Шрифт:
Закладка:
В один из зимних дней я пришла из школы, и мы с ребятами, как обычно, отправились кататься с горок. Зимой быстро темнело, склон у озера не освещался, поэтому у нас было всего несколько часов в запасе, чтобы вернуться домой в сумерках, а не в кромешной тьме. Светка задерживалась дома с уроками, но обещала присоединиться попозже.
Солнце садилось. Мороз щипал за щеки, и, хотя спина пылала жаром от беготни наверх, ноги начинали коченеть, а пальцы на руках еле сгибались, с трудом удерживая веревку от санок. Накатавшись вдоволь, я не дождалась Светку и отправилась домой. Мне всего лишь нужно было пройти поле, за которым виднелся забор погранзаставы, и еще метров триста по территории до самого дома. Отворив дверь квартиры, я увидела на пороге маму.
– Ты одна пришла? – удивленно спросила она.
– Ну да.
– А где твой брат? Они с Игорем и Светой пошли к вам на горки.
– Я их не видела. Наверное, разминулись в поле, – хихикнула я.
– Вот чудеса! На улице-то совсем темно! Иди сходи за братом, нехорошо ему одному таскаться, маленький еще! – заключила мама.
– Но ты же отпустила его одного! Почему я должна идти за ним на горки? Я замерзла и уже нагулялась! Ему уже почти четыре года, он взрослый!
– Я думала, что ты там и присмотришь за ним. Ступай живо! Приведи брата домой!
Руки еще покалывало с мороза, я с трудом засунула их в мокрые ледяные рукавицы, шмыгнула носом и бодрым шагом отправилась обратно к озеру. За калиткой расстилался вечер, и, хотя поле светилось свежетканным белоснежным ковром, идти одной было жутковато. Крайний фонарь, освещавший территорию заставы, остался позади, и я шагнула в темную мглу, едва различая протоптанную через поле тропинку.
Вдалеке показались едва различимые фигуры нескольких ребят – разных по росту, кучно шагающих мне навстречу. «Спасена! – с радостью подумалось мне. – Не придется бродить в темноте и прислушиваться, не схватит ли меня нечто, вылезшее из мрака и пугающее до трясущихся коленок и сердца в пятках». Темнота пугала меня, мне казалось, что стоит лишь отвернуться, как за мной начинают наблюдать десятки глаз чудны́х существ, по которым не поймешь, хорошие у них намерения или нет. Я почти слышала, как они дышат мне в спину и перешептываются.
Подпрыгивая от страха, я понеслась навстречу детям, но, когда я смогла разглядеть идущих, кровь застыла в моих жилах. Эта картина до сих пор стоит перед моими глазами. Двое взрослых мальчишек тащили под руки моего братишку. Он не шел сам, его ноги словно маленькие поленца волочились по снегу, едва его касаясь. Он был в черной шубке из искусственного меха и смешной пятнистой шапке, которая почему-то казалась то ли мокрой, то ли грязной – мех на ней слипся и торчал в разные стороны.
Меня насторожило немое молчание, обычно брат тараторил без умолку. В этот момент я поняла, что случилось страшное. И это было в миллион раз страшнее моих чудищ и темноты. Я с диким нарастающим гулом в голове подбежала к ребятам.
– Это мой брат! – крикнула я.
Этих ребят я видела впервые в жизни. Наверное, они были деревенские, хотя в школе я их не встречала.
– Тогда показывай дорогу к вашему дому, – сказал парень в красной шапке. – Живой он, твой брат. Они провалились под лед, мы их вытащили. Только надо быстрее отнести их в тепло. Родители дома?
– Да, мама дома.
– Девчонка тоже рядом с вами живет? – спросил второй парень и кивнул назад.
Я посмотрела туда – и не поверила своим глазам: еще два незнакомых паренька несли под руки подругу Светку. Ее глаза моргали так неестественно медленно, она повисла на ребятах, как ветка плакучей ивы, еле перебирала непослушными ногами по снегу, утопая в сугробах. Снегу намело знатно.
– Да! Пройдем через ее дом!
– Скорее, веди нас. Нельзя терять ни минуты! – скомандовал парень, и я открыла калитку, пропуская всех на территорию заставы.
Подбежав к Светкиному дому, я что есть мочи начала колотить в дверь руками. Никто не открывал. Я кричала и прыгала на дверь, словно дикий котенок, ищущий спасения от гонящихся за ним собак.
– Тетя Люба! Дядя Юра! Откройте дверь!
Я точно знала, что кто-то должен был быть у них дома. У меня не было времени ждать, мне нужно было бежать к себе. Я отвернулась и собралась объявить ребятам, что никого нет, но вдруг раздался щелчок открывающегося замка, и дверь отворилась, пропуская во двор полоску света. Заспанная тетя Люба выглянула в халате и тапочках на босу ногу. От нее пахло водкой и сигаретами.
– Тетя Люба! Беда! – заплакала я, показывая рукой на Светку, и, повернувшись к ребятам, крикнула: – Наш дом за поворотом! Погнали!
Поднявшись на второй этаж, я толкнула дверь в квартиру – когда мама была дома, она никогда не запирала ее на замок.
– Мама! Мама! – заорала я, набрав воздух в легкие.
Мне хотелось подготовить ее, смягчить впечатление от увиденного… Я кинулась на кухню прямо в обуви и верхней одежде, но мама уже показалась в дверном проеме и на секунду застыла на месте. Ее глаза, полные ужаса, моментально наполнились слезами и отчаянием. Она метнулась в сторону брата и принялась рывками раздевать его, высвобождая безвольное заледеневшее тело из мокрой одежды.
– Как это произошло? – кричала она, не отрывая глаз от брата. Было непонятно, обращается она ко мне или к ребятам, которые замерли на пороге в немом оцепенении. – Я вас спрашиваю, как это случилось? Аня, беги к папе на работу, срочно зови его домой! – не глядя на меня, сказала мама.
Я пулей вылетела из дома и побежала к папе, не представляя, что будет дальше. Охваченная тревожными мыслями, я влетела в здание, чуть не сшибла выходившего из-за дверей солдата, преодолев коридор, рванула на себя дверь и, запыхавшаяся, в слезах, прыгнула в облако едкого табачного дыма, окутывавшего кабинет, где работал папа. На меня уставились десятки глаз – видимо, папа проводил совещание.
– Лешка утонул. Мама срочно зовет домой, – хрипло проговорила
