вспомнила про знак Великой Чёрной Брутхи, и, как бы незаметно, сделала его и потом взглянула в лицо Шифина. Он смотрел на меня, и в глазах его, как и в глазах Рады промелькнуло недоумение. Я рассматривала острые черты его лица, этот череп, обтянутый мертвенной кожей, чёрного паука, нарисованного на его макушке, и в моей голове сразу всплыло Танино сравнение его с Кощеем.

— Издалека к нам, Ольга? — Спросил он.

— Смотря что вы называете издалека. — Неопределённо ответила я — Что для нас расстояния?

— Ну да, ну да. — Он посмотрел на Раду — Как наша беглянка?

— Сидит под защитой. Она вдруг понадобилась ей. — Рада кивнула на меня.

— Может, мы её не разглядели, и у неё есть какие-то таланты? — Шифин развёл руками — Тогда мы хотим за неё получить равноценный обмен. На что ты готова ради неё?

— Вы хотели избавиться от Тани, сжечь её на костре. Вам нужен пепел? — Спросила я, как можно спокойнее.

— Нет, пепел мне не нужен, и сжигать её я не собирался. Так, попугать для острастки, чтобы знала, куда попала. И служила с усердием. Так какие же таланты имеются у этой молодой ведьмы?

— Это она у вас прожила неделю, вы лучше меня должны об этом знать.

Шифин вопросительно посмотрел на Раду, подняв одну бровь.

— Ничего она не может, мы все испытания три раза повторили. — Раздражённо ответила Рада — И к обучению туга. Только клетки чистить. Если бы я своими глазами не видела, что Феломена ей дары передала, то никогда бы не поверила, что она её родная кровь.

Я промолчала, не зная, что ответить, и в доме повисла тишина.

— Останься у нас, погости. Отдохни. — Вкрадчиво заговорил Шифин — Сегодня месса. Посмотри, какую силу у нас круг набирает.

— Нет, я не все дела ещё сделала, которые планировала. Я не могу у вас остаться. И мой товарищ, его я должна вернуть домой. — Отказалась я.

— Все дела никогда не переделаешь. — Он встал и подошёл ко мне и наклонился почти к самому уху — Хочешь, сама будешь проводить мессу? Будешь чёрной хозяйкой? И в услужении у тебя будут тринадцать ведьм. Всё, о чём ты только могла мечтать всю жизнь, всё к тебе в руки придёт. Власть, долголетие, богатство. Не тобой уже будут командовать, а ты будешь царить. Я уже стар. Триста лет для колдуна — это крайний возраст, но преемника себе я так и не подобрал. А ты с характером. Такой я могу спокойно передать свой круг. Иди за мной.

Он резко повернулся и пошёл к стене, на которой не было ни одного окна. Он встал к ней лицом и поднял руки. Я подошла и стала рядом. От стены веяло холодом, ещё большим, чем в его доме. Стена мелко задрожала, и постепенно начала светлеть. Свет пробивался изнутри брёвен, мягкий, желтоватый, блики скользила сверху вниз, словно водопад. Постепенно свет заливал всё большее пространство, а стена стала исчезать, оставался только золотистый свет, и какие-то неясные очертания за ним. Стена полностью растворилась в воздухе, оставил только золотую завесу. Шифин повернул ко мне голову и сказал:

— Это мой мир. Я редко кого сюда пускаю, но тебе я оказываю большую честь.

Он шагнул в светлый золотистый мир, исчез за сверкающей оградой, и его длинная тень скользнула к другим теням. Я помедлила, это могло быть ловушкой, но решила, что надо узнать, что там за мир, а второго приглашения может и не быть. Я сделала шаг, и почувствовала ветер, вырвавшийся с другой стороны завесы. Свет завесы больно ударил меня по глазам, я зажмурилась, прошла сквозь её, и открыла глаза. И застыла в немом изумлении. Только я было удивилась, что у такого чёрного колдуна есть такой сияющий мир, а нет, всё нормально, мир оказался таким же зловещим, как и он сам. Золотым был только вход, а за ним, от горизонта до горизонта, простиралась мрачная долина, усыпанная скелетами людей и животных. Долина поражала своими размерами, горизонт сливался с небом. Невдалеке, среди чёрной сухой травы, возвышался каменный дом с высокими башнями по четырём его углам. В каждой башне было по одному окну. В доме окон не было, двери я тоже не увидела. Небо было низким, свинцовым, с сиреневым оттенком. По нему пробегали всполохи чёрных линий, будто кто-то сминал небо, а потом резко отпускал его. Шифин стоял между двумя виселицами с висевшими на длинных верёвках полусгнившими мертвецами, покачивающимися из стороны в сторону. Я сделала шаг и чуть не провалилась в вязкую чёрную жижу. Чёрт, да под ногами было болото! Я встала одной ногой на валявшуюся между кочками дощечку, а другой на ветку, стелившуюся по самой земле. Ветер нёс по долине запах сырости, запах смерти.

Шифин преобразился. На нём были чёрные латы, чёрный шлем с плюмажем и высокие сапоги. Опирался он на двуручный меч. И это был уже не старик со сгорбленной спиной, а воин. Видя моё изумление от его преображения, он засмеялся, и смех его гулко разнёсся по долине.

— Это только иллюзия. Сюда я прихожу, когда устаю от своей жизни, последние капли которой неумолимо впитывает песок забвения. У меня не хватило сил перенести моё преображение в реальный мир. Триста лет — это срок, который был мне отпущен при моём рождении. И поначалу мне он казался бесконечно долгим. Я думал, что этих лет мне вполне хватит, чтобы не только успеть получить бесценные знания, но ещё и попользоваться плодами рук своих. Но прошли двести лет, и оказалось, что это не такой и долгий срок. Мне ещё сильнее захотелось жить, чтобы наконец-то успеть всё. Старая ведьма Дамила, которая привела меня в этот мир, предупреждала, что за всё надо платить, но я не послушал её. Сильное колдовство позволяет многого добиться. И ты себя начинаешь чувствовать всесильным. А потом ты видишь того, по сравнению с кем ты просто щенок, кусающий свой хвост. Знания, полученные от Дамилы, оказались ничтожно малы по сравнению с теми, которые я получил от Волоха. Демона, отвергнутого и проклятого даже своими. Не знаю, как он нашёл мой мир, но после этого моя жизнь уже не принадлежала мне. Ему нет прохода в мир людей и нет возврата в мир демонов. И такие задворки для него — это подарок, выход из забытья. Он мне пообещал подарить ещё сто лет. Нет, не подарить, конечно. За это я должен был выпустить его на землю.