Она оторвала еще один кусок и поднесла его к моему рту.

— Это обязательно? — спросил я, нахмурившись.

— Ты отрываешь людям головы и пьешь кровь, но тебя пугают сырые яйца?

Я застонал и послушно открыл рот. Тея засунула в него тесто и стала ждать.

Медленно пережевывая, я с удивлением обнаружил, что не испытываю отвращения.

— Неплохо.

— Подожди, пока не попробуешь тесто для печенья с шоколадной крошкой. Оно изменит твою жизнь, — пообещала она. — Думаю, это мое любимое блюдо.

— У меня уже есть любимое блюдо, — мрачно сказал я.

Но Тея отступила, погрозив пальцем.

— Мы никогда не испечем это печенье, если у тебя появятся новые идеи.

Я поднял руки в знак капитуляции. Сегодняшний день был посвящен созданию воспоминаний. Я должен был вести себя хорошо.

Когда мы закончили с обеими партиями, мы принялись за украшение, что было гораздо сложнее, но веселее. Оказалось, что Тея также неравнодушна к глазури.

— Все готово, — объявил я.

— Ты слишком торопишься, — проворчала она. Повернувшись, она ударила меня по носу кончиком тупого ножа.

Я сердито посмотрел на нее, и в поле моего зрения попало немного красной глазури. Она расхохоталась, и я воспользовался своим шансом. Я поднял ее на столешницу и обнял. Ноги Теи обхватили мою талию, и она, хихикая, вытерла глазурь с моего носа.

— Прости. Не ворчи.

— Я не ворчу, — пробормотал я.

Она вскинула бровь, но мой телефон зазвонил раньше, чем мы успели обсудить этот вопрос. Я вытащил его, чтобы посмотреть на экран, и замер.

— Мне нужно ответить, — объяснил я, принимая звонок. — Что случилось?

Звонивший начал говорить, и я получил информацию, которую ждал и которой страшился уже несколько недель. Когда я завершил звонок, Тея смотрела на меня встревоженными глазами. Она сцепила пальцы и сглотнула.

— Кто это был?

Но важно было не то, кто это был. Важно было сообщение.

— Друг, — сказал я ей, сделав глубокий вдох. — Тея, мы нашли твою маму.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Тея

Теперь я понимала, что существует разница между представлениями людей и вампиров о том, как праздновать Рождество. Эль Парадейсос превратился в зимнюю страну чудес с тех пор, как мы собрали вещи и покинули семейный дом несколько дней назад.

— Тихое семейное Рождество? — повторила я слова Джулиана, рассматривая декор. Гирлянды украшали двери и оконные рамы. Две большие вечнозеленые ели стояли по бокам от входа, опутанные гирляндами из сверкающих белых украшений и крупных белых пуансеттий. Мне показалось, что я забрела в холл очень модного и очень претенциозного отеля.

— Похоже, моя мама решила превзойти саму себя. — Напряжение сквозило в словах Джулиана, когда он осматривался. По дороге с нашей оконечности острова он молчал и все еще казался озабоченным. Он поднял коробки, которые мы привезли. — Я положу их под елку.

Он прошел за угол в гостиную, но я задержалась. По правде говоря, мне нужна была минутка. Я думала, что к нашему приезду буду в полном порядке, но теперь понимала, что выдавала желаемое за действительное. За последнюю неделю произошло слишком много событий, и что теперь я должна была делать? Пить гоголь-моголь и петь вампирские гимны у елки?

— Привет, — прервал мои размышления дружелюбный голос, и обернувшись, я увидела Жаклин, направляющуюся ко мне. Она выглядела мягче, чем обычно, выбрав блеск вместо малиновой помады и свитер цвета слоновой кости, доходивший ей почти до колен. Ее волосы были собраны в свободный хвост, а локоны рассыпались по плечам.

Я заставила себя улыбнуться, чувствуя себя слишком нарядной в своем шелковом брючном костюме цвета шампанского. Я слишком нервничала, чтобы спросить Джулиана, насколько официальным будет мероприятие.

— Мне следовало надеть джинсы.

— Ерунда. Ты выглядишь великолепно. — Она обняла меня, и я почувствовала аромат пропитанных солнцем персиков и фрезии. Я понятия не имела, были ли это действительно дорогие духи или ее естественный запах, но я мгновенно расслабилась. Она сделала шаг назад и внимательно посмотрела на меня. — Как ты?

По ее тихому голосу я поняла, что Джулиан сообщил ей о том, что моя мать нашлась. Насколько я знала, именно она позвонила и сообщила эту новость. Конечно, «нашлась» — было небольшой натяжкой. Ее нашли. Мы знали, где она находится. То, что произойдет дальше, было менее определенным.

— Я в порядке, — сказала я как можно увереннее, чтобы скрыть ложь.

— Ага. — Жаклин цокнула языком. — Слушай, если ты не хочешь говорить со мной об этом, ничего страшного. Но если тебе это нужно — я здесь.

— Я знаю. — Я глубоко вздохнула и выдавила из себя гораздо более скромную, но искреннюю улыбку. — Я не совсем понимаю, что мне нужно.

— Ты собираешься связаться с ней? Или пошлешь к ней кого-нибудь? Или…? — Она замялась, но я догадалась, что именно она собиралась спросить.

Собираюсь ли я сама поехать к маме?

Я знала, потому что этот вопрос я задавала себе с тех пор, как мы получили новости.

— Джулиан позволил мне самой определиться, — объяснила я.

Ее брови взлетели вверх.

— И что ты об этом думаешь?

— Отчасти мне нравится, что он позволяет мне сделать выбор, — сказала я, прежде чем заколебаться.

— Но? — подтолкнула она.

— Я не знаю, что делать, — вырвалось у меня, и мои слова, отскакивая от покрытого плиткой пола, прозвучали громче, чем я ожидала. Я взяла себя в руки, пока не испортила слезами макияж. — Она решила не общаться со мной.

Жаклин сочувственно вздохнула, обхватив меня за плечи, и притянула к себе.

— Это неправда. Она не хочет видеть Джулиана, — прошептала она. — Она твоя мать. Конечно, она хочет видеть тебя.

Мой взгляд метнулся к ней.

— Потому что матери категоричны, когда дело касается их детей, да?

— Туше, — сказала она с глухим смешком. — Но на самом деле ваши отношения с мамой совсем другие.

— Кстати, ты говорила со своей мамой?

— Ну, меня не