фотографии, откашлялся.

— Дочь жива. Она сейчас в Африке, помогает тем, кто остался. В приоритете колодцы с водой, но большая часть населения уже переехала в районы, где с водой проблем нет. Говорит, через пару лет должны быть в состоянии сократить смертность связанную с бактериями в воде, процентов на девяносто. — Он взял паузу, взгляд затуманился от эмоций. — Жена умерла раньше… пять лет назад. Ну, что же, давайте перейдем к делу. Вам нужна пара колец?

Колец? Это он о чем?

— Да. Пара ваших лучших колец. Для меня и моего кореша. — Магнус посмотрел на меня и подмигнул.

— О-о, понимаю, — старик откинулся на спинку кресла. — Что ж, поздравляю вас с тем, что нашли друг друга в такое неспокойное время.

Нашли друг друга?

— Думаю, вы все немного не так поняли. Я недавно сделал предложение женщине, так что понимаю кое-что, но Магнус… — я заткнулся, а улыбка здоровяка стала еще шире.

— Собирался задать ей прямой вопрос непосредственно перед тем, как мы улетим. Подумал, мы могли бы устроить большую вечеринку, — сказал он.

— Будь я проклят. Когда-нибудь Нат сделает из тебя честного человека!

Я вскочил, мой огромный друг тоже. Мы обнялись. Я увидел, что Герман смотрит на нас так, словно знает секрет, которого не знаем мы. Этого взгляда оказалось достаточно, чтобы заставить меня отпрянуть от Магнуса, прекращая мужские объятья.

Наконец, Герман ключом открыл выдвижной ящик стола, достал оттуда портфель, запертый на кодовый замок, покрутил колесики, набирая нужный код, при этом повернувшись к нам спиной.

— Ну, что ж, — сказал он, развернув небольшую витрину на столе. У меня перехватило дыхание, когда я увидел множество разных по размерам камней различной огранки в различной же оправе. Но кое-что увидел прежде, чем все остальное, кольцо с большим зеленым камнем посреди множества розовых и белых бриллиантов.

— Откуда оно у вас? — спросил я. Сердце забилось так сильно, что чуть было не выскочило из груди.

Он быстро посмотрел на меня, но ничего не сказал. Я почувствовал кулон, свисающий с шеи. Так к нему привык, то уже и забыл про него. Сейчас же он дал о себе знать, как будто другой камень заставил его мелко так завибрировать, хотя все это может быть всего лишь моим воображением.

— За последний год я приобрел несколько интересных предметов. Видите ли, раньше я торговал ювелирными изделиями и камнями. — Уточнять именно когда раньше ему нужды не было. — Я слышал об этих великолепных камнях и должен был иметь хоть один из них для своей коллекции. Я не показывал его ни одной живой душе, пока не увидел у своей двери героев Земли. Подумал, что вы, Дин, оцените это. — Его голос был спокоен, что противоречило тому, что я чувствовал.

— Подождите, я думал, правительство вернуло все камни обратно. Если только кто из избранных не сказал, что потерял его, — сказал я, снова посмотрев на фотографию взрослой дочки старика на стене. Выглядела она атлетически сложенной и сильной, как раз такой, каких Краски выбирали для задуманной ими миссии. И теперь вот так удобно устроилась в Африке, вдали от любопытных глаз и ушей.

— Вы готовы с ним расстаться?

— Зависит от сделки. — Его взгляд затуманился, но всего на мгновение.

Я почти не слышал переговоров, но через несколько минут кольцо с зеленым камнем было у Магнуса в кармане, а я разглядывал другие кольца. Мэри как-то сказала, что ее совершенно не интересуют кольца с огромными бриллиантами. Бобу такое говорила, но тот не принял ее слова во внимание и следующие несколько лет Мэри разгуливала с полутора каратами на пальце. Когда я выбрал маленький розовый бриллиант на тонком ободке, и Магнус, и Герман с любопытством посмотрели на меня.

— О, весьма элегантно, — сказал Герман.

Еще Магнус взял симпатичную диадему и с обручальными кольцами в руках мы пошли к выходу, дружески потрепав Джаспера по холке и оставив скотч в кабинете Германа.

— И что ты дал ему взамен? — спросил я, когда дверь за нами закрылась. — Ну, кроме скотча, конечно.

— Я пообещал, что защитники Земли к нему не придут и не перевернут дом вверх дном в поисках других инопланетных украшений. После этого он стал вполне сговорчивым, — ответил Магнус, взвешивая мешочек с украшениями в руке.

— Все это время ты знал?

— Я слышал разговоры о продавце колец, которого подозревали, что у него есть нужное кольцо. Не знаю, как о нем узнали. Может, нашли способ отследить или дошли слухи, что его дочь одна из тех, кому посчастливилось остаться на Земле, когда остальных забрали. В любом случае, теперь это кольцо у нас и я подумал, раз мы