Столь разные факты, не подтвержденные надежными источниками, позволяют усомниться в их достоверности. Они входят в явное противоречие с документами и мемуарами непосредственных участников событий. Вместе с тем нельзя исключить, что какие-то русские коллаборационисты могли действовать в Невеле и Пскове в апреле — мае 1942 г., но не в составе формирования Гиль-Родионова, а в составе каких-либо других подразделений.

Особый отряд СС до августа 1942 г. дислоцировался в Парчеве. После этого, как показывают материалы допросов бывших «дружинников» А.Я. Шашкова, С.П. Рабиновича и Ф.Г. Гаврилова, русских эсэсовцев перебросили на оккупированную территорию Смоленской области[347]. Блажевич же остался в Парчеве и получил задачу сформировать «Дружину II». Личный состав батальона Гиль-Родионова должны были использовать в разведывательных целях. Однако вскоре приоритеты быстро изменились. На первый план вышла борьба с партизанским движением.

Третья глава

Вместе с карателями

Вермахт и СС в антипартизанской войнев тылу группы армий «Центр»

Борьба с партизанским движением на оккупированной территории Советского Союза к лету 1942 г. приобрела ожесточенный характер. Если в период зимы 1941–1942 гг. охранные войска вермахта, СС и полиция вполне справлялись с повстанческой деятельностью, то в летний период они столкнулись с серьезным сопротивлением, которое месяц от месяца только нарастало.

Особенно напряженная обстановка сложилась в захваченных областях РСФСР и Восточной Белоруссии. За борьбу с партизанами здесь отвечал командующий корпусом охранных войск и начальник тылового района группы армий «Центр» генерал от инфантерии Макс фон Шенкендорф[348]. Военный профессионал и один из теоретиков антипартизанской войны на Восточном фронте, он прилагал немалые усилия, чтобы создать эффективную систему борьбы с красными повстанцами. При этом Шенкендорфа отличала объективность и разумная оценка создавшегося положения, о чем он регулярно докладывал в вышестоящие инстанции. К примеру, в донесении за июнь 1942 г. в ОКХ генерал отмечал: «Обстановка на территории тыла армейской группы “Центр” в течение июня месяца настолько обострилась, что приказ Сталина “создать в тылу немецкой армии невыносимые условия для врага” недалек от своего исполнения»[349].

Не менее тревожными были сообщения Шенкендорфа и в последующие месяцы, особенно итоговое донесение за август 1942 г., когда командующий охранными войсками должен был признать, что деятельность партизан «приняла такие размеры, что тыловые коммуникации армейской группы “Центр” находятся под серьезной угрозой»[350].

Военно-политическое руководство Третьего рейха, осознавая, какую опасность несет партизанское движение, неоднократно выпускало соответствующие приказы. 18 августа 1942 г. из штаб-квартиры фюрера в войска была направлена директива № 46 «Об усилении борьбы с бесчинствами банд на Востоке». Среди положений этого документа, подготовленного при непосредственном участии ОКВ, обращает на себя внимание пункт № 1, где было подчеркнуто: «Бесчинство банд на Востоке в течение последних месяцев приняло широкий размах и угрожает серьезной опасностью для снабжения фронта и экономической эксплуатации страны. До начала зимы эти банды на Востоке должны быть в корне истреблены, чтобы, таким образом, успокоить тыл и избежать значительных потерь для военного руководства вермахтом в зимний период»[351].

Помимо директивы № 46, Ставка фюрера 25 августа 1942 г. дала указание всем командным инстанциям вермахта, войск СС и полиции «в дальнейшем не употреблять введенное большевиками и прославляемое ими слово “партизан”. Речь идет о бандах, и таковые должны так и именоваться»[352].

Планирование контрпартизанских акций на Востоке теперь велось на основе директив оперативного управления ОКХ оперативными отделами штабов групп армий, специальных штабов и штабов начальников тыла, полевыми комендатурами, штабами начальников СС. Планы операций на определенные периоды рассматривались и утверждались генерал-майором Адольфом Хойзингером[353]. После проведения операций оперативные отделы штабов групп армий обязаны были составлять оперативные сводки (полумесячные и месячные), представлявшие собой отчет перед оперативным управлением Генштаба ОКХ. Одновременно формой отчетности были ежедневные, утренние, вечерние и внеочередные донесения в оперативное управление[354].

Немаловажная роль в борьбе с партизанским движением отводилась органам СС и полиции. Командующие войсками были обязаны оказывать руководителям СС не только помощь средствами связи и снабжения, но и обеспечивать поддержку подчиненными им частями и подразделениями. Сами силы СС, располагавшиеся на территории гражданской администрации, предлагалось расширить за счет выведенных на время с фронта частей и соединений войск СС[355].

В целях укрепления руководящей вертикали, ответственной за борьбу с советскими партизанами, Гиммлер 24 октября 1942 г. ввел должность уполномоченного рейхсфюрера СС по борьбе с бандами. На этот пост был назначен обергруппенфюрер СС и генерал полиции Эрих фон дем Бах[356], исполнявший одновременно обязанности высшего фюрера СС и полиции в Центральной России и установивший крепкие связи с генералом фон Шенкендорфом. Для успешного выполнения поставленных задач в помощь фон дем Баху направили усердного исполнителя — бригадефюрера СС и генерал-майора полиции Курта фон Готтберга[357], который получил назначение на должность начальника СС и полиции в Генеральном комиссариате «Белоруссия». Готтберг часто замещал фон дем Баха на должности высшего фюрера СС и полиции в Центральной России, являясь одним из организаторов многочисленных операций против партизан.

Взгляды фон дем Баха и фон Готтберга на антипартизанскую войну, оформившиеся на основании приказов Гиммлера, были во многом идентичны. В основном они опирались на стратегию устрашения, тактику блокад и частых ударов по партизанским лагерям. Главной целью этих мероприятий было полное «усмирение бандитских областей»[358].

11 ноября 1942 г. ОКВ выпустило согласованное с СС «Боевое наставление по борьбе с бандами на Востоке» («Kampfanweisung für die Bandenbekämpfung im Osten»). В семи разделах (в 111-ти пунктах) инструкции были сформулированы основные принципы действий против партизан. Наряду с детальным изложением приемов и методов борьбы с крупными формированиями «народных мстителей» особое внимание уделялось ведению разведки. В документе говорилось: «Самая тщательная разведка банд, их связей, лагерей, баз, намерений и помощников — это первое требование для успеха в борьбе с бандами»[359].

Вся разведывательная работа должна была проводиться в тесном взаимодействии между армейскими и эсэсовскими спецслужбами. Среди основных методов этой работы назывались следующие: внедрение агентуры в партизанские отряды, добывание сведений от местных жителей, допрос пленных, ведение воздушной и радиоразведки. Кроме того, в наставлении отмечалось, что «в борьбе с бандами» хорошо себя зарекомендовали отряды лжепартизан и «охотничьи команды», которые «действуют против бандитов их же собственными методами».

Несколько пунктов инструкции были посвящены обращению с «бандитами» и их помощниками:

«При обращении с бандитами и их добровольными помощниками нужна крайняя твердость. В этом важном вопросе сентиментальные соображения являются проявлением безответственности. Только жесткие меры и страх перед ожидаемым наказанием должны удерживать население от того, чтобы поддерживать банды или оказывать