— Вы выходите замуж, госпожа? Уии! — с визгом набросилась на неё с объятиями девушка, и теперь в муке были они обе. Не стоило преподносить такую новость, когда учишь кого-то заводить тесто. Радка решила запомнить это на будущее. Хотя какое еще будущее, неужели она всерьез всё ещё надеется выйти замуж еще раз, на этот раз за Манфреда? Прислушавшись к себе, она с удивлением поняла. Да, надеется.

— Вы выходите замуж здесь? — а вот Венек был куда больше удивлен. Еще бы, он прекрасно помнил, что Рада не магик, даже если Патрыся это порой забывала. — За магика?

— Ну да, — небрежно ответила Радка, радуясь, что может потренироваться сообщать грандиозную новость на этих ребятах. В магазинах будет сложнее. Вряд ли продавцы упустят такую сплетню, как женитьбу Мейнгрима. Они могут быть хоть сто раз магиками, но люди от этого не становятся принципиально другими, и их низменные интересы остаются такими же. Уж Радка это знала лучше многих. — Только то, что я не магик — секрет. Не от жениха, прости великая яблоня, конечно.

Она быстро добавила уточнение, увидев, как расширились глаза Венека. Похоже, она правильно поняла его удивление, потому как мальчишка сразу успокоился.

— Я заплачу за помощь, — продолжила Радка и коснулась руки Патрыси, которая собиралась замотать головой. — Это не мои деньги, а моей будущей родственницы.

И она потрясла браслетом, на котором болтался глаз. Венек присел на корточки и коснулся кончиком пальца драгоценности.

— Госпожа Ева Синяя будет вашей родственницей, Радослава? — ошеломленно спросил он, впервые назвав просто по имени. Кажется, он даже сам этого не заметил. — Но это же опасно для Фабуся! Вряд ли она простит вам его!

Ох. Радка села там, где стояла. И почему Ева и Мейнгрим были уверены, что женитьба всё скроет? Если уж даже в доме найденных ни от кого ничего не скрыть, то, наверное, об этом давно говорит весь город! И если это так, то мало какая клятва сможет спасти их с сыном от гнева Евы. Как знать, может, она пожертвует и сыном ради своей гордости. Радка некстати вспомнила про сгусток огня, которым легко управляла супруга её бывшего любовника, и ей стремительно подурнело.

Сквозь шум в ушах она еще слышала встревоженный голос Патрыси, но сама уже ничего не понимала. В глазах у неё потемнело и она едва не лишилась чувств, когда на неё внезапно хлынул поток холодной воды.

— Я говорю, не переживайте, госпожа. Я никому не рассказывала, а Венек сам догадался. С его памятью он не только свитки наизусть помнит, вот и сопоставил то да сё, — сердито глядя на смущенного товарища, заявила Патрыся, подавая мокрой и потрясенной Радке полотенце. — Простите, госпожа. Ему не стоило вас пугать.

— Да нет, ничего, — растерянно откликнулась Радка, тщательно вытирая волосы и с тоской представляя, какое воронье гнездо будет сейчас у неё на голове. Самое то ходить по магазинам, да Мейнгрим убьет её раньше, чем Ева. Просто, чтобы она прекратила позорить их род. — Я и сама немного переживаю. Вы тут не при чем.

Она кривила душой, конечно. Глазастые юные магики заставили её задуматься о множестве неприятных вещей. Впрочем, они виноваты, им и расхлебывать.

— Можешь сделать мне прическу, чтобы не стыдно было по городу пройтись? — попросила она Патрысю и добавила. — Взять вас совсем к себе я не рискну, сама на птичьих правах. Но оплатить услуги перед свадьбой мне вполне по силам.

— Да навсегда мы бы и сами не пошли, госпожа, — вздохнул Венек и замахал руками, сообразив, как это могло прозвучать для Радки раньше, чем та успела обидеться. — Вам вне дома нужны свои. С синими магиками ужиться непросто.

— Вам помочь вряд ли сможем, а Фабуся вытащим, чего бы нам это не стоило, слово даю, — шмыгнула носом Патрыся. Похоже, уже заранее хоронила Раду. Та лишь головой покачала. Ну надо же. Эти совсем еще дети не знали соли договоров с Мейнгримом и Евой, а значит, готовы были пойти против них. Стоило стать старше и ловчее скрывать свои искренние чувства, чтобы наконец обзавестись друзьями. И никакой Янки не нужно.

Вспомнив о Янке, Рада помрачнела. Нет, Венек и Патрыся не были друзьями. Добрыми приятелями, ближе по порывистости чувств к её сыну, чем к ней. Да и она, как не хотелось бы ей думать иначе, и впрямь отнеслась к ним по-доброму, а не делала вид.

— И мастера ему найдем, — вторил Патрыси Венек. Но слово давать не стал, поостерегся. Хороший магик вырастет, неглупый.

— Мастером Фабуся Мейнгрим будет, даже если что-то пойдет не так, — даже сейчас Радка не хотела произносить витавшее в воздухе «если я умру». Её и так прекрасно поняли. — Он слово дал.

От неожиданности Патрыся больно дернула её волосы гребнем и испугалась так, что это Раде пришлось её успокаивать.

Одно хорошо — идти с ней по магазинам юные магики не только согласились не медля, но и пообещали помощь в разбазаривании денег Евы. Работавший курьером Венек отлично знал самые лучшие магазины, в которые обычно такие найденные и пока не устроившиеся магики не нашли бы и входа. Что говорить о Раде! Кажется, на это и рассчитывала Ева, давая деньги на свадьбу. Мейнгрим терпеть не мог все эти магазины, жил небогато — теперь-то Радка поняла, что он не скромничал, говоря об этом. А сама Рада выбрала бы что-то яркое и дорогое, как ей бы показалось. И выглядела бы богато и глупо.

Сейчас-то она видела, что дорогие украшения Янки продавались в магазинах попроще, где могли покупать найденные, еще учащиеся у мастеров. Интересно, Скарбош жалел денег, или тоже не понимал разницы? А может, просто позволял ей выбирать то, что хочется, не глядя на цены и статус. Мог себе позволить. А вот Радка не могла.

Глава 18

Радке приходилось с милой улыбкой, от которой уже начинали болеть скулы, позволять важным магессам хлопотать вокруг, измеряя её формы, подбирая оттенки к глазам, волосам и коже.

— Золотых магиков здесь не очень любят из-за Евы, — шепнула Патрыся, расположившись рядом. — Характер у неё не очень. Вроде мило улыбается, и