Я моргаю несколько раз подряд и вдруг мое внимание привлекает сидящая рядом с ним брюнетка. Подняв телефон над головой, она делает несколько снимков, а затем, прижавшись к его плечу, со смехом что-то ему шепчет.

Макс, сцепив зубы до выступающих желваков, смотрит на меня, и я все понимаю.

Моргаю несколько раз подряд и… отворачиваюсь.

Подстраховывать Ане меня не приходится. Я отрабатываю программу на отлично. Сыплю шутками, развлекая детвору и даже участвую в раздаче подарков детям и взрослым.

Эмма с пластмассовой улыбкой на лице, настороженно на меня поглядывает, а я сама не понимаю, что со мной происходит.

Словно взамен сдохшему аккумулятору подключился новый и обеспечил мое тело резервным источником питания. Однако после выступления и длительной фотосессии, когда нас отпускают из зала, я чувствую себя пустой оболочкой.

Задор и веселье куда-то деваются. На смену им приходит желание реветь и рвать на себе волосы.

— Ты молодец! — восклицает ворвавшаяся в гримерку Эмма, — девчонки, вы супер! Все довольны вашим выступлением!..

Мне настолько тяжело морально, что я просто не могу ей ничего ответить. Вяло стягивая с себя костюм, молчу.

— Ты видела?.. Твой Данилов с девушкой был, — зачем-то спрашивает Аня.

— Плевать.

— Это его невеста, — быстро оглянувшись на дверь, тихо проговаривает Эмма.

Ого!.. Невеста. Так быстро?

— Серьезно?!

— Ты знала? — интересуется она у меня, — говорят, у них свадьба уже в феврале.

Сыплющиеся один за другим на меня удары ощущаются все слабее. Приходит отупение.

— Не знала.

Девчонки переглядываются. Не верят, что ли?.. Плевать.

Снимаю костюм, по всем правилам сворачиваю его и складываю в сумку. Из другой сумки вынимаю свою одежду, джинсы и свитер. Не обращая на них внимания, начинаю одеваться.

— Она красивая, — решает добить меня Эмма.

Выступление позади, почему бы и не поиздеваться, да?..

— Я не разглядывала, — пожимает плечами Аня.

Надев кофту, я распускаю волосы и быстро их расчесываю.

— Ухоженная… стильная. Ему подходит.

— Уймись. — не сдерживаюсь я.

— А я предупреждала! Говорила, для каких целей ты нужна ему!..

— Да пошла ты!.. — цежу тихо, хватая свою куртку, — я в машине подожду.

Иду по коридору широким шагом и останавливаюсь у развилки, вспоминая, в какой стороне служебный выход.

Свадьба…

Невеста!..

Эта правда уже впиталась в мое тело и проникла в кровоток, отравляя все внутри своим ядом.

Господи, дай мне сил справиться с этим!..

— Дженни!

Глава 34

Свернув вправо, инстинктивно ускоряюсь, но не успеваю сделать и пары шагов, как он хватает меня за руку и дергает назад. Тащит в противоположную сторону и толкает к стене напротив двери с табличкой «Посторонним вход воспрещен».

Становится лицом ко мне и, сжав губы в тонкую полоску, смотрит поверх моей головы.

Я против своей воли дышу его запахом. Касаясь рецепторов, он обнажает то, что я привыкла прятать даже от самой себя. В носу неприятно свербит.

— Не боишься, что увидят?

— Как ты? — спрашивает тихо, и у меня внутри что-то с хрустом надламывается.

Зажмурившись, пытаюсь проглотить застрявший в горле ком. Из глаз брызжут слезы.

— Дженни, только без истерик, о’кей?

Какая истерика?.. Мне дышать больно. Мне чудовищно. Мне плохо…

— Я собирался тебе сказать — не успел.

— Когда сказать, Максим?.. Накануне вашей свадьбы?

— Ну — ну, потише, — с опаской смотрит по сторонам, — ты ведь взрослая девочка, Дженни. Не думала же, что я женюсь на тебе?

— Не думала. Но и понятия не имела, что у тебя готовая невеста и свадьба на носу.

— Она на лето планировалась. Обстоятельства изменились, и… пришлось ее перенести.

— Какой же ты урод, Данилов! — всхлипнув, качаю головой, — конченный…

Вижу, как дергается кадык на его шее.

— Может быть. Тебе же лучше выкинуть из головы все, что было и забыть обо мне…

Он поворачивает голову, и под воротом расстегнутой на три пуговицы черной рубашки мелькает серебряная цепь. На языке растекается фантомный вкус его кожи. Я помню, как цепляла ее губами, когда целовала его.

Дышать становится все сложнее.

— Ты за этим бежал за мной?

Я поднимаю глаза, и мы сцепляемся взглядами. У него буря внутри.

— Я не знал, что пригласили ваше агентство. Ты же понимаешь, я бы не стал этого делать, — говорит глухо.

— Она ничего не знает, да?.. — усмехаюсь невесело, — не думала, что скажу это, но мне ее жаль.

Дернувшись в сторону, предпринимаю попытку бегства, но его выставленная рука пресекает ее на корню.

— Не тебе меня судить, Жанна, — склоняется так, что я кожей лба чувствую его теплое дыхание.

— Ну, так иди к ней и будь счастлив… если сможешь.

Замираем оба на несколько мгновений, а затем я, толкнув его в грудь, проскальзываю между ним и стеной и иду в сторону выхода.

— Пришлю открытку на свадьбу! — говорю громко, не оглядываясь, — если не забуду.

Миную два лестничных пролета вниз, торможу, чтобы накинуть куртку и капюшон и вываливаюсь на улицу. Мокрое лицо тут же обжигает холодным ветром.

Стираю слезы обеими ладонями и бегу на стоянку, где ждет наш служебный микроавтобус.

— Все?.. — спрашивает водитель дядя Миша.

— Ага… Сейчас остальные придут.

Забираюсь на заднее сидение и занимаю место у окна. Заметив, что он поглядывает на меня через зеркало заднего вида, опускаю низко голову и делаю вид, что залипаю в телефоне.

На самом деле я внутри умираю. Я не знала, что моральные страдания могут причинять настолько сильную физическую боль. Мне страшно, что она может навредить малышу.

Начинаю дышать полной грудью. Запихав руку под куртку, кладу ладонь на живот. Он неестественно твердый, и это повергает меня в еще больший ужас.

Нахожу в сумке бутылку с водой, делаю несколько небольших глотков и, пристроив затылок на подголовник, прикрываю глаза.

Начинает отпускать. Спазм снизу живота проходит. Я не шевелюсь, а мозг разные мысли атаковать начинают.

В памяти всплывают обрывки фраз, намеки, которые я мимо ушей пропускала. Вспомнились и наши последние встречи. Я все на что-то надеялась и малодушно пыталась продлить свое липовое счастье.

Вот дура!

Услышав голоса, открываю глаза и лениво наблюдаю, как в машину грузят оборудование и инвентарь, как приходят наш диджей, ведущая и девчонки, с которыми я поругалась из-за Данилова.

Игнорируя меня, они залезают в автобус и садятся на сидение впереди меня.

Я снова закрываю глаза. Чувствуя моральное опустошение и бессилие, едва не проваливаюсь в сон.

Плевать. На все плевать.

Работать в агентстве осталось совсем немного. Наверное, до Нового года, а