Что конкретно им было нужно?

«Допустим, все именно так, как кажется. Что говорил Аспект Порядка? Они с его братом повздорили. У Хаоса есть какие-то дела в нашем мире, но его план был нарушен. Кровь Порядка подавила Тьму, которая имеет прямое отношение к Хаосу. Но черт его знает сколько лет спустя, тому надоело ждать. Мог ли он окольными путями наобещать Древним семьям что-то настолько невероятное, что им стало плевать на власть в Восточном Королевстве? В теории… это возможно. Например, способы стать намного сильнее. Он мог раскрыть им способы перехода на стадию Отречения. Может быть даже секрет Вознесения. Достаточно ли это для алчных до силы Аристократов? Возможно. Но не слишком ли это банально?»

Хотя юноша понимал, что зачастую, самые очевидные предположения чаще оказываются правдой, ему не хотелось верить, что Древние семьи просто-напросто продались. Если столько маленьких трагедий и бесчисленных смертей произошло из-за банальной жадности…

Дорен невольно сжал зубы. Вопросов все равно оставалось много. Предположительно, фигурами Хаоса были Древние семьи, таинственные маги из, скорее всего, бывшей Центральной Провинции, и толпы монстров, штурмующих границы королевства. А фигурой Порядка был… он? Не слишком ли это мало для полноценной игры? Но другие варианты пока не приходили юноше в голову. Касиан мог бы считаться фигурой, но до последнего момента он не выглядел как человек, который действовал согласно строгому плану. Мог ли Порядок так сильно прозевать вмешательство брата, что не успел подготовиться? Совсем отрицать такой вариант Дорен не мог.

«Но если так, это будет катастрофа. И хотя я постоянно повторяю себе, что лучше держаться как можно дальше от дел, которые находятся далеко за пределами моих возможностей, было бы неплохо понимать, что именно Хаосу было нужно в этих краях.»

Не понравилось Дорену и внезапное откровение о прошлом Грешника, который был где-то там, и у которого были с юношей определенные счеты.

«Дурацкая шкатулка… Опять из-за тебя одни проблемы…»

Мысли об артефакте испортили настроение юноши еще сильнее. За последнее время у Дорена не было достаточно свободного времени, чтобы продолжить её исследование. Загадочный предмет нарисовал на юноше огромную мишень, которая легко могла стать причиной его гибели, но Дорен не мог избавиться от шкатулки, только не после того, что он из-за неё прошел. Пережить тысячи мучительных перерождений, чтобы потом выбросить её в ближайшую реку? Да и кто сказал, что Грешник отвяжется от него так просто?

«Может ли Хаос тоже быть нацелен на неё?»

Впрочем, этот вариант Дорен отмел почти моментально. Противостояние двух братьев случилось давно, а юноша оказался в этом мире совсем недавно. И даже тот факт, что намного раньше он уже перерождался на этой территории, не помогал, ведь после его смерти прошло много лет, прежде чем случился Великий Раскол и повсюду появились Тайные Земли.

— Чего молчишь, все-таки передумал героически жертвовать собой? — его размышления прервал Мастер Зеркал.

— Нет, — Дорен покачал головой. — Думал я совсем о другом. Лучше скажи мне, как именно ты наблюдал за своими вероятностями. Насколько я знаю, для того чтобы наблюдать за Линиями требуется заплатить большую цену. Тем более то, что ты увидел, это ведь далеко не мелочь.

— Верно. — старик медленно кивнул. — Но ведь я Мастер Зеркал, — он слабо улыбнулся. — так что у меня есть особое зеркало. Пока вес вероятности не превышает определенный порог, мой артефакт покажет мне то, что я захочу увидеть, без особых последствий.

— Тогда посмотри еще раз. Прямо сейчас и конкретно на меня.

— Зачем? — Мастер Зеркал удивленно приподнял брови. — Ты напрасно думаешь, что моё зеркало может быть неточным.

— Уж поверь, у меня есть вполне конкретные причины для сомнений, — Дорен был настроен решительно.

— Глупости, — старик вяло отмахнулся. — Не может быть ничего…

— Ты что-то теряешь? — его неожиданно перебил Эргрим.

— Хотя я и сказал, что могу использовать зеркало без особых последствий, это не значит, что их совсем нет. — Мастер Зеркал откинулся на спинку кресла. — Туманных намеков недостаточно для того, чтобы я поверил, что зеркало может выдать иной результат.

— А что, если я скажу, что ваше предположение о том, что отряд Древних семей пришел в ваш город за оружием, скорее всего верное? Вот только ты все равно сильно ошибаешься.

— Говори яснее, — Мастер Зеркал нахмурился.

— Им нужно оружие. Вот только зачем им возиться с тем, что швырнул вниз тот незнакомец? Если его извлечь, можно невольно помочь Немертвому возродиться, и тогда кто знает, чем все закончиться? К чему эти сложности, когда в Бастионе есть еще один, гораздо более подходящий для их целей, инструмент? Вы сами нам о нем только что рассказали.

— Зеркало Души, — глаза Эргрима широко раскрылись.

— Это невозможно! — старик буквально вскочил на ноги, и всплеснув руками принялся расхаживать по комнате из стороны в сторону.

— И почему же? — Дорен был спокоен.

— Потому, что о нем никто не знает кроме меня! — Мастер Зеркал буквально затрясся.

— Не только ты, но еще и Немертвый. И, я так полагаю, и другие ученики? По твоим же словам четвертый ученик покинул Империю. Кто знает, что он и кому мог рассказать. А я снова напомню, в этом деле замешан Аспект Хаоса. К тому же, есть еще твой учитель, который уже давно как Вознесенный. На чью сторону он встанет, на сторону людей или богов?

— Мой учитель никогда бы не стал вредить собственному городу! — старик был возмущен до глубины души.

— А ему и не нужно. Ты ведь и сам прекрасно справился с этой задачей, — голос юноши в какой-то момент стал сочиться настолько неприкрытым презрением, что даже Эргрим удивленно уставился прямо на него. — Ты сам только что рассказал, как сделал все, чтобы уничтожить его наследие. Я не говорю, что он замешан, но, если бы он когда-нибудь узнал, как ты распорядился зеркалом, был бы он уверен, что его и дальше следует оставить у тебя? К тому же, фактически, ты его уже потерял, передав в руки Немертвого. С его точки зрения, он только исправит твою ошибку.

Дорен видел, как у старика стремительно менялся цвет лица, от ярко красного, до болезненно белого. Но юноши и не думал о том, чтобы подбирать слова помягче. Он понимал, что Мастер Зеркал так глубоко погряз в депрессии и самобичевании,