На столе, на кухне, ее уже ждал кусочек тортика, непонятно откуда взятого, свежезаваренный чай, элегантно поданный ей Леоном, успевшим причесаться и спрятать черноту своих глаз. Чашку он подавал зажав ручку фалангами пальцев, чтобы не показывать когти, но получилось не очень. Хотя мама этого и не заметила, она смотрела мальчику в глаза, затем переводила взгляд на эльфа и…

- Ты что, в секте толкиенистов? Ты же говорила, что тебе эта тема не особо нравится… Чего они тут забыли?

- Мама, они иностранцы, скоро съезд их группы и меня просто попросили приютить отца с сыном на одни сутки… Успокойся.

- Совсем с ума сошли? Он же ребенок, какой ему съезд? Не забивайте мальчику голову всей этой эльфятиной!

Эльфятина ни слова не поняла, зато Леон тяжко вздохнул, печально опустил голову и чуть ли слезу не пустил.

Боже, два актера погорелого театра. Вот вообще не идет им эта роль, играть совсем не умеют.

- Матушка, - Оксана и так была на грани, и никто из нас не был готов к подобному разговору, - простите, но я сейчас в таком плохом состоянии… Это же мое место работы, мой любимый морг… И от него ничего не осталось… Все сгорело… Алиса там тоже несколько лет провела – родное место. Нам сейчас не до ссор…

- Да я и не ссориться пришла, - рука матушки нервно дернулась, - а как мне реагировать? Внучка толдычит про демонов и эльфов, про каких-то богомолов размером с дом, про то, что ваша машина в хлам, про кровь, кишки и мясо! Про то, что ты пошла спасать тетю Оксану, за которой охотятся монстры… А еще у вас в морозилке живет дракон! Дракон! Как будто тут все…

ЧИХ!

Из морозилки…

Молчание… Гробовое, причем…

Маменька ме-е-едленно встала со стула, вдохнула в грудь воздух, и со скрипом в зубах открыла морозилку…

- Неси нашатырь, - прошептала я, благодаря Мьера за то, что тот успел поймать маму вовремя…

- Моя нервная система скоро познает дзен… - шепнула подруга и привычно откупорила заветную крышечку трясущимися руками. – Тот военный, Семенов, он нас точно найдет.

- Вот когда найдет, тогда и будем паниковать, - я пыталась привести матушку в чувства, но чувства приводиться не хотели, а я мечтала банально провести хотя бы один день в тишине и покое, а не вот это вот все. Мьер при этом приложил два пальца к маминой шее, обреченно выдохнул и опустил плечи, явно думая о чем-то не хорошем. – Он военный, к тому же ради его товарищей и тех трупов освободили весь морг!

- Не в этом дело, - заметила Оксана, - я не успела тебе рассказать про нашего бывшего куратора. Петрович явно связан со всей этой чертовщиной и знает про эльфа с мальчишкой. Они не выгнали меня, понимаешь? Следили… Наблюдали, не задавая вопросов. Я еще удивилась, чего нас в старое здание позвали, там же теперь редко проводят вскрытия, оборудование почти все перенесли…

- Персонала было мало?

- Очень, - кивнула Оксана, - но все равно они были, хотя Петрович говорил, что всех выгнал, кроме своих... Там в новостях ничего не передают? На первом этаже… Там должны были остаться люди…

После этого Оксана не выдержала и расплакалась, поднесла нашатырь к носу, затем резко отвернулась из-за запаха, но не перестала плакать.

- Что нам теперь делать? Может и хорошо, что военные придут… Это не наше дело, мы не сможем справиться с таким тварями… Кто знает, что еще пришло в наш мир, а самое главное – почему… Мне кажется или кто-то шуршит в дверь?

- Шуршит, - печально ответила я, смотря на то, как Леон флегматично допивает чайник чая. Мальчик был сильно скуп на эмоции, чрезмерно спокоен внешне и нисколько не добр внутри. Я видела это по его глазам, в которых не осталось даже капли страха. Он пережил момент из прошлого, смог выжить, успокоился и теперь просчитывает все наперед. Холодный расчет, способ выжить… Да он и правда чудовище… - Это Маша шуршит, я позвонила ей сразу, как мы вернулись.

Стоило открыть дверь, как в коридор ввалилась уставшая, слегка потрепанная Мария, глаза которой были на выкате. Она задыхалась, ворвалась в квартиру, показывала на всех нас руками и топала на месте, не в силах подобрать слова:

- СОШЛИ С УМА! – выпалила та, гневно ударив кулаком по столу. Леон даже не вздрогнул, Мьер слегка наклонил голову на бок, не понимая, что происходит. – РЕХНУЛИСЬ! Вы что думали, я следы вашей нечисти не смогу узнать? ДА ТАМ ОБЛЕДЕНЕЛИ СТЕНЫ! ЛЕТОМ! И огонь везде! Пожарные еле потушили! Что за пламя такое, которое не поддается, а? Вы что устроили, мать вашу за ногу!

Пришлось рассказывать. Долго, упорно и с расстановкой, пока Маша, осознав, что на кухне без сознания лежит моя мама пыталась привести ее в чувство, мерила давление и костерила всех на чем свет стоит. Да уж, мы так много даже в институте не бранились, как за последние несколько дней…

- Это как – восставшие с того света? Зомби, что ли?

- Именно…

- МЫ ЗАРАЖЕНЫ? – Маша подскочила на месте, взвыла как ужаленная в попу собака и прижала к себе руки, бледнея на глазах.

- Нет, - я покачала головой, - судя по всему, эта зараза передается через кровь. Как ВИЧ, СПИД и прочие опасные болезни. Только яд действует чуть ли не в миллиард раз быстрее. Тело разлагается, а потом…

- Не надо дальше, - Оксана позеленела, резко сорвалась с места и, отодвинув в сторону Мьера, метнулась к унитазу. Ее-таки вырвало.

- Так, женщины! Объясните мне, какого хрена я приезжаю на вызов, а там полный писец? И главное военные! Военные! Я даже войти не успела на территорию, как меня развернули, там сейчас все оцепили и никого не пускают. Геннадия Петровича вашего увезли, между прочим. Как и всех выживших!

- А БЫЛИ ВЫЖИВШИЕ? – спохватились мы с Оксаной, предполагая самое худшее.

- Ну да… Так там же… не все сгорело. Огонь охватил верхние этажи, до первого не добрался. А так почти весь