День был в разгаре. Одинокое светило сверкало в голубом небе, будто всем видом показывая, что лишь одно оно способно это делать. Небо было пустым от горизонта до горизонта. Северный холодный ветер с порывами гулял по лугам за городом, неся с собой последнее дыхание зимы. Вокруг раскинулись бесконечные салатовые луга и поля еще не проросшей пшеницы, среди которых редко росли кипарисы и пинии. Дорога вилась среди них от самого города и исчезала где-то вдалеке на подступах к Содрабергу.

Легион охраны Эзилата выдвинулся на полигон за пределы столицы для проведения тренировок. Сверкающий на солнце доспехами вереницей двигался строй — длинная колона из четырех рядов растянулась по извилистой дороге почти на версту. Строй возглавляла небольшая группа всадников — высокопоставленные командиры, среди которых должен был быть и Бенегус Неро. За всадниками двигался строй пеших легионеров, следом лучники-сагиттарии, следом копейщики, а замыкали строй отряды обслуги — министраты[1], и повозки снабжения. Воины двигались быстро и бодро при полном обмундировании как на войну. Слышался марш и бой барабана, задававший темп. Планировали удалиться от Эзилата на двадцать верст, возвести лагерь и провести многодневный полевой выход, чтобы размять заскучавших воинов и показать Владыке умения городской стражи в проведении маневров.

Тит и его люди двигались где-то в самой гуще колоны, затерявшись среди остальных легионеров. Тит был угрюмым. Он печалился из-за отца и никак не мог отпустить мысли о нем; он переживал, что совершил ошибку, так легко отпустив его на плаху, не добившись от него ни покаяния, ни признания. Тит до самого последнего момента надеялся, что его отец откажется от Примота, от своих взглядов и верности мертвым традициям, но этого не произошло. Теперь великий Максиан будет казнен. Приговор неминуемо будет исполнен. Вопрос — когда? Когда пожелает Иллир. Несмотря на это Тит чувствовал, как тень отца, в которой он находился долгие годы, никуда не рассеивается.

В шеренге с Титом шли верные воины из его контубернии[2]: Комус, Хадегис, Варий. Остальные из его отряда следовали позади. Воины негромко болтали о том о сем, пока было можно. Тит не обращал на них внимания, и они это чувствовали.

Варий и Хадегис были дружны. Они шли слева в крайних рядах. Оба рослые и мускулистые, особенно Варий. Он был очень крупным человеком, на голову выше Тита — фигура любого легионера городской стражи растворялась на фоне Вария. Он, не смотря на указания, снял шлем, как только они пересекли городские ворота, и шел без него. Его волосы, собранные в конский хвост, свободно свисали позади. Ему было сорок восемь, и выглядел он весьма суровым и прожженным опытом человеком, хотя по характеру был веселым, а иногда циничным, шутником. Варию было плевать, кто был алином, а кто был коренным эзилом. Ему было важно, чтобы человек, с которым он идет в бой, был проверенным. Светловолосый Хадегис был проверенным — он доверял ему свою жизнь всецело.

Комус был близким товарищем Тита. Они были похожи в поведении, мышлении и внешности. Одного роста, одного сложения, стандартные для армии короткие прически, типичная эзильская внешность. Род Комуса не обладал таким высоким положением, как род Люксидум, но в нем были военные, по чьим стопам шел Комус.

— Нас вывели за стены не для красоты и не для каких-то там тренировок, — бормотал Варий. Он с Хадегисом обсуждали неожиданный приказ, поступивший от начальства. — Поверь мне, сынок, я в этом деле варюсь сколько себя помню. Если что-то происходит неожиданно, значит что-то либо произошло, либо вот-вот произойдет.

— Да ладно, тебе Варий, это всего лишь двухдневный выход, — иронично отмахивался Хадегис.

— Вот увидишь.

Внезапно в разговор вступил Комес:

— Я тоже слышал, что что-то не так на севере. Говорят, что на подмогу мятежникам Примота пришли наемные кариумы. Кое-кто всерьез опасается, что они положили глаз на наши северные земли вдоль реки Дилана. Будто бы они хотят воспользоваться нашими внутренними проблемами, чтобы откусить свой кусок пирога. А еще говорят, валлийские мятежники собирают свои силы. Не спокойные времена.

— И как это все связано с нашим выходом? — недоумевая, спросил Хадегис.

— Войска надо подготовить к быстрой отправке к границе, — пояснил Комес поучительным голосом. Ему было приятно проявить свой авторитет на фоне без аргументированной болтовни Вария. — Да и маневры сами по себе не останутся незамеченными. Шпионы кариумов оповестят своих царей, что к нам соваться не стоит.

— Вождей, — решительно поправил его Хадегис. — У нас… В Митеилинах[3] нет царей, там вожди.

— Цари, вожди, какая разница? Мы им всем урок зададим, — пробурчал воинственный Варий.

Комус чуть заметно ухмыльнулся, почувствовав легкую досаду за недооценку боеспособности его родного народа. Товарищи заметили его оговорку — это вызвало улыбку у Вария, но вот Комус и Тит холодно проигнорировали ее.

Воины шли некоторое время молча, пока строй не оказался на подступах обширной поляны. Войско шло именно в это место. Командиры повернули к центру и отдали распоряжение возводить лагерь. Длинный строй солдат, будто чешуйчатая змея, извиваясь пополз по зеленому лугу, истаптывая траву, а потом внезапно рассыпался и превратился в муравьиный рой, кишащий по всей округе.

Строительство лагерей было делом, отлаженным в армии — каждый знал свою задачу. Единые правила и стандарты возведения шатров, рвов и частоколов гарантировали, что лагерь будет построен быстро и без лишней суеты.

Тит и его люди принялись за дело — они копали рвы. Они скинули свой скарб, доспехи и взялись за лопаты. В процессе Комес спросил у Вария:

— Варий, как твоя красавица-любовница?

— А-а? — удивленно переспросил тот.

— Тасия, — уточнил Комес, а потом звонко смеясь добавил: — Увидеть бы ее еще разок…

Варий не отреагировал на смех. Он усиленно работал лопатой и сначала ответил несвязанное:

— Нормально… Как заявилась ко мне, так давай рыдать несколько дней подряд. То она слезы все пускала, как пришла от своего купчика, а тут поутихла. О, я вспомнил: она мне такое рассказала!

— Так что рассказывала? — заинтересовался Комес.

Варий