— Это прекрасно. Все до единого?

— Вот тут у нас возникли некоторые сомнения. Мы не нашли ни одного погибшего, и все потерпевшие бедствие утверждали, что никто из них не оказался пропавшим без вести. Однако, у нас есть серьезные основания полагать, что на самом деле одного из пассажиров — или, может быть, он был даже членом экипажа — мы недосчитываемся.

— То есть, у вас имеется список пассажиров и членов экипажа, и вы решили…

— Не совсем так. Однако, это как раз должно интересовать вас меньше всего. Если понадобится, мы раскроем перед вами источники нашей уверенности, пока же я не вижу такой необходимости. Важно то, что на нашей территории исчез человек. Нас очень заботит его безопасность. И мы просим вас: помогите разыскать его.

Глаза Клевреца откровенно смеялись, в то время как лицо сохраняло нейтрально-доброжелательное выражение.

— Ого! Вы полагаете, это так просто? Но почему бы вам самим… Я, откровенно говоря, не понимаю, при чем тут я. Я ведь не розыскная собака, не экстрасенс и не предсказатель…

— Безусловно, мы можем найти его сами, и даже без особых усилий. Но мне хочется дать вам возможность оказать нам услугу, и тем самым значительно улучшить свое положение — настоящее и будущее. Найдете его! А чтобы вам было легче совершить это, поделюсь с вами тем, что нам о нем известно. Это человек, пол — мужской, возраст — около шестидесяти, хорошо тренирован, здоров, находчив, подданство — Россия, однако в последние годы работал чаще всего по заданиям международных организаций, главным образом Интерпола; основная профессия — полицейский, но обладает навыками ведения разведывательных действий; может быть резидентом в другой стране. В частности, в этой, поскольку прожил здесь много лет и знает язык… По неизвестным нам причинам недавно оставил активную деятельность и вышел на пенсию, поселился у себя на родине, ведет уединенную жизнь… Далее: рост — ниже среднего — пять футов шесть дюймов, волосы — густые, темные, с сильной проседью (хотя здесь он, вероятнее всего, красит их или носит парик, потому что намерен выдавать себя за технета, а мы не бываем седыми — не успеваем), зубы — искусственные, фарфоровые, глаза карие, нос прямой…

Клеврец говорил медленно, размеренно, словно вколачивал в сознание собеседника слово за словом, как будто читал лекцию весьма тупой аудитории, — а глаза его в это время смотрели на Милова неотрывно и очень выразительно — как будто должны были договорить то, чего не содержалось в словах: пойми, дубина, я же хочу тебя выгородить, я даю тебе шанс, какого не дал бы никто другой; даю — хотя бы в память о совместной нелегкой службе…

Милов, читая все это, не очень-то верил. Клеврец всегда любил схитрить, и был щедр на обещания задержанным — ради оперативных успешных результатов.

— Можно подумать, что у вас в руке — его фотография, — как о чем-то незначительном проговорил Милов в ответ.

— Вы же видите, что у меня ее нет, хотя не стану уверять, что мы вообще ее не имеем. Просто сейчас она не обязательна. Ну, что вам еще рассказать о нем? Я полагаю, что он, прибыв на нашу территорию, вероятнее всего, с целью сбора той информации, которую мы не предоставляем никому в силу ее важности для нашего государства — прибыв, он, хотя и не сразу, но пробрался в столицу, где, однако же, был замечен…

— Это очень интересно, — проговорил Милов безмятежно.

— Что именно: как он засветился? Ну, я мог бы и не объяснять вам, однако, намекну (говоривший чуть заметно усмехнулся): его прибытие не было для нас такой совершенной неожиданностью, как он, вероятно, рассчитывал. Такой вот намек; как говорится, sapientii satis. Однако, вследствие некоторых обстоятельств ему пришлось покинуть Текнис — вероятнее всего, в надежде запутать следы. И теперь он находится — мы знаем совершенно точно — где-то неподалеку отсюда — потому что именно База может являться целью его странного визита. Он способен на решительные действия; мы судим по тому, что за краткое время пребывания на нашей территории он успел уже убить солдата — что само по себе является достаточно тяжелым преступлением: вывести из строя дорогостоящего технета — за это мы наказываем строго даже своих, а уж если виновный является человеком — то… Ну, кажется, я изложил вам всё, что может понадобиться. Осталось разве что назвать его имя. Угодно услышать?

— Отчего бы и нет?

— Его зовут Милов.

Ага. Приближаемся все-таки к открытой игре. Ну что же: прекрасно…

7

(103 часа до)

«Очень смешно, — думал Милов. — У них полная информация из какого-то источника вне Технеции; источник наверняка в Штатах. Но и там, как меня уверяли, в операцию посвящено считанное количество людей. Тем не менее — это кто-то из них… Хоксуорт? Маловероятно: ему-то информация о людях и производстве технетов нужна, я уверен, всерьез. А вот этот самый мистер Клип, американец каспарийского происхождения — он, пожалуй, и может оказаться тем краном, через который утекли сюда нужные им факты. Интересная получается тут и своеобразная игра в кошки-мышки: он рассказывает мне обо мне, наверняка зная, что разговаривает именно со мной. И раскрывается настежь. Как следует понимать это? То ли он настолько самоуверен, что допустил непростительную накладку, то ли у него игра такая. Посмотрим. Во всяком случае, становится всё интереснее… Велик, конечно, соблазн поверить в то, что Клеврец искренне желает мне добра, хочет меня выгородить. Однако, не исключено, что это именно ему и нужно: чтобы я поверил. Сентиментальностью же он никогда не страдал…»

— Вот, собрат, так обстоят дела, — закончил Клеврец весьма доверительным тоном. — И от вас требуется найти этого человека.

— М-да… — пробормотал Милов. — Вы меня прямо огорошили. Боюсь, что это намного превышает мои скромные, а еще вернее — совершенно отсутствующие возможности.

— Да что вы; не смешите меня. Я уверен: вы можете без труда обнаружить его, даже не выходя из этого помещения.

— Как вы сказали — не выходя?

— Вот именно.

— Он что у вас — спрятан в шкафу?

— Ох, ну не надо паясничать… Даю вам пять минут. А тем временем объясню, почему ваше сотрудничество представляется нам важным. Мы собираемся сделать господину Милову интересное и взаимовыгодное предложение.

Мы полагаем, что он на него согласится. Но чтобы у нас была возможность сделать предложение, а у него — принять, необходимо, чтобы он находился в нашем распоряжении. А это возможно только при условии, что